Турецкие янычары, охранявшие принцессу, ничего не смогли сделать, потому что во время намаза им запрещено кого-то убивать.

Не растерялся только один из янычар — Азазис-оглы, смело вступившийся за девушку, которую он очень любил. Он зарубил ятаганом добрый десяток русских, но был поражен предательским ударом в спину.

Примерно на двадцать строк расписано, как умирал храбрый янычар, как его губы шептали имя любимой девушки, но потом он сомкнул свои голубые глаза…

Так. А что это за Азазис-оглы⁈ Что за второстепенный персонаж, влюбившийся в мою жену⁈ Так, где моя супруга?

Тут, рядышком сидит, читает газеты и хихикает.

Ладно, вот как все прочитаю, так и спрошу — а что это за шашни такие с янычарами? И, неважно, что янычарского войска уже много лет не существует.

— А я и не знала, что у моего молодого мужа такое бурное прошлое, — усмехнулась юная императрица, а у меня сразу отлегло от сердца. Янычары какие-то… И все прочее. Загипнотизированные писатели, контуженные лошади.

Я тоже не знал, что у меня такое бурное прошлое. Начитаешься французских газет, начнешь верить.

Читаем дальше.

Воспользовавшись замешательством, нукеры прихватили с собой еще и ларец со всеми драгоценностями Османской империи (нифигасе! Каких размеров должен быть ларец?) и побежали по улицам Стамбула, отстреливаясь от полицейских. Положив на улицах добрую сотню честных турецких полицейских, не имевших никакого оружия, кроме деревянных дубинок, нукерам удалось сбежать.

Они достигли русского корабля, стоявшего под парами, запрыгнули на него, подняли паруса (!) и были таковы! А в открытом море принцессу пересадили на яхту, в которой уже находился император и они обвенчались.

Обвенчались-то в море или все-таки дождались суши? Не сказано.

Прочитав французское описание своих собственных похождений, я пришел в полный восторг. Да тут и Голоны с их маркизой ангелов отдыхают! Имя автора — Симона Шанжё мне ни о чем не говорило. Надо бы уточнить — кто такая? Перо бойкое, стиль замечательный. Читать очень интересно. Может, стоит ее вызвать в Россию и заказать пару исторических романов об эпохе Екатерины Второй? У моей предшественницы романтичных историй тоже хватает, а Пикуля в этой реальности ещё нет, да и будет ли, неизвестно.

А ещё — бьюсь об заклад, что этот очерк, вместо того, чтобы умалить личность русского императора, наоборот поднял в глазах французов, а особенно француженок, мой авторитет. Очень романтичное повествование!

Ну это если о весёлом. К сожалению очерков о том, что дремучая Российская империя под страхом уничтожения вынудила Турков подчиниться, было куда больше.

Глава 15

Победа над чудовищем

В своё время, когда я изучал историю, для меня всегда был загадкой быт царей, а в данном случае императора и императрицы. Интересно всегда было, как они между собой взаимодействуют, о чём говорят, как у них проходят встречи, по расписанию или нет, есть ли какое-то специальное предписание о том, как они должны вести себя друг перед другом, о чём говорить, какие слова друг другу говорить, какие ритуалы проводить. Научных работ по этой теме совсем немного.

В студенческие годы, этот вопрос меня довольно серьёзно заботил. Потом как-то всё забылось, а сейчас вот, нет-нет, да задумываюсь, всё ли я делаю правильно? Ведь наши отношения с Соней развивались вполне обычно, будто бы мы не императорская чета, а самые обычные молодожёны, живущие простой жизнью, с поправкой на то, что мы люди с не самой простой работой и с не самыми тривиальными задачами. Мы с женой частенько прогуливались, болтая ни о чём. Один раз в тёплую погоду запаслись пледами, прихватив с собой кое-какую снедь, и вечером тайно ушли поглубже в сад, чтобы смотреть на звёзды. И, знаете, мне это чертовски нравилось! Допускаю, что за нами присматривало несколько глаз, но нам они не попались — и слава Богу!

Некоторые мужчины считают, что все женщины одинаковые, но императрица есть императрица, пусть даже и «начинающая».

