может быть, это был дискомфорт. Возможно, они обе считали ее ненормальной. — Это очень трудно выразить словами. Полагаю, я хочу сказать, что я та, кто должен собрать все это воедино. Я знаю это. Как незавершенный пазл, я должна найти недостающие части и собрать его в единое целое. И как только я это сделаю, я смогу двигаться дальше. И каждая клеточка моего существа говорит мне, что это здесь, — сказала Лиззи, широко раскинув руки и оглядевшись вокруг, прежде чем позволить взгляду снова остановиться на Анне. — Здесь, в Мейплдоне, все началось и должно закончиться. — Даже для самой себя она звучала как сумасшедшая гадалка.

Глава 42

1989

Кладбище Мейплдонской церкви

Воскресенье, 25 июня — за 24 дня до

Билли опустился на колени рядом с горкой земли. Холм все еще был приподнят, не успел опуститься, осесть, как другие могильные участки. У него также не было времени разобраться. Было тяжело растить ребенка в одиночку. Трудно быть отцом, в котором, как он знал, нуждалась Элиза, отцом, каким Рози хотела бы, чтобы он был.

— Слишком о многом нужно подумать, Рози. И я так по тебе скучаю, так сильно. — Слезы душили его. Он регулярно посещал могилу Рози глубокой ночью — обычно между полуночью и двумя часами ночи. Это было лучшее время: тихое, спокойное. Покинутый всеми, кроме мертвых, — и он их не боялся. Там его никто не беспокоил. Он оставил Элизу в постели; он всегда проверял, спит ли она, прежде чем запереть ее.

Билли издал вопль, проведя пальцем по розам, которые он положил туда несколько дней назад. Он был слишком молод, чтобы это стало его жизнью — чтобы все закончилось, не успев толком начаться. Он был взбешен тем, что ему сдали эти дерьмовые карты. Элиза была несчастным случаем — моментом неконтролируемой похоти между двумя подростками. Потом, позже, он сделал то, что считал правильным, — женился на Рози. С этого момента ему приходилось работать как вол, чтобы добыть деньги, чтобы прокормить их всех. Ему повезло, если это можно так назвать, что его отец умер вскоре после того, как они поженились в Гретна-Грин. Деньги, которые он оставил Билли в своем завещании, были значительными. На эти деньги он мог бы открыть собственное дело, но вместо этого купил бунгало в Мейплдоне и довольствовался тем, что время от времени подрабатывал плотником.

Самая большая ошибка в его жизни. У него никогда не было шанса достичь ни одной из своих целей, никогда не было возможности кем-то стать. Кроме «Деревенского чудака». С этим он справился отлично. Он откинул голову назад, его взгляд блуждал по сверкающему ночному небу, задаваясь вопросом, была ли Рози одной из самых ярких звезд. Затем звезды, казалось, померкли, и их сменила чернота. Он почувствовал, как тяжесть темноты давит на его кожу, затем опускается еще ниже и входит в него. Как это часто бывало.

— Элиза — это все, что у меня есть, Рози, — сказал он, положив обе руки на землю, которая была всего в нескольких футах над его мертвой женой. — Но она не все, что мне нужно. У меня тоже есть потребности — кто позаботится о них теперь, когда тебя нет, а? — Он пытался подавить свои желания, выпить их до самозабвения… но он не мог просто отбросить их в сторону. Они продолжали всплывать, хотел он этого или нет. Ему нужна была отдушина, способ выразить свои мысли, чувства обиды, гнева, разочарования и сексуального желания.

Теперь он понял, что у него никогда не будет этого в этой деревне.

Мейплдон был не только мал по площади, но и недалек. И они уже составили свое мнение о Билли Коули. Он не стал бы менять его сейчас. Но у него не было возможности уехать. Он мог бы продать бунгало… но он также избавился бы от воспоминаний о том, что лежало под ним. Он не был готов к этому. Должен был быть другой способ.

— Мне нужна помощь, Рози. Помоги мне и помоги Элизе. Она не права. И чем больше я для нее делаю, тем хуже ей, кажется, становится. Я пытался быть для нее всем, говорил ей, что ей нужен только я, а не мерзкие дети в этом месте. Я стараюсь сделать ее сильнее, понимаешь? Она должна быть закаленной, чтобы выжить. Другие дети плохо к ней относятся, но она этого не видит; она слишком невинна. Она старается подружиться с ними. Я продолжаю говорить ей, что она отличается от них; они никогда не примут ее. Она ничего не может с собой поделать, особенно с тем, как она уничтожает этих кукол. Это нервирует. Я застал ее за действительно… действительно, странными вещами с Полли, куклой, которую ты ей подарила, единственной, которую она не лишилась конечностей. Она выглядела такой виноватой, когда увидела, что я наблюдаю за ней. А сегодня она казалась отстраненной. Я думаю, это связано с этими Богоподобными уродами.

Билли невольно оглянулся через плечо в сторону церкви.

— Они вбивают ей что-то в голову! — выплюнул он и снова повернулся к Рози, понизив голос. — Когда она вернулась из воскресной школы раньше, она даже не смотрела на меня. Не произнесла ни слова и не подходила ко мне в течение нескольких часов. Просто сидела в саду и рвала на куски своих кукол. Потом, когда она наконец вошла, я попытался переодеть ее в ночнушку перед сном, но она шлепнула меня по руке, как будто отчитывала. Она сказала: — Это неправильно — прикасаться, папа. И она велела мне покинуть ее комнату. Она никогда раньше этого не делала. Они что-то говорят ей, я знаю это. — Билли поднялся со своего коленопреклоненного положения.

— Мне нужно держать ее подальше от них, Рози. Эта деревня и ее жители — яд.

Глава 43

Анна

2019

Понедельник, 15 июля

Они покинули деревенскую ратушу вскоре после того, как стало известно, что Лиззи — это Элиза, дочь убийцы Билли Коули. Лиззи предложила подвезти их домой, на что Анна согласилась. Она чувствовала прилив сил, и ей все равно не нравилась мысль о возвращении пешком. Шок не прошел; Анна все еще чувствовала себя оцепеневшей от него. Она не была уверена почему, потому что ни в чем из того, что произошло, Лиззи не была виновата. Ей было всего восемь. Почему Анна должна чувствовать себя такой ошеломленной?

Она даже мало что могла вспомнить об Элизе Коули: как она выглядела или что делала,