Крислена, может быть? Оттлейя? Терлулия? По всей справедливости, следует отдать предпочтение Терлулии. Поговаривают, что, когда она заходит в море ловить спралингов, морские птицы улетают на другую сторону острова. Она высокая и тучная, кожа на предплечьях у нее покрыта красными пятнами, и у нее длинные зубы. Она всеми командует и, судя по словам опытных людей, слишком многого требует за спралингов.

– И где живет это олицетворение очарования?

Мальчишка показал пальцем:

– Видите хижину с двумя окнами на склоне холма? Там она и живет.

– Теперь объясни – где найти Фускуля?

– Дальше по тому же проезду – на самом берегу, у бассейна с червями.

– Хорошо. Возьми еще один флорин. Когда вернешься в клуб, скажи мастеру Сольдинку, что Фускуль скоро придет.

– Как вам будет угодно, сударь.

Кугель поспешил со всех ног в указанном направлении и вскоре спустился к жилищу Фускуля, находившемуся на краю бассейна для червей, устроенного в прибрежной заводи и окруженного каменной оградой. За верстаком стоял и ремонтировал рукоятку шлифовального напильника Фускуль: высокий, исключительно тощий субъект, словно состоявший из одних коленей, локтей и длинных узких лодыжек.

Высокомерно напыжившись, Кугель приблизился к нему:

– Хм… Надо полагать, я имею дело с неким… хм… Фускулем?

– Что с того? – раздражительно откликнулся Фускуль, не отрывая глаз от напильника. – Кто вы такой и что вам нужно?

– Можете обращаться ко мне как к мастеру Сольдинку. Я – владелец судна «Галанте». Насколько мне известно, вас считают своего рода червячником.

Фускуль на мгновение поднял голову:

– Считайте меня кем угодно.

– Послушайте, любезнейший! Я не привык, чтобы со мной говорили таким тоном! Я уважаемый человек! И пришел сюда для того, чтобы купить у вас червя, если вы согласитесь его продать.

Фускуль сложил инструменты и смерил Кугеля с головы до ног ледяным взглядом глаз, блестевших в прорези чадры.

– Конечно, я продам червя. Не сомневаюсь, что он вам совершенно необходим, иначе кто стал бы покупать червя на Лаусикае? Учитывая это обстоятельство, а также обходительность ваших манер, червь обойдется вам в пять тысяч терциев. Хотите – берите, не хотите – проваливайте!

Кугель хрипло закричал, воздев руки к небу:

– Только отъявленный разбойник посмел бы предъявлять такие требования! Я побывал во многих краях этого погибающего мира, но нигде и никогда не встречал столь непомерную алчность! Фускуль, вы – мошенник и мерзавец; кроме того, ваша внешность вызывает отвращение!

Чадра Фускуля всколыхнулась, свидетельствуя о хищной усмешке ее владельца.

– Оскорбления такого рода не помогут вам сбить цену.

– Это просто какая-то трагедия! Но мне придется смириться с неизбежностью, – капризно пожаловался Кугель.

Фускуль пожал плечами:

– Меня мало интересуют ваши рассуждения. Где деньги? Платите – все до последнего терция звонкой монетой! А потом забирайте червя, и дело с концом.

– Не торопитесь! – строго приказал Кугель. – Неужели вы думаете, что я ношу с собой такую сумму? Деньги нужно взять, они на борту «Галанте». Вы меня здесь подождете?

– Возвращайтесь поскорее! Впрочем, по правде говоря… – Фускуль сухо усмехнулся: – За пять тысяч терциев я готов ждать вас целый день.

Кугель взял один из лежавших на верстаке инструментов и небрежно швырнул его в бассейн. У изумленного Фускуля отвисла челюсть – он подбежал к краю бассейна, пытаясь определить, куда упал инструмент. Кугель шагнул к племяннику Пулька и столкнул его в воду, после чего, стоя там же, на краю бассейна, наблюдал, как Фускуль барахтался среди червей.

– Твоя наглость заслуживала наказания! – провозгласил Кугель. – Помни! Я – мастер Сольдинк, всеми уважаемый экспедитор! В свое время я вернусь с деньгами.

Длинными быстрыми шагами Кугель вернулся к мужскому клубу и подошел к столу, за которым ждал Сольдинк.

– Я – Фускуль! – хриплым басом заявил Кугель. – Насколько я понимаю, вам не терпится попробовать хорошо приготовленных спралингов?

– Верно! – пытаясь угадать выражение замотанного кушаком лица Кугеля, экспедитор по-товарищески подмигнул: – Но наше маленькое приключение должно остаться в тайне! Непременно!

– Разумеется! Я прекрасно вас понимаю.

Кугель и Сольдинк покинули клуб и остановились на площади. Сольдинк сказал:

– Должен признаться, я – человек в какой-то степени брезгливый. Можно сказать, даже в высшей степени брезгливый. Пульк похвалил вас как человека, проявляющего редкую разборчивость в вопросах такого рода.

Кугель многозначительно кивнул:

– Можно на полном основании утверждать, что я хорошо разбираюсь в том, где у меня левая нога, а где правая.

Сольдинк задумчиво произнес:

– Я хотел бы закусить в приятной компании – то есть очарование хозяйки имеет в данном случае большое значение. Она должна отличаться превосходной, даже изысканной внешностью – ни тяжеловесная, ни чрезмерно исхудавшая женщина меня не устроит. У нее не должен выступать живот, у нее должны быть округлые упругие ягодицы, и я предпочел бы длинные изящные ноги, как у проворного пугливого создания. При этом она должна содержать себя в чистоте и не вонять рыбой, а если у нее поэтически восприимчивый характер и романтические наклонности, это стало бы дополнительным преимуществом.

– Кандидаток, удовлетворяющих вашим критериям, немного, – размышлял вслух Кугель. – В их числе можно было бы назвать Крислену, Оттлейю и в первую очередь Терлулию.

– В таком случае зачем мы теряем время? Отведите меня к хижине Терлулии – точнее, пожалуйста, отвезите. Я выпил столько смолистого пива, что едва держусь на ногах.

– Готов выполнить любые ваши пожелания. Можете положиться на меня целиком и полностью – или я не я, не Фускуль! – Кугель подозвал экипаж, помог Сольдинку взобраться на пассажирское сиденье и подошел к извозчику, чтобы посоветоваться: – Вам известно, где живет Терлулия?

Извозчик повернулся к нему с явным любопытством, но выражение его лица под чадрой трудно было угадать.

– Разумеется, сударь.

– Тогда отвезите нас в какое-нибудь место неподалеку от ее хижины. – Кугель опустился на сиденье рядом с Сольдинком. Извозчик нажал на педаль, соединенную с рычагом, и хлыст на конце рычага нанес увесистый удар по крупу дроггера. Животное побежало трусцой по площади, причем извозчик управлял им с помощью рулевого колеса, вращение которого налево или направо натягивало соответствующие шнуры, продетые через длинные тонкие уши дроггера.

Пока они ехали, Сольдинк говорил о «Галанте» и о затруднениях, возникших во время плавания:

– У червячников вспыльчивый характер. Это обстоятельство наглядно продемонстрировал Сачковский, вскочивший на червя и уплывший на нем куда-то на север. У его коллеги, Кугеля, тоже раздражительный и непокорный нрав. Кугеля, конечно, придется оставить здесь, в Помподуросе, а вы, надеюсь, согласитесь занять его должность – особенно в том случае, если вы будете так любезны и продадите нам добротного червя за разумную цену, устраивающую нас обоих.

– Не вижу особых проблем, – басовито откликнулся