Едва они вошли в просторное помещение, как на Веру налетел Лева. Он обхватил ее талию, задрав руки над белобрысой головой, и поднял к ней лицо, на котором выделялись крупные, сильно выступающие вперед верхние зубы. По ночам он все еще сосал большой палец. «Мальчику в четыре года не положено вести себя как грудничку», – возмущались воспитатели, а роботы вечерами обматывали его палец каким-то горьким силиконом, который Лева все равно умудрялся разгрызть во сне.

– Вера, он забрал мой набор юного химика! – заныл мальчик и показал на голубое яйцо, висевшее в воздухе в дальнем углу над столом, за которым сидело пятеро детей.

Они что-то сосредоточено мастерили. В той части помещения полы и стены были выложены белым кафелем.

Вера присела на корточки рядом с Левой, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

– Что ты расплавил на этот раз? – спросила она, приподняв брови.

Бледные щеки Левы покрылись красными пятнами.

– Ну-у… – протянул он. – Всего-навсего кабель для подзарядки одного из роботов.

– Лева! – воскликнула Вера в ужасе.

– Я всего лишь хотел посмотреть, как быстро действует серная кислота, – пробубнил Лева.

Вера ахнула, а за ее спиной Аарон прыснул. Не самая удачная презентация одаренных детей. Лучше бы она все-таки отвела его в библиотеку. Наклонившись к Леве, она прошептала на ухо:

– Я думала, что ты уже попробовал на прошлой неделе, когда прожег дырку в лабораторном столе.

– Но провода так здорово шипят.

Вера шумно выдохнула. Любопытство в детях всегда – всегда! – перевешивает благоразумие.

– Ты уже извинился?

– Нет. – Лева опустил глаза и втянул нижнюю губу под верхние зубы. – Я не хочу.

Вера оглянулась на Аарона.

– Не обращайте на меня внимания, – сказал он и поднял руки, выставив вперед ладони.

Вера кивнула, встала, взяла Леву за руку и повела к роботу. Робот заприметил их, и на его дисплее вместо глаз отразились красные крестики, а из щели, заменявшей рот, послышалось гнусавое «Нет, нет, нет».

Просить прощения у металлического яйца, чувства которому прописали какие-то программисты, было странно. Лева переминался с ноги на ногу, Вера шептала правильные слова ему на ухо, а он прилежно повторял их вслух. Когда крестики на дисплее сменились на белые полоски, а Леве позволили вновь сесть за стол, Вера вернулась к Аарону.

– И часто ты выступаешь в роли посредника? – улыбнулся он.

Вера хихикнула.

– Обычно по воскресеньям. Но из-за Левы приходится чаще.

– Какой у тебя плотный график. Я польщен, что ты выкроила для нашей экскурсии время.

– Кажется, ты не оставил мне выбора, – возразила она нарочито недовольно, хотя ей было приятно, что он выделил ее из большинства и попросил показать ПЭЦ с той стороны, которую любила она.

Аарон самодовольно улыбнулся. Вера еле сдержалась, чтобы не показать ему язык.

– Пойдем, я познакомлю тебя с Кирой. Эта наша новенькая.

Девочка лежала в своей кроватке и сладко спала, разметавшись звездочкой. Судя по протоколу, Кира дала себя накормить. Вера с облегчением выдохнула. Если с распределением не получится, она не сойдет с ума от волнения, покидая ПЭЦ.

– Этим детям очень повезло с тобой, – прошептал Аарон.

Глава 7

После того как они покинули детское отделение, Вера предложила показать библиотеку или комнаты воспитателей, но Аарон отказался. С него на сегодня хватило, а свои вещи он перевезет лишь на следующий день. Его былая легкость куда-то пропала, он был задумчивым и как будто даже чем-то опечаленным. Прощаясь у главных дверей в холле, он сказал:

– Я рад, что ты не пострадала в аварии.

На время она забыла про свой секрет, и теперь он с полной силой ворвался в ее сознание. Она боялась, что выдаст себя с головой, и заспешила к лифту, не дожидаясь, пока Аарон покинет ПЭЦ.

По пути ее мучили сомнения. С кем встретиться сначала – с девочками или с Максом? Разговор с Таней и Идой обещал быть легким, они наверняка станут подтрунивать над ней. Еще бы! Новый заместитель директора, невероятной красоты Вечный, лично попросил провести для него экскурсию. С Максом все будет иначе. Кажется, он приревновал ее к Аарону, и она не знала, как правильно себя повести.

Поэтому она вернулась в свою комнату, оттягивая встречу. Ее взгляд упал на стол, на белой столешнице которого, совершенно чужеродная, лежала папка. Вера взяла ее, стараясь не касаться кровавых пятен на коричневом картоне, открыла и принялась перелистывать страницы, вглядываясь в каракули Радия. Чем больше она думала о своей поездке в зону – то есть во второй округ, – тем сильнее убеждалась в том, что об этом не должны узнать ни директор, ни Катрина. «Надеюсь, Аарон сдержит слово и никому не проболтается», – подумала Вера. И от этих документов нужно поскорее избавиться, лучше всего завтра же отдать их Аарону. Вера захлопнула папку и хотела спрятать ее в шкафу между блузками, но кровавые пятна не давали покоя, и она засунула ее в коробку с ботинками на самой нижней полке. Рядом в ту же коробку она положила флешку.

Воспоминания о зоне, о запахе крови и едкой хлорки, о надменном взгляде гвардейцев, о мертвой матери и обожженной бластером коже настигли Веру разом, словно ударив в солнечное сплетение. Она содрогнулась и обняла себя руками. Ткань блузки была влажной и клеилась к вспотевшей коже, несмотря на работающий очиститель воздуха. Вера решила принять душ. Скинула балетки, одежду забросила в откидное окошко в ванной комнате. Оттуда грязные вещи поступали в прачечную, из которой их нужно было вновь забрать через два дня. Вера поставила себе напоминалку на коммуникаторе, сняла его с запястья и положила на край раковины. Распустила волосы и оставила рядом с коммуникатором резинку. Ее взгляд задержался на отражении в зеркале над раковиной. На коже не было ни единого изъяна или пятнышка, даже ни единого прыщика, которые то тут, то там появлялись время от времени на подбородке и плечах.

Вера повернула вентиль до упора налево, и обжигающе-горячая вода обрушилась на нее мощным каскадом. Выдавив на руки шампунь, она взбила пену в волосах и промыла их. Потом повторила. И еще раз. Покидать душ, в котором из-за шума воды не было слышно даже своих мыслей, не хотелось, но все-таки Вера выключила воду и принялась насухо вытираться большим полотенцем, иначе в любой момент в ее дверь может постучаться Эрг и отчитать за неразумное использование природных ресурсов. Такого лично с Верой еще не случалось, но другим