– Ты очень хорошо общаешься и с живыми людьми, несмотря на замкнутый образ жизни, – сказал Гриша, допивая чашку чая.

– Я общаюсь через Интернет и много читаю.

«И поэтому даже при разговоре с нами все время шевелишь пальцами. То сахар перекладываешь, то хлеб щиплешь. Словно стучишь по клавишам. Такая уже психологическая привязка, чтобы речь шла ровно», – отметила Яна, сама себе ставя пятерку за наблюдательность.

– Человек должен общаться, – кивнул Гриша. – А сейчас о твоей попытке выйти из дома… Хотя… стоп! Я сделаю один звонок в одно засекреченное место одному засекреченному парню. Скажи мне, Аня, свой домашний телефон. – Выслушав ответ, он достал мобильник. – Серега?.. Привет. Просьба очень большая и очень срочная. На один номер… Да, домашний. Все время кто-то звонит и молчит… В течение последнего времени. Да, возьми пару недель… Что?.. Нет, в милицию не обращались, не бизнесмены и не известные люди… Угроз фактически не было… Нет, замкнутая семья. Девушка-инвалид из дома не выходит. Разговоры, то есть молчание с одной стороны и безответное «алло!» с другой стороны, длятся секунд двадцать… Да, именно… Мы, то есть я, сейчас здесь, и нам как можно скорее нужен хоть какой-то ответ… Все! Пока!

Яна, затаив дыхание и открыв рот, слушала его.

– А ты – гений! Мы узнаем, откуда сюда звонят, поедем туда и пригрозим сроком за хулиганство. А то и просто морду набьем. Так ведь, Гриша?

– Это всегда пожалуйста, – растерянно ответил Григорий и посмотрел на свой брошенный у стены пакет. – Вот ведь, черт…

– Что случилось? – Аня старалась улавливать каждый нюанс в настроении своих дорогих гостей.

– Я тут кое о чем… Оно испортится, а мне еще работать. Могу я свой пакет положить в холодильник?

– О нет! – закатила глаза Яна.

– О да! Конечно! Там продукты? – Аня легко соскользнула с табуретки и бросилась к пакетам Григория.

– Можно и так сказать, – сделал строгие глаза для Яны патологоанатом.

Анна взяла пакет, оттуда последовал непроизвольный выхлоп воздуха, и девушка замерла на месте, слегка покачиваясь.

Яна хотела было подбежать и поддержать ее, на всякий случай, но Анна устояла, а по кухне распространилось такое амбре, что Яна порадовалась своему пустому желудку, а то бы ее вывернуло.

– Боюсь, что ваши продукты уже испортились, – робко сообщила Аня и сделала попытку заглянуть внутрь.

– Нет! – в один голос закричали Яна и Гриша.

Он пулей оказался рядом с девушкой и вырвал у нее пакет.

– Аня, если они немного и подпортились, то я смогу приготовить так, что все будет хорошо.

Он подбежал к холодильнику и воткнул пакет в морозильную камеру.

– Я бы на вашем месте не стала бы из этого готовить, – возразила Аня и тут же схватилась рукой за рот и понеслась в ванную, извинившись на ходу и уже булькая рвотными массами.

Когда они остались наедине, Яна вскочила с места и принялась мерить кухню семимильными шагами:

– Ну и вонь! Что за ужас! Открой окно, проветри!

– Надо все органы, то есть трупные материалы, хранить в холоде или сильно формалинить. Для моего анализа залить формалином я не мог, иначе бы результат не получил бы…

– Как вы работаете? Ужас! Меня саму чуть не вырвало!

– Я же говорю – холод и привычка.

– Несчастная Аня… Неплохие мы с тобой помощнички! Ворвались в дом помочь бедной девочке, цепенеющей от ужаса от обычной лестницы…

– От лестницы у нее в подъезде и я бы оцепенел, – прервал ее Гриша.

– Мы сделали больше! Мы забили ее морозилку протухшей человечиной! А ей всего лишь кто-то звонит. Знала бы она, что за маньяки расположились у нее на кухне!

Григорий хотел было что-то возразить, но вдруг свалился с табуретки на пол. Яна оторопела. Смотрела на неподвижное, лежавшее навзничь тело и не понимала, что случилось.

Анна бледной тенью появилась за ее спиной и тоже уставилась на эту картину.

– Что здесь происходит? Почему Григорий на полу? Ему плохо? Наверно, от этой вони? Извините, от запаха не совсем свежей еды!

– Ни к чему все эти твои литературные изыски! Запах тут ни при чем! Гриша иногда теряет сознание, но только что-то уж больно часто стал…

– Ложись! – простонал Гриша.

– Что? – нагнулась к нему Яна.

– Ложись!

– Бредит, что ли?

– Ложитесь, из окна стреляют… – простонал Гриша, слегка приподнимаясь и тряся головой.

Яна рухнула рядом с ним, а Аня осторожно опустилась по стенке, смертельно побледнев.

– Стреляют?! – выдохнула она. – Кто? Зачем?

– Я через несколько секунд приду в себя, а затем попытаюсь узнать ответы на все эти вопросы, – молвил Григорий.

– Тебя ранили? Ты не сам потерял сознание? – догадалась Яна. – У тебя на голове кровь! Господи, а где пуля?!

– Да не было пули! Мне в голову попал камень, кто-то кинул его с улицы.

– Но я не слышала звона разбитого стекла!

– Какого стекла? Ты же мне сказала, открыть окно, вот камень через него и влетел! Прямо мне в голову, я и пикнуть не успел.

– И что же теперь делать? – Длинные ресницы Яны дрогнули, а голова заболела от напряжения в ожидании удара вторым камнем.

– Все-таки ты была права: я разозлил этого урода. И теперь от простых телефонных звонков он решил перейти к более ощутимым действиям. Быстро отползайте в комнату, а я сейчас покажу этому террористу!

Яна не успела и глазом моргнуть, как Григорий прополз мимо нее и испарился в коридоре, хлопнув входной дверью.

– Закрыть окно? – шепотом спросила Анна, так как воздух в квартире уже достаточно охладился и из окна сильно дуло.

– Ты что?! Не подходи даже к нему! Слушайся мужчину в экстренной ситуации! Ползи в комнату и свет там не включай! – скомандовала Яна.

Анна тем не менее поднялась на ноги:

– Не могу ползти, еще коленку себе сломаю.

– А камень тебе голову не проломит? Логика железная! – ворчала Яна, вползая в комнату, метражом десять метров и очень странно оформленную.

Здесь не было шкафов, полок и кроватей, только стояла мягкая мебель в виде кресел и лежали разные сваленные в кучу вещи.

– Как же я все-таки рада, что вы со мной! Не зря я звонила и просила помощи.

– Да уж, мы поможем! – заверила ее Яна. – Только я сейчас побегу помочь Григорию.

– Чем ты ему поможешь?! Ты что?! Сиди здесь!

– Как я могу сидеть?! Гриша не в себе, то есть он психически нормальный, а вот сознание он действительно потерять может. И как раз под пулями! Я не смогу так вот спокойно сидеть на месте. Это ужасно страшно, но я должна ему помочь! Гриша и так ранен!