– Яна, мы женщины! Чем мы ему поможем? Давай вызовем милицию!

– Мы еще не знаем, что там происходит. Оставайся здесь, я сейчас вернусь.

Цветкову было уже не остановить. Жалкие стенания Анны не были услышаны.

Яна выскочила на затхлую темную лестницу и, прижимаясь к холодной стене, начала спускаться вниз.

«Очень хорошо, что я не на каблуках. Меня совсем не слышно. Только почему так бешено стучит сердце? Оно выдает меня. Надо немного привыкнуть к темноте. А то выйду прямо лоб в лоб на маньяка. Какая же темень!»

Яна успокаивала себя внутренним монологом, ибо самочувствие ее было просто отвратительным. Все происходящее напоминало ей «грязный» американский боевик, где действие происходит в каком-нибудь китайском квартале, самом бедном и самом криминальном.

Подувший по ногам холодный воздух оповестил о том, что дверь в подъезде распахнута настежь.

Яна выглянула наружу и никого не обнаружила. Она кинулась рысью вдоль пустынной улицы, всматриваясь в окна дома – света нигде не было.

«Да что они тут все повымирали, что ли?»

Яна вернулась в подъезд с зияющим дверным проемом, который представился ей открытым ртом, ждущим свою жертву. И тут до ее уха донеслись какие-то глухие звуки возни, сопения и еще чего-то. И слышались они из подвала подъезда, куда дверь тоже была открыта.

Яна смело ринулась вниз, одержимая мыслью, что Гришу сейчас там убивают. Но если бы ее спросили, чем она собирается помочь ему, Яна бы не ответила.

Там, в подвале, в длинном узком помещении, в свете тусклых лампочек она увидела самую настоящую драку. Сплетение мужских тел в количестве примерно трех-четырех человек.

– Гриша!! – закричала Яна, и ее голос разнесся громким эхом под сводами подвала.

Возня на секунду замерла, а затем продолжилась с новой силой.

Яна растерянно смотрела на клубок тел.

«Хоть бы отозвался, идиот!» – подумала Цветкова и тут же услышала голос Григория:

– Уйди отсюда! Вызови милицию! А я пока с ними разберусь!

«Да уж, конечно, разберется!» – не поверила она.

Глаза к полумраку уже привыкли, и Яна выбрала себе жертву, парня со светлыми волосами, точно зная, что Гриша – брюнет. Она, прицелившись, кинулась на спину блондину, вцепившись в него и руками, и ногами, словно дикая кошка.

– Ах ты, зараза! – Парень стал извиваться всем телом, стараясь освободиться от Яны. Но она решила держаться до конца – драка есть драка, не игра какая-нибудь.

Пока Цветкова отвлекала внимание и силы этого парня на себя, Гриша наконец-то смог справиться с другим мужчиной, отшвырнув его в сторону, и теперь нацелился на того, на кого насела Яна.

Но ее противник, вконец озверев, резко отклонился назад и что есть силы стукнул прилипшую к нему Яну о стенку. У нее моментом вышел весь воздух из легких, а в спине даже что-то хрустнуло. Она безвольной тряпкой рухнула на пол и попыталась раздышаться. Яна лежала, потеряв ориентацию в пространстве. Попробовала встать, опираясь руками об пол, но они царапались о битое стекло и колючие камни. Она не могла справиться с болью в спине, и от этого слезы текли по ее щекам, обильно смачивая щеки и очищая их от пыли.

После серии глухих ударов и отборного мата все стихло. Но Яне легче не стало – она без сил лежала на полу, страдая от боли и головокружения.

Когда Яна уже решила, что никогда не выберется из этого «маленького Гонконга», ее легко подняли на ноги чьи-то сильные руки. Яна оказалась лицом к симпатичному, перепачканному грязью и кровью лицу Григория.

– Что здесь происходит? – спросила она, морщась от боли.

– Ты опередила меня. Я хотел спросить, какого черта ты здесь делаешь?

– Я к тебе… – Яна обратила внимание, что Гриша очень тяжело дышал.

– Ты сумасшедшая!

– Я ответственная! Хватит меня так сжимать! Ой, нет! Не отпускай! Лучше – сжимай! То есть держи!

– Яна, ты повредилась? – испугался Гриша.

– Сам ты повредился! – оттолкнула его Яна в грудь и тут же согнулась пополам от острой боли в спине. – Ой!

– Яна!

– Да не трогай ты меня! Все хорошо со мной. Так что здесь происходит?

– Я выскочил на улицу, увидел троих отморозков, которые улюлюкали и швырялись камнями в бездомную собаку. Я сразу понял, что они-то мне и нужны и что именно они закинули камень в окно Ани. Ну и началось…

– Что началось, я видела. Как вы в подвале оказались? – сплюнула на пол Яна, ощутив на вкус что-то соленое.

– Так они побежали в подвал, я за ними. И… – запнулся Гриша.

– И?!

– И если бы не ты, не факт, что я бы с ними справился! Я переоценил свои силы.

– Вот! Золотые слова! А то – «зачем пришла?», «Что ты здесь делаешь?» – передразнила его Яна. – Но ты все же был хорош! И ведь всех троих раскидал… А, кстати, где они все? – прищурилась Яна.

– В том-то и дело, что раскидать-то я их раскидал, а вот удержать никого не сумел. Они убежали.

– Ну и хорошо! Главное, ты дал им отпор!

– И что? Думаешь, теперь они отстанут от Ани? Надо было хоть одного доставить в милицию, где бы он сдал своих дружков с потрохами, и они поняли бы, что это не шутка, – сокрушался Григорий.

– Пошли отсюда. – Яна вцепилась ему в руку и стала пробираться по узкому темному коридору.

Она смахнула с головы прицепившуюся паутину и вляпалась рукой во что-то упругое и округлое. Раздался хлопок, и Яна ощутила какой-то специфический запах.

Она тут же зачихала.

– Тьфу! Что за фигня?!

– Ты о чем?

– Да тут на стене какие-то упругие шарики, словно кто-то клизмы к стене прилепил. Они и лопаются, точно резиновые! Просто цирк! И пахнут так странно… Гриша! Ты где?! Григорий?

Яна всмотрелась в темноту, откуда на звук ее голоса появилось бледное лицо парня.

– Тебе не жарко?

– В смысле? – не поняла Яна.

– Эти подонки закрыли нас и подожгли! Дверь не поддается, и из-под нее валит дым! У тебя есть телефон?!

– Я его где-то… Куда же я его?.. Подожди, сейчас! – Яна нагнулась, чтобы поискать оброненный телефон на полу, и приложилась о твердый выступ стены головой.

А остальное Яна помнила очень плохо, а точнее, совсем не помнила.

Овальное лицо с прямым носом, красиво очерченным ртом, бровями дугой и изумительного цвета глазами, серьезными и очень умными. Именно такое совершенное лицо Олега Юрьевича изучало Яну.

«Прямо даже противно! Такой весь… волосок к волоску. Муха бы на него, что ли, села, для того чтобы хоть немного исправить эту симметрию, – недовольно подумала Яна. – Когда это уже закончится? Когда я перестану оказываться в больнице?»