Но только он услышал ее или она его, и вдруг они зазвенели в унисон!

И с этого момента началась их волшебная, невероятная Италия.

Великолепная, чувственная, необыкновенная, наполненная морским прибоем и солнечными бликами на воде, запахами цветущих растений, кофе, свежей рыбы, изысканных блюд, сказочной красоты природы.

И все это дышало и пело с ними в унисон.

Дашка словно плыла во всем этом – в удивительном состоянии внутренней свободы, раскованности и приятия, снизошедших на нее именно тогда в ресторане, и благословляла каждый проживаемый момент этих «итальянских каникул»!

Ввалившись в дом в легком дурмане от событий неожиданных, будоражащих, под впечатлением от мужчины, с букетом и неизвестным подарком в руках, была встречена нетерпеливым требовательным вопросом любимой сестры прямо на пороге:

– Ну?!

– Он за мной уха-аживает! – чуть склонив голову набок, изображая легкую степень дебильности, играла Дашка.

– С какой целью? – подыграла Катька, выступив в роли суровой мамаши.

– Без цели! – в соответствии со сценическим амплуа продолжила игру Дашка. – Отдыхает он так! Нравится ему!

– Что в пакете? – допрашивала «маманя».

– Сейчас посмотрим, – выходя из роли и сунув букет Катьке, принялась разворачивать бумагу Даша.

И развернула!

– Ни фига себе! – протянула Катька.

А Дашка на время потеряла речевые способности, прибалдев от чуда чудного, что держала в руках.

– Знаешь что, Дашка, – резюмировала Катька, – пусть ухаживает!

На следующее утро, в начале двенадцатого, Лизка, поощряемая матерью, залезла к ней в кровать и начала тормошить:

– Даша! Просыпайся!

– Лизка, уйди, – потребовала Дарья, не открывая глаз.

– Нет, Дашенька, – стягивала с нее простыню племянница. – Нам с мамой надо тебя расспросить про того дядю!

– Давайте вы через час расспросите, – натягивая на голову другой конец простыни, предложила Даша.

– Нет, сейчас, – залезла на нее Лизка. – Мы и так уже переждались!

Дашка, так и не разлепив глаз, выбралась из постели и предприняла тактическое отступление в ванную. На помощь дочери подтянулась Катерина, принявшаяся стучать в дверь:

– И нечего там прятаться!

– Я еще не проснулась.

– Спускайся, я кофе сварила, там и проснешься!

– Мы тебя ждем! – добавила заявку Лизка.

Дашка по-партизански спустилась на первый этаж, намереваясь перехватить где-нибудь Марию, уговорив ее принести кофе и завтрак в сад, в беседку, с однозначным намерением спрятаться от сестры и племянницы, и шлепала босиком, в ночном комплекте шелковых шортиков с маечкой с этой целью по дому. Пряталась.

Не найдя Марию внизу, снова поднялась на второй этаж и случайно услышала мелодию вызова своего телефона из спальни.

– Если вы уже отзываетесь, значит ли это, что вы проснулись?

У Даши мурашки побежали по позвоночнику от звука его голоса.

Черт-те что, как он на нее вот так сразу действует! Будоража либидо, гормоны и дурную головушку с утра пораньше! Вот ведь! И, не успев ничего сообразить, под гипнозом его голоса, что ли, уже о чем-то с ним договорилась.

Дашка быстренько собиралась, была – естественно! – застукана сестрой за этим занятием и подвергнута суровому допросу:

– Куда это?

– На свиданку!

– Нет, не хило! – возроптала Катька. – Сестре ни слова, ни полслова, про вчерашнюю гулянку отмолчалась и с утра пораньше опять намылилась! А поделиться ходом событий?

– Вернусь и поделюсь! – пообещала Дашка.

– Когда вернешься-то, загульная? – плеснула скепсисом сестрица.

– Когда вернусь! – рассмеялась Дашка.

Он встретил ее букетиком диких миленьких гвоздичек, источающих горько-терпкий аромат, и проводил в кафе выпить обещанного кофе. Дарья хотела заказать завтрак, но Игорь Николаевич загадочно пообещал, что позавтракают они в другом месте.

Дашка по привычке полезла было за кошельком расплатиться за кофе, но, перехватив взгляд Власова, быстренько затолкала кошелек обратно в сумку, дабы не нервировать мужчину, вспомнив вчерашний разговор на эту тему, когда она в ресторане сделала аналогичную попытку.

– Пожалуйста, Дашенька, больше не делайте так, – указав кивком на кошелек в ее руке, мягким, но с намеком на предупреждение тоном попросил он.

– Игорь Николаевич, – спокойно глядя ему в глаза, с нажимом ответила Дарья, включив крутого топ-менеджера. – В наше время, если мужчина заплатил за даму в ресторане, он уверен, что выдал аванс, она его приняла, и это автоматически позволяет ему снисходительно-собственнический тон по отношению к этой женщине и предполагает ее расположение определенного плана. Поэтому за себя я всегда расплачиваюсь сама.

– Это правильно, Даша. И обязательно продолжайте поступать так и дальше со всеми остальными мужчинами, – улыбнулся он уголком губ, чтоб его кто-нибудь побрал! – своей убойной для женщины улыбкой. – Но, находясь в моем обществе, вы этого делать не будете, договорились? – утвердил Власов и пояснил: – Женщина, достающая кошелек в моем присутствии, выказывает тем самым свое неуважение ко мне как к мужчине.

– Ну, если вы так ставите вопрос… – засомневалась Дашка.

– Именно так! – с нажимом подтвердил он.

Даша несколько опешила, когда Игорь Николаевич променадной походкой, держа под локоток, подвел ее к яхте. Спрятала за шутками странное волнение и совсем уж обалдела, когда увидела на палубе красиво сервированный стол. Быстрый, как ртуть, помощник капитана вытянул из руки оторопевшей Дашки букетик, сбегал в каюту, вернулся с вазочкой и водрузил последний цветочный штрих в центр стола, треща без остановки, как повезло синьору, что у него такая синьорина, и что-то еще про ее красоту.

– Баста! – остановила его она.

Дашка все пыталась удержать шляпку на голове, скрывая за полями глаза, ну, чтоб уж не так явно показывать свою радость и то, как она пялится на Власова все время, но он сорвал с нее шляпку, а Дашка махнула мысленно рукой на непонятно откуда взявшуюся застенчивость.

Ну здорово же!

Они пили ледяное шампанское, закусывали фруктами и сырами, разговаривали о ерунде и немного о работе и ее семье, так, по касательной, краем.

А она смотрела в эти серо-голубые глаза, отливающие металлом и голубизной моря, и тонула в них, немного пугаясь самой себя и находя, чувствуя в нем созвучие, одинаковое переживание красоты момента.

Даша увидела, как вспыхнул мужской азарт у Власова в глазах, когда сказала, что он может принять участие в рыбной ловле. И смотрела со своего места, как ловко он управляется с удочкой и уловом и посмеивается, переговариваясь с другими рыбаками бог знает на каком языке, на рыбацком, наверное, но понимали они друг друга отлично!