- Если это всё... - Туз отталкивается от мягких подлокотников, не желая слушать этот бред.

- Ты держишь у себя дочку Кротова? – внезапный вопрос бьёт ему в грудь маленькими стальными шариками, заставляя застыть и сузить глаза. – Это правда?

Мельком взглянул на её руки. Они нервно перебрали бахрому дорогого шарфика. Того самого, что он когда-то подарил ей. Того самого, которым он чуть было её не придушил.

- Откуда у тебя такая информация? – скривился на её рваный вдох.

- Это правда? – игнорирует его вопрос брюнетка и сжимает ткань в кулачки.

- С чего вдруг мне обсуждать с тобой мои дела? – Руслан вновь опускается в кресло, а она воспринимает это, как его молчаливое согласие.

- Зачем она тебе, Руслан?

Туз тихо хмыкает и приподнимает одну бровь. Немного. Совсем чуть-чуть, он был благодарен своей бывшей. За то, что её визит отрезвил его как ничто другое. Иначе, он мог бы в очередной раз наломать дров.

- Её ищут. – продолжает девушка, стараясь распознать эмоции в лице напротив.

- Спрошу ещё раз. – сам не замечает, как его плечи напрягаются. – откуда информация? И если ты не заговоришь, то этот разговор себя исчерпал.

- Я слышала. – тут же проговаривается брюнетка, разжимая кулаки и чуть заметно подскакивает на месте.

- Подробнее.

- Я слышала, как Паша обсуждал это с каким-то Чёрным... он говорил, что дочка убитого Кротова у тебя. И... что ты держишь её... для своих утех. – почти скороговоркой выпаливает девушка, недовольно хмурит тонкие брови. – так это правда?

- Паша? – кривая ухмылка искажает его лицо. – Ты пошла по рукам, милая? Уж не думал, что ты опустишься до ментовской койки. Полкаша, видимо, неплохо тебя спонсирует.

- Ты ничего не знаешь. – шипит Амина сквозь зубы.

- И не хочу. Это был риторический вопрос. - отмахивается Туз, впиваясь пальцами в подлокотники. – Я хочу знать, что ещё ты успела услышать.

- Только то, что сказала. – тонкие изящные ноздри раздуваются шире, чем положено, а цвет её напудренного лица приобретает розовый оттенок. – Она доставит тебе неприятности, Руслан. Избавься от неё.

- Это всё?

- Зачем она тебе? – не слышит его. – Неужели больше не с кем трахаться, Русик?

Туз кривится от её «Русика», и поднимается на ноги.

- Всего хорошего, Амина.

- Почему ты молчишь? – ещё чуть-чуть, и девушка будет топать ножкой, врезаясь тонким каблуком в дерево. – Она что-то значит для тебя?!

Какое-то тупое отчаяние. Оно выкорчевывало сосуды, ломало кости и завязывало петлю на его шее. Хрустело хрящами. Эта боль сбивала с ног. Выкорчёвывала. Выворачивала наизнанку.

Руслан позабыл обо всём. Даже жрать нормально не мог. Каждый кусок хлеба казался ему нашпигованным стеклом.

- Какие новости? – Марк, мексиканский партнёр и просто близкий друг, срывал ему телефон, тоже не находя себе места.

- Глухо. – хрипит в трубку Туз, падая на промерзшую скамью. – Это пиздец, Марк. Я перерыл уже всё, что можно и нельзя. Я знаю, кто это сделал, но понятия не имею, в какую сторону смотреть.

- Может, мне прилететь? – с заметным акцентом.

- Ты у себя нужен. Не дёргайся.

Руслан смотрит на часы и прикидывает в уме своё свободное время. Щелкает языком об нёбо, понимая, что пора.

- Ладно, Марк. У меня дело есть. Нико просил свозить его Агату на кладбище. К её отцу. Так что…

- Рус?

- М?

- Агата. – выпаливает Марк. – Я краями в курсе истории. Может, перестрахуешься?

- Ты о чём? – уже плохо соображая. Голова отказывалась работать. Ей нужен был сон.

- Отслежку на неё нацепи незаметно. Ну, мало ли…

А ведь это мысль.

Маленький шанс – это тоже шанс.

Потому что он не простит себе, если с Нико что-то случится.

Блять! Он ведь с самого начала не хотел его отпускать!

Постарался успокоиться и вновь нацепить на себя привычную маску. За последние дни он бывал дома лишь набегами. Полчаса. Час. Не больше. Он чертовски долго не видел Владу. И соскучился. Но решил её пока не трогать. Он и так на взводе. А лишний раз провоцировать и себя, и её… как бы потом пожалеть не пришлось.

Мерзкий дождь лил всю ночь напролёт. И к утру, погода не улучшилась. Капли сползали по лобовому стеклу, вырисовывая кривые дорожки перед ним. Туз почти не чувствовал сигаретного дыма, которым травился уже не первый час. Опустил окно со своей стороны, впуская прохладу в салон и выпуская из него дым.

Всё будет хорошо. Они найдут Нико. Живым.

Дождался Агату, и пока та возилась, усаживаясь в кресле, завёл двигатель. Дорога не близкая. Лишь бы не шумела. Ему нужна тишина.

…

Туз надеялся, что до этого не дойдёт. Он надеялся, что Агата не догадается вылезти из машины посреди леса. Если с девчонкой что-то случится, Нико его не простит.

Картеж Романа, крысы, что подставила их, перекрыл им дорогу в сгущающихся сумерках сосняка. Руслан с девушкой уже ехали обратно. И даже для него стало неожиданность, встретить на пути Романа. Сколький тип, который не прошёл проверку. Который готовил им облаву на границе. Этот ублюдок положил глаз на Агату. И, судя по всему, заднюю давать не собирался. Им нужна была Агата. И у них был Нико. К бабке не ходи.

А теперь, когда девушка, с закреплённым на ней жучком сидела в машине «фсбэшника», Туз почувствовал, как по его спине проходится крупная дрожь. Нико не простит ему, если с девчонкой что-то случится.

Судя по тому, что они не могли отследить девушку больше часа, на машине мента Ромы стояла заглушка. Этот кусок дерьма неплохо подготовился. А когда сигнал, наконец, появился, они больше не могли ждать.

Он знал, что Нико будет не в восторге от того, что во всё это дерьмо ввязали Агату. Но какой, блять, у них ещё был выход?! Да и устраивать пальбу – ни к чему это всё. Ни в данной ситуации. В последний момент Руслан успел прикрепить к Агате жучок. И теперь, ему остаётся надеяться, что до их приезда с ней ничего не случится.

Они найдут их. И вернутся домой. Все вместе.

На миг перед глазами всплывает образ Влады. Растрепанные волосы, сбившееся дыхание. Жгучая ярость в глазах. Сладкие губы. Он обязан сегодня вернуться домой, и почувствовать её рядом.

...

Владе казалось, что над ней ставили эксперимент. Проверить, насколько крепка её выдержка. Можно ли свести человека с ума, полностью лишив его связи с внешним миром? Ни телефона, ни компьютера, ни телевизора… не было даже книги или журнала. Ничего, что могло бы скрасить это безумное одиночество.