Как-то раз слышал анекдот о том, как лев общался с быками. Они, мол, согласно тому анекдоту, пили алкоголь, отмечая какой-то африканский праздник, и в самый разгар их мероприятия льву позвонила жена львица и стала того отчитывать. А лев, как белый агнец, всё покорно выслушал, сказал, как сильно любит жену, и тут же засобирался домой. Быки стали подтрунивать над львом, мол, что это за царь зверей. Целый лев, а так перед женой лебезит. На что лев им ответил: «Вот у вас кто жёны? Коровы. А у меня львица!» Вот и у меня львица.

Были, конечно, и совсем неожиданные перлы. Как-то вечером, уже собираясь готовиться ко сну, я зашёл в нашу супружескую спальню и вдруг обнаружил, что в нашей постели рядом с Софией лежит посторонний мужик. Да ещё какой! Рыжий, усатый, с наглой мордой.

И все это безобразии при живом-то муже! Неплохо бы этому хаму уши надрать, да куда уж тут. А главное, что ни у моей жены, ни у рыжего не мелькнуло даже оттенка стыда!

Наблюдая за тем, как котяра уткнулся в живот моей жены, нахально требуя ласки, я шутливо спросил:

— Василий, у тебя совесть-то есть? Ты вообще-то к чужой жене клеишься, а не к своим кошкам. Тебе что, своих девок мало?

Хотел добавить — драных, но язык не повернулся. Где это видано, чтобы мой котяра гулял по драным? Нет, только по самым лучшим и красивым!

Василий, услышав мой голос, лишь на секунду отвлёкся, окинул меня снисходительным взглядом, мол, не суйтесь, государь-император, сейчас я дела свои тут сделаю кошачьи и верну тебе твою жёнушку. И вновь уткнулся супруге в живот, продолжая мурчать, словно маленький трактор.

— Совсем меня ни во что не ставит, — возмутился я. — А вы, девушка, у вас-то глаза есть? Где ваша совесть? Гнать бы этого чужого мужчину отсюда, а то сейчас в гарем-то утащит.

— В какой такой гарем? — рассмеялась Соня.

— В гарем петербуржского султана по кличке Васька, — пояснил я. — Так что смотрите. Тут его подруги бегают, как бы не закатили вам сцену ревности, — продолжил я каламбурить. — Еще хорошо, что за алиментами не ходят.

Мы дружно рассмеялись, а Васька, потянувшись и выпустив когти, сладко зевнул. Затем вальяжно, мол, неинтересно мне с вами, Васька сделал своё дело, Васька может уходить, встряхнул хвостом и побежал куда-то по своим кошачьим делам.

— Ну как ты, дорогой мой? — отсмеявшись, спросила Соня.

В последнее время она тоже стала уделять большое внимание государственным делам, хотя никто и не просил. Ей бы со своими делами разобраться. Но она давала мне, на удивление, ценные советы. А когда встречались трудные проблемы, довольно непросто решаемые из-за щекотливости ситуации, всегда меня поддерживала и уверяла, что скоро всё разрешится.

Вот и в ситуации с прессой она меня поддерживала. Знала, что я очень переживаю, а поделать ничего не могла. И будто понимала мою боль. Понимала, из-за чего именно я так тревожусь и переживаю. Для неё это всё лишь статьи, в которых поливают грязью меня и мою страну, а для меня это неприятные звоночки, которые всё ближе и ближе приближают тот момент, когда враги нашей страны сбросят личины друзей и попытаются вонзить нож в спину. Да, может быть, я становлюсь параноиком и следует поменьше накручивать себя, но ничего не могу с этим поделать. Очень уж переживаю и в тайне продолжаю надеяться, что всё минует, обернётся положительно и удастся сложившуюся ситуацию развернуть в обратном направлении, избавив мир от мировой войны.

Я прилёг рядом с женой и просто уткнулся носом ей в плечо, а она меня приобняла, что-то шептала, но я уже не помню что именно, потому что почти сразу уснул, сном без сновидений.

Сегодня был довольно важный для меня день. Некоторые министры и люди из личной охраны стали для меня уже почти родными. Казалось бы, они просто выполняют свой долг, но одно дело — служить согласно инструкциям, и совсем другое — выкладываться на полную, жертвовать своей жизнью и с готовностью идти на смерть, лишь бы защитить своего государя. И для меня это огромная ценность.

Пусть я тысячу раз император, но я остаюсь человеком, и человечность мне не чужда. И, вспоминая тот момент, когда солдат лёг на гранату, у меня душа рвалась. Потому что