«Считаясь с необходимостью короля и королевства, а также с постоянными молитвами несчастного народа, жаждущего мира и справедливости, мы не находим нужным оттолкнуть и отвергнуть Деву. Принимая во внимание, великую добродетель сей Девы, послать её в Орлеан».

Карл остался доволен решением комиссии, теперь на арену событий должна выйти Жанна д’Арк.

Вспомнив рассказ крестьянки об отце Бернаре, имевшим на неё влияние, дофин счёл целесообразным привлечь священника к предстоявшему делу. Карл отвёл ему роль наблюдателя и советника, который будет направлять мысли крестьянской девушки и поступки в то русло, которое понадобиться ему и Франции на данный момент.

Немного поразмыслив над сложившейся ситуацией, дофин решил отправить отца Бернара в аббатстве Сент-Катрин-де-Фьербуа, в котором хранился меч Боэмунда Тарентского, героя первого крестового похода и правителя Антиохии. А также поместить в это аббатство крестьянку Жанну под его неусыпный надзор.

Аббатство находилось на безопасном расстоянии от Шинона, и дофин надеялся, что англичане до него не доберутся. Этот мудрый совет дофин получил от своего советника Персеваля де Буленвилье, и полностью согласился с ним.

Подготовка к предстоявшему походу началась в Туре, подвластном герцогине Арагонской. По заказу дофина были изготовлены специальные облегчённые доспехи для «Девы-Жанны», украшенные гербом с изображением королевских лилий . Доспехи включали в себя: барбют с забралом, панцирь (непосредственно украшенный гербом), наплечники, налокотники, рукавицы, набедренники и наколенники.

Жанне по воле дофина преподнесли «золотые шпоры», которые могли носить только рыцари, получившие традиционное посвящение в это звание. Для Девы изготовили специальный боевой топор, на нём была выгравирована буква «J» – первая буква её имени, увенчанная короной.

Из аббатства Сент-Катрин-де-Фьербуа привезли меч первого Крестового похода. Поначалу Жанна хотела сражаться мечом покойного отца, барона д’Арк. Но потом решила, что всё в её облике должно быть торжественно и символично.

Жанна вспомнила своё посещение в детстве аббатства Сент-Катрин-де-Фьербуа, где она видела меч самого Боэмунда Тарентского, правителя Антиохии и Иерусалима, и подумала, что этот меч будет наиболее подходящим для предстоящей миссии. Как рыцари крестоносцы сражались с сарацинами, так Жанна намеревалась сразиться с англичанами-протестантами.

Для меча Боэмунда изготовили двойные ножны из алого бархата и златотканой материи, которые Жанна выбрала сама. Не успели привезти меч из аббатства, как по Буржскому королевству поползли слухи, будто Дева обнаружила в церкви старинный меч, который отмечен девятью крестами. Люди поверили в чудо ещё больше.

Карл дал право Жанне иметь личное знамя, указывавшее на божественный характер её миссии. Художник, шотландец Джеймс Пауэр, нарисовал несколько эскизов знамени и предоставил их Жанне для ознакомления.

Жанна считала, что знамя должно производить впечатление на людей и указывать на её божественную миссию. Поэтому она выбрала четвёртый, последний эскиз: длинное белое полотнище, затканное лилиями с изображением Вседержителя, с двумя ангелами по бокам и девизом «Иисус-Мария».

Карл лично подарил сестре белого коня, на котором она намеревалась предстать перед войском. Во время подготовки к походу, Жанна много времени проводила верхом, объезжая подаренную братом лошадь в манеже Шинона. Она прекрасно держалась в седле и не могла оставить равнодушным ни одного мужчину.

Был также сформирован небольшой отряд, в который вошли два оруженосца: Жан д’Олон и Жан Новеленпон, прибывший с крестьянкой из Воленкура; два пажа, два герольда, духовник монах-августинец Жан Паскераль и несколько солдат, в том числе, и Гийом. Иоланда Арагонская настояла на том, чтобы в отряд включили Маргариту де Шамдивер, дочь короля Карла VI Безумного и его фаворитки Одетты де Шамдивер, в качестве телохранителя.

Маргариту по приказу короля воспитывали, как воина-телохранителя, способного защитить своего господина в любой момент. Помимо того, что Карл VI страдал припадками безумства, он ещё и опасался покушения на свою жизнь. В моменты обострения болезни, королю казалось, что всяк, входивший в покои намеревается убить его. Одетта пыталась возразить венценосному любовнику, но тщетно. В итоге девочку с семи лет начали обучать военному ремеслу. В пятнадцать она уже могла дать отпор любому рыцарю.

После смерти короля, Маргарита и Одетта удалились в своё поместье Сен-Жан-де-Лон в Бургундии. Девушка безудержно предавалась охоте и намеренно затевала конфликты с баронами-соседями, удовлетворяя тем самым непомерную жажду битвы. Матушка же неосмотрительно ввязалась в некую политическую интригу, за что чуть не поплатилась своей свободой.

Прозорливая Иоланда Арагонская прекрасно знала о телохранительнице покойного короля и о том, что та покинула Париж, где хозяйничали англичане.

После смерти матери, Маргарита покинула Бургундию, перебравшись в Крейтале, подаренное ей покойным королём. Герцогиня, узнав об этом, тотчас же отправила к Маргарите своего верного человека с предложением перебраться в Сомюр и вступить в её личную гвардию. Та согласилась и без сожаления покинула Крейтале. В то время девушке исполнилось двадцать лет.

Четыре года Маргарита провела в Сомюре и зарекомендовала себя с наилучшей стороны. Иоланда предпочитала не распространяться по поводу того, что ей служит незаконнорожденная дочь короля. Та же имела настолько мужественный вид, что в резиденции уверовали: Мишель, так звали Маргариту в Сомюре, дабы не порождать лишних сплетен и осложнений с церковью, – молодой шевалье, телохранитель герцогини, к которому та особенно благоволит. Иоланда же обращалась к девушке только как к мужчине и называла её Мишель. Та смирилась со своей участью.

Теперь же Иоланда была преисполнена уверенности: Мишель должен находиться подле Жанны. Она опасалась, что англичане могут подослать убийцу.

* * *

Особым указом Карл VII предоставил Жанне право помилования, что всегда во Франции являлось привилегией королей. Впервые за всё время существования французской короны такой привилегией была наделена женщина, которая даже не исполняла обязанности регента и по официальной версии считалась крестьянкой.

Жанна с благодарностью принимала милости брата, но волновалась: Жан Новеленпон может заподозрить подмену, а простаке Гийома можно не опасаться. Маркиз Персеваль де Буленвилье успокаивал её:

– Не волнуйтесь, баронесса, держитесь уверенно с высоко поднятой головой. Когда вы появитесь в блестящих латах на белом коне, со знаменем в руке перед войском, ни у кого и мысли не возникнет, что произошла подмена. Крестьянку видели немногие, да и потом, разве может неграмотная крестьянская девушка сравниться с вами в ослепительной красоте.

Жанна успокоилась и сосредоточилась на предстоящем сражении. Она написала послание регенту герцогу Бедфорду:

«Отдайте Деве, посланной Царём Небесным, ключи от всех городов, захваченных и разрушенных вами во Франции. Если, вы король Англии, не сделаете этого, то я, ставшая военным вождём Дева, заставлю волей или неволей удалиться ваших людей из Франции. Дайте мне ответ, хотите ли вы мира в городе Орлеане. Если вы не выполните мои требования, то понесёте большие потери».