— Нет! — заявил Уолш, погрозив пальцем. — Сначала выпить.

По крайней мере так я «перевел» возглас и жест, с которым протянул вырезанную из дерева кружку граммов на триста, заполненную вонючей густой бурдой зеленого цвета.

— Надо! — сказал он твердо. Иначе не объяснить слово.

И все смотрят с интересом. Причем у остальных такой замечательный напиток отсутствует.

Ну и черт с вами. Меньше всего это похоже на попытку отравления. Есть способы прикончить удобнее и проще. Глотнул, затаив дыхание, и под одобрительное кивание угостившего протолкнул в глотку. Вонючая гадость. Едва наружу не полезло, однако удержал волевым усилием. Внутри внезапно стало горячо, и, похоже, температура повысилась. Опьянения не было, зато в голове образовалась странная пустота, и начал все вокруг удивительно четко видеть. Чем бы эта мерзость ни являлась, уж точно плохо не стало.

Бессмысленно улыбнулся, ощущая головокружение. А потом догнало. Череп принялся разбухать изнутри, пока не лопнул и мозги не потекли наружу. Они изливались в космический вакуум бесконечным потоком и вспыхивали сверхновыми звездами, взрываясь и раскидывая вокруг себя протуберанцы плазмы, сжигающие все подряд.

Как ни странно, очнулся живым и здоровым. Судя по освещению от садящегося солнца, прошло всего ничего, хотя казалось, миновали столетия. Минут пять, не больше.

Поскольку больше никто не смотрел в рот и все дружно жевали, поспешно закусил странное угощение. В чинном молчании, изредка отрезая очередной кусок, мы посидели с четверть часа, запивая свинину паршивым пивом из бурдюка. Оно хоть и не настолько оказалось вонючим, но нефильтрованное и на удивление крепкое. Градусов пятнадцать, не меньше. Все лучше, чем хлебать некипяченую воду. Мне только дизентерии не хватает для полного счастья. Когда люди явно насытились и жевали уже лениво, перебрасываясь репликами, угостил, в свою очередь, шоколадом. Вкус явно непривычный, однако пришелся по душе. Никто с отвращением не выплюнул. Люди любят сладкое, даже если оно им во вред. Вряд ли здешние чем-то отличаются.

— Нет! — сказал Уолш при попытке помочь убрать остатки живности. Это слово уже научился узнавать. — Сиди! — Тут скорее догадался по жесту. — Ай, — произнес, показав на себя. — Тусэ, — палец утыкается в меня. — Тасе, — в сторону Бойла.

О! Да это урок языка! Я, ты, он. Причем корни, похоже, реально кельтские. Словарь я себе скачал, глянув предварительно и отталкиваясь от многообещающего О’Ши.

Ирландцы или нечто похожее. Хотя, возможно, еще индоевропейские. Пока не ясно.

Охотно повторяю за учителем, демонстрируя похвальную разумность. Теперь «Ай» —

палец на себя, «Тусэ» — на него. Показал на Бойла с Брэди — Они?

58

Уолш радостно заулыбался и кивнул.

— Тасай.

Ну еще бы. Стандартная лингвистическая программа при встрече с разумными. Мы работаем не по туристическим переговорникам. Приходится на месте соображать.

Мысленно открываю основную тему, и начинаем с элементарного. Сначала простейшие местоимения и числительные, затем части тела. Основные действия — идти, сидеть, стоять, лежать, есть, пить и тому подобное, одежда, еда, оружие и далее весь окружающий мир. Наиболее употребительные слова и важнейшие темы даются в методичке, доступной любому в Интернете. Сходу еще никто не заговорил на иностранном языке, но сколько можно догадываться о смысле сказанного.

Демонстрировать возможности планшета по части рисования и как им пользоваться, не очень хотелось. Потому попытался изобразить женщину в платье прямо на золе пальцем. Он глянул, усