Ни детей, ни денежных пузырей, следовательно — и никакого стремления к смерти. В действительности филигранно вырезанные, накрашенные и нарумяненные черепа преследуют вас повсюду. Тупое и твердое, как бетон, пуританство навязывается вам без конца в виде сладкого сиропчика или кислоты. Черепа, озноб, убийство или жертвоприношение, страстное стремление к вырождению ради смерти, все в наличии.

Я преувеличиваю? Да нет же, достаточно суметь прочесть слегка закодированные послания, включенные с 1959 года в Танжере (прошло уже сорок лет, а какое убыстрение с каждым годом) нашим славным шерифом Бурроу, агентом 666, в его взрывоопасное сочинение «Нагое пиршество». Что здесь собирается делать, всего лишь спустя пятнадцать лет после Второй мировой войны, общество Ислам и Ко? Что означает это Ралли Деградации, организованное в рамках Конгресса Анонимных Наркоманов в Тегеране? А эта неслыханная аллюзия на Магомета под довольно прозрачным сокращением «Маго»? А ссылки на Маджуб? Ну-ну, некоторые книги, к счастью, гораздо больше, чем просто книги. Можно составить их список, чтобы не путать с прочей макулатурой. Откроем глаза: «Цели общества Ислам и Ко довольно туманны. Бесполезно говорить, что все акционеры имеют расхождения во мнениях и усердствуют изо всех сил, пытаясь обойти один другого». Желаете диалог из до-спидовской эры? Извольте:

«— Сколько времени может продлиться эпидемия?

— Столько, сколько мы сможем ее поддерживать».

Программа ясна: глобальное распространение НПР (Необратимых Психических Расстройств). В одурманенной наркотиками вселенной больше не продают товар потребителю, продают потребителя товару. Наркотики любого вида: героин, морфин, кокаин, пантопон, опиум, пальфиум, список, если хотите, можете продолжить. Химики развлекаются в подвалах по всему миру, время тянется одинаково долго в мрачных предместьях Гаваны, Боготы, Санкт-Петербурга, Кемпера или Рабата. В эту пору уже существуют ныне усовершенствованные демоны: Телепатическая Бюрократия, Тресты Времени, Принудительные Снотворные, Инъекции Тяжелых Флюидов. Шериф констатирует, без особых переживаний или удивления, что «органы теряют всякое постоянство, идет ли речь об их местоположении или функциях… анусы фонтанируют, раскрываются для испражнения, закрываются снова». Незачем и уточнять, что содомия, сделавшаяся здесь обязательной, становится в этих условиях искусством высшего пилотажа. Впрочем, всеобщее прелюбодейство контролируется перехватчиками в своих самых интимных излучениях, дабы служить опытам по психологической переориентации. В свете всего этого, каким хитрым должен быть тот, кто возьмется отличить сон от реальности, галлюцинацию от расчета, обычный фантазм от содомитской оргии, лицо от мерцающего овала, отраженного потрескивающим монитором компьютера. Вы сумели бы отличить Пианиста от Пуантилиста? Прорицателя от Чревовещателя? А стоило бы. Сотрясения, вибрации, излучения, превращения, проникновения тел одно в другое, бритые затылки, серийные убийства, насаживание на рукоятку, соединение в паз, исследование щупом, залп из выпускного клапана, время взрывается, застывает, заледенев, сосредоточивается на частичках отходов. Испражнение царит над Вырождением. Фальсифицированное будущее мира — это будущий мир фальсификаций. «Вот Пророк и его Откровение: при вспышке оргазма появляется Бог в виде анального кратера… Превращение тел происходит через это устье… Вход там же, где и выход…»

Глава Партии:

— Хорошо бы головки самонаведения ракет направить на этого гетеросексуального извращенца. Он не внушает мне никакого доверия. Такой способен на все, или почти на все… В своей мастерской, с его порохом а-ля девятнадцатый век, этот египетский крокодил способен превратить убийство в банальную групповуху.

Первый заместитель:

— Или в розыгрыш.

— Точно. Это же интеллектуал… Никаких принципов…

Превосходный наблюдатель, Уильям Сьюард Б., в Танжере великой эпохи. Ничего схожего с нынешней ситуацией, эстетствующим самолюбованием, бесполыми туристами, роскошью и убожеством светского существования, безопасным кинематографом… Это было еще до того, как «жизнь понятная и ясная стала преступлением», и за ней началась пристальная слежка в соответствии с «жизненной необходимостью смутного времени». Отныне, как выразился один из немногих серьезных аналитиков нашей эпохи, «приходится поспевать за инфляцией обесценившихся ценностей нашей жизни. Наркотики помогают противостоять подобному порядку вещей, безумие помогает его избегать». Истина это момент Лжи, еще говорил он, не уточняя, впрочем, является ли его собственное утверждение в данный момент истинным или ложным. Во всяком случае, вот начатки, еще кустарные, современного рынка:

«Он открыл притон в Иокогаме, сбывал краденое в Бейруте, сутенерствовал в Панаме. Годы Второй мировой войны его изрядно обогатили — он занялся молочным производством в Голландии, разбавлял сливочное масло техническим жиром и заграбастал рынок вазелина в Северной Африке, перед там как отхватить большой куш со своими инкубаторскими телятами. Он процветал и благоденствовал, заполонив весь мир фальсифицированными лекарствами и всякого рода подделками: ядом против акул, состряпанным из помоев, просроченными антибиотиками, дырявыми парашютами, списанными военными интендантами за негодностью, кустарными сыворотками и вакцинами, спасательными плотами, больше напоминающими дуршлаг…»

Довольно-таки убогие начатки, о которых не желают нынче слышать разные шишки из Института трансгенетики, где проводят эксперименты с гормонами и внедрением диоксинов. А также не любят они вспоминать своих доисторических предков, которые в действительности оказываются мелкими буржуа из Мена. Во всяком случае, все что угодно, даже клонирование, первый этап в лечении Вируса Человека, раньше всего и раньше всех упоминается в «Пиршестве»:

«Пуантилисты отрывают крошечные частички собственной плоти и взращивают точные копии, оттиски самих себя в колбах с эмбриональным гелем. Если и не удается положить конец процессу деления, ничто не помешает думать о том, что однажды на поверхности земного шара останется лишь одна-единственная моносексуальная копия, единое существо, состоящее из миллионов различных тел… Будут ли эти тела подлинно независимы и самостоятельны, и возможно ли будет со временем создавать вариации различных признаков? Сомневаюсь в этом. Эти оттиски-копии должны время от времени подзаряжаться от Материнской Клетки, называемой также Протоплазменным Отцом»…

Разумеется, гомосексуальность является здесь законом, вытащенным, наконец, на свет божий. Клерикальный (и, по определению, гомосексуальный) призыв является процессом одомашнивания или, если угодно, закабаления, имеющим целью интенсивное воспроизводство дубликатов-двойников. К-666 довелось наблюдать нашествие «Lathas», тел, которые проводят свое время, имитируя еще живые оригиналы. Таким образом, отстаивается тот факт, что отныне существуют лишь мгновенные явления, отмеченные, но не оставшиеся в памяти жесты, фотокопии, мимика. Род людской становится огромной гримасой, не имеющей ни цели, ни смысла. Любое средство — это средство, оправдывающее незыблемую диктатуру средства. Бездарные слова, липкие фотографии, нагероиненные герои информационных выпусков. Насилие, население — похожие корни. Всем совершенно ясно, что речь, прежде всего, идет о том, чтобы прожить не жизнь — смерть как можно ближе, заняться разведением ее стекловидной культуры, представляющей собой застывший вертикальный спазм. «Смерть была идолом их культуры, — объясняла мне мать, поднимая глаза от своей колдовской книги майя. — Именно из смерти извлекали они огонь, и слова, и зерна маиса… Смерть превращалась в зернышки маиса»… Как ты права, мамочка! Поставь сюда свой колос! Алтарь!