– Ты маленькая дурочка. Далеко ли ты уйдешь? Если бы только я мог взять тебя с собой…

Он досадливо умолк, в душе ругая себя. Нет. Вначале нужно повидаться с Гвен с глазу на глаз. Брать с собой Белинду было бы сумасшествием. Здесь ей в ближайшее время ничто не угрожает. Куда разумнее, если он вначале уладит все дела, не втягивая ее в эту кутерьму. Он пытливо вглядывался в решительное личико Белинды, потом приподнял ее подбородок.

– Послушай меня, забияка. Я не хочу, чтобы ты покидала Сейлем одна.

– Но я…

– Нет! – Его голос зазвучал властно. – Я убью тебя за такой идиотский поступок. Оставайся здесь. Я вернусь и заберу тебя, как только смогу.

– Как это понимать? – Ее сердце заколотилось от волнения. Он еще не сказал ей ни слова о любви. Несмотря на силу своих чувств, она не смела мечтать о каком-то будущем с ним. Но теперь он сам заговорил об этом. Белинда нетерпеливо заглянула ему в глаза.

– Я не могу сейчас всего объяснить. Ты должна мне поверить. Я не могу взять тебя с собой сегодня вечером, но я непременно вытащу тебя отсюда. Я вернусь за тобой – скоро.

Она внезапно отпрянула от него, и губы ее задрожали. Разочарование и гнев пронзили ее сердце.

– Так, значит, я должна затаив дыхание ждать здесь недели или даже месяцы, пока ты не соблаговолишь за мной приехать? – воскликнула Белинда. Она вскочила, и в глазах ее вспыхнул огонь. – Да как ты смеешь мне это предлагать? Я ведь не вещь, Джастин Гардинг, и не жеманная, пугливая дурочка, которая станет подстраивать собственную жизнь под чьи-то прихоти! Я уйду тогда, когда сочту нужным! Если ты не можешь взять меня с собой этой ночью, значит, я отправлюсь сама! Ты не можешь приказать мне остаться в этом ужасном месте! У тебя нет на это никаких прав и никакой власти. Я уйду когда захочу, и ни минутой позже!

Гардинг встал и грозно навис над ней. Глаза его сверкали, как сталь.

– Ты сделаешь так, как тебе сказано, – произнес он холодно. – Если самовольно отправишься в путь, то погубишь себя! Ты или упадешь в реку и утонешь, или на тебя нападут индейцы, какие-нибудь негодяи, дикие звери. Пойми: Америка – это не Англия. Времена сейчас темные и опасные. А мир жесток, моя невинная красавица. Тебе немыслимо появляться одной за пределами деревни. Если в твоей прелестной головке есть хоть капля здравого смысла, ты это поймешь.

– Я поняла, что ты ничем не отличаешься от других мужчин, – тоже считаешь, что можно повелевать женщиной, как рабыней, и что только тебе известно, в чем состоит ее благо! – выпалила она. – Так вот, позволь мне кое-что тебе объяснить. Я не собираюсь ни в чем тебе подчиняться!

Внезапно он притянул ее к себе и зажал рот ладонью. Он уловил, как внизу хлопнула дверь. Белинда обмерла: звук тяжелых шагов на нижнем этаже подтвердил ее худшие опасения. Кузен Джонатан вернулся. Тут же позабыв об их споре, она тревожно посмотрела на Джастина. Страх охватил ее. Что делать? Где ему спрятаться? В ее глазах ясно читались эти вопросы. А он, наклонившись, прошептал ей на ухо:

– Не паникуй. Моя лошадь спрятана в лесу. Он не заподозрит, что я здесь. Ложись в постель и сделай вид, что спишь. И не гляди так испуганно. Я тебя в обиду не дам.

Белинда кивнула. Она была настолько скована страхом, что даже не сумела ему сказать – она боится только за него. Она быстро натянула свежую сорочку и улеглась, наблюдая, как Джастин задул свечу и быстро надел бриджи и перевязь со шпагой. Затем он хладнокровно спрятал остальную одежду и встал за чердачной дверью. У Белинды перехватило дыхание, когда она услышала приближающиеся шаги Джонатана. Как только перекладины чердачной лестницы заскрипели под его ногами, она, сдержав испуганный крик, склонила голову на подушку и притворилась спящей, хотя вся дрожала под тонким одеялом. Чердачная дверь медленно отворилась. Услышав скрип сквозь грохот собственного сердца, она старалась не пошевелить ни единым мускулом.

Темноту прорезал резкий голос Джонатана Кэди:

– А ну-ка просыпайся, ленивая девчонка!

Она встрепенулась, словно очнувшись от глубокого сна, и увидела в дверном проеме его высокую, тощую фигуру. А всего в двух футах от кузена, в темноте, притаился Джастин, грозный, беспощадный! Белинда, взглянув в ту сторону, с деланным удивлением таращила глаза на судью.

– В чем дело, кузен Джонатан?

– Ты ленивая девчонка! – В голосе Кэди сквозило презрение. – В жизни не видал такого неблагодарного, никчемного создания! Ступай вниз и берись за дело! Камины весь вечер не топлены!

– Простите, я… я сейчас все сделаю. – Он, похоже, собирался зайти в комнату и собственноручно вытащить ее из постели, и Белинда поспешно добавила: – Извините, кузен Джонатан, но мне нужно одеться. Будьте так добры – спуститесь вниз, а я мигом разведу огонь.

– Посмотрим, – буркнул он.

В этот момент в слабом, неровном пламени свечи, которую Джонатан держал в руке, Белинда разглядела его красный, распухший нос. Охваченная злорадством, она не удержалась и воскликнула:

– Ой, что это с вами, кузен? Кажется, у вас кровь шла носом? Вы ушиблись?

– Я столкнулся с самим дьяволом! – выпалил он, и глаза его засверкали от бешенства. – Твоему дружку, Серому Рыцарю, удалось-таки улизнуть! – Он так сжал подсвечник, что костяшки его пальцев побелели. – Ну, может быть, сегодня ночью он и сумел удрать, но в свое время получит все сполна. Гореть ему в адском огне – это участь всех земных грешников! Да, когда-нибудь он заплатит за все. Если Джастин Гардинг снова сунет нос в нашу деревню, этот день наступит скорее, если нет – он всего лишь отсрочит свою казнь. Ему ни за что не скрыться от праведного гнева. Он будет гореть, он будет страдать! Когда его время на земле истечет, он познает все ужасы ада!

На узком лице Джонатана отражалась ярость и досада. Похоже, он собирался во всех подробностях описать мучения, неминуемо ожидавшие Серого Рыцаря, и Белинда поспешно прервала его:

– Но ведь его здесь больше нет, кузен. И нам с вами не стоит из-за него волноваться. Я сейчас займусь каминами, если вы изволите сойти вниз.

Кэди буркнул что-то в знак согласия и медленно спустился по чердачной лестнице. Белинда с облегчением посмотрела на Джастина, но тот лишь равнодушно усмехнулся – мрачные предсказания кузена явно не произвели на него впечатления.

В тот самый момент, когда кузен хлопнул дверью своей спальни, девушка проскользнула вниз по лестнице и стала разводить огонь в гостиной и кухне. На чердак она вернулась продрогшая, усталая, с трудом передвигая ноги. Едва она вошла, Джастин заключил ее в объятия и нежно поцеловал. Потом вгляделся в ее утомленное лицо:

– Этот ублюдок всегда так с тобой разговаривает!1 Она кивнула:

– Теперь ты понимаешь, почему я должна уйти? Он такой жестокий человек, Джастин! Я просто не в силах жить с ним дальше под одной крышей.

– Я понимаю. – Лицо его помрачнело. – Прости, что разговаривал с тобой так грубо. Я просто слишком боюсь за тебя. – Он привлек ее к себе и поцеловал – порывисто, страстно. – Я вернусь за тобой, Белинда. Клянусь.