Мэри перевернулась на другой бок и уставилась на стену, думая о матери. Вспомнила, как та лежала в постели, теребя в руках четки и шепча молитвы. Перебирающие движения пальцев и бормотание приносили матери облегчение, когда не помогал морфин. Несмотря на свои муки, на адскую боль и страх, она все же верила в чудо.

Мэри хотела тогда спросить маму, действительно ли она считает, что не только ее душа будет спасена, но и тело. Искренне ли Сисси верила, что, если произнести нужные слова и окружить себя нужными предметами, она излечится, снова станет ходить, вернется к полноценной жизни?

Но эти вопросы повисали в воздухе. Слишком жестоко было бы спрашивать об этом, да Мэри и без того знала ответ. Мать до конца надеялась на исцеление.

Но может быть, Мэри истолковывала все превратно. Для нее милость Божия означала, что ты проживешь свой век как нормальный человек, будучи здоровой и энергичной. Смерть же будет маячить где-то вдалеке, и ее приход — дело чисто гипотетическое. Этот долг придется заплатить в необозримом будущем, о котором сейчас задумываться не след.

Возможно, мама смотрела на все иначе, но факт — фактом: молитвы не повлияли на исход, не спасли ее.

Мэри закрыла глаза, и усталость наконец обрушилась на нее. Пустота поглотила девушку, и она только рада была этому временному провалу. Мэри проспала несколько часов, время от времени приходя в сознание и поворачиваясь с боку на бок.

Проснулась она в семь часов и дотянулась до телефона. Набрала номер, который дала ей Белла: чтобы дозвониться до Гала. Повесила трубку, не оставив никакого сообщения. Пожалуй, так будет лучше: она сейчас не самая приятная собеседница. Черт побери: она чувствовала себя последней эгоисткой. Мэри просто жаждала увидеть его. Гал дал ей почувствовать себя живой, а сейчас Мэри это было необходимо до безумия.

Она быстро приняла душ, надела юбку и водолазку. Посмотрелась в высокое зеркало на двери ванной — когда-то эта одежда сидела на ней как влитая. Мэри вспомнила весы в медицинском центре, на которых взвешивалась этим утром. Сегодня вечером, пожалуй, стоит съесть не меньше, чем Гал, — видит бог, необходимость в диете отпала. Если придется снова проходить курс химиотерапии, лишние килограммы исчезнут враз.

Мэри оцепенела от этой мысли.

Зарылась руками в волосы, слегка отстранив их от головы, позволяя скользнуть между пальцев и упасть на плечи. Русые, уж слишком невзрачные, подумала она. И так мало значат по сравнению со всем остальным…

Она чуть не заплакала при мысли о том, что может их лишиться.

Сердито собрала волосы в хвост.

Некоторое время спустя она вышла на улицу и стала ждать на дорожке, ведущей к дому. Холод застал ее врасплох: она не надела пальто. Вернулась в дом, схватила черное шерстяное полупальто и при этом куда-то подевала ключи.

Ну и где же они? Может, оставила их в…

А! Да они в двери.

Мэри вышла за порог, закрыла дверь и положила связку в карман пальто.

Пока она ждала, думала о Гале.

«Распусти для меня волосы».

«Хорошо».

Она сняла заколку и рассыпала волосы по плечам. Потом замерла.

Вечер такой тихий, подумалось ей. Поэтому она и любила жить за городом. Никаких соседей, кроме Беллы.

Тут она вспомнила, что собиралась позвонить ей и рассказать о свидании, но руки так до этого и не дошли. Завтра. Да, она поболтает с Беллой завтра. И расскажет о целых двух свиданиях.

Примерно в полумиле от нее на дорожку свернул автомобиль, она отчетливо слышала рев набирающего обороты двигателя. Если бы не свет фар, Мэри подумала бы, что это мотоцикл.

Перед ней остановилась мощная машина темно-лилового цвета, по виду — «понтиак». Она блестела, переливалась, рычала… Идеальный выбор для мужчины, любящего скорость и комфорт.

Из машины вышел Гал и обошел капот. На нем — костюм, строгий черный костюм с черной рубашкой, расстегнутой на шее. Волосы зачесаны назад, спадая густыми золотистыми прядями. Казалось, он явился из грез — такой сексуальный, сильный, загадочный…

Вот только выражение лица не соответствовало остальному. Глаза прищурены, губы плотно сжаты.

Подойдя ближе, он все-таки слегка улыбнулся.

— У тебя распущены волосы.

— Я же обещала.

Он поднял руку, будто хотел дотронуться до нее, но замешкался.

— Ты готова?

— Куда мы едем?

— Я заказал столик в «Экселе».

Он опустил руку и отвел взгляд, стоя все так же молча и отчужденно.

«Вот черт!»

— Гал, ты уверен, что хочешь этого? Кажется, сегодня ты не очень настроен. Я, честно говоря, тоже.

Он отступил назад и, стиснув зубы, уставился в тротуар.

— Мы можем встретиться как-нибудь в другой раз, — сказала она, подумав: он слишком вежлив, чтобы уйти, не договорившись еще об одном свидании. — Это не так уж…

Она и глазом моргнуть не успела, настолько стремительно Гал подлетел к ней. Еще секунду назад он стоял в нескольких метрах от нее, а теперь — вот он, так близко-близко… Взял ее лицо в свои руки и прижался губами к губам, глядя ей в глаза.

Он не выказывал при этом особой страсти — скорее, сдержанность, которая превратила этот жест в некое обещание.

Гал отпустил ее. Она отшатнулась и… упала прямиком на пятую точку.

— Проклятье! Мэри, прости! — Он нагнулся над ней. — Ты в порядке?

Она кивнула, хотя дела обстояли иначе. Растянувшись на траве, она чувствовала себя нелепой и неуклюжей.

— Уверена?

— Да.

Проигнорировав его руку, она поднялась и стряхнула с себя травинки. Слава богу, юбка у нее коричневого цвета, а земля сухая.

— Мэри, давай просто поужинаем. Пойдем!

Он приобнял ее, положив на шею свою широкую ладонь, повел к машине, так что другого выбора у Мэри не оставалось.

Да она и не собиралась с ним спорить. В ее голове крутились совершенно другие мысли — в основном их заполнял он. Она слишком устала, чтобы сопротивляться. Тем более в тот момент, когда их губы соприкоснулись, промелькнула искра. Что это такое, Мэри не знала. Но между ними словно возникла некая связь.

Гал открыл для нее дверцу и помог забраться внутрь. Пока он усаживался за руль, девушка осматривала чистенький салон — лишь бы только вновь не угодить под влияние обольстительного лица.

«Понтиак» зарычал, когда Гал врубил первую передачу и двинулся по дорожке до стоп-сигнала на трассе 22. Посмотрел налево, направо — и поехал направо; мотор рычал и затихал, словно машина дышала. Гал продолжал переключать передачи, пока автомобиль плавно не заскользил по дороге.

— Потрясающая машина, — заметила Мэри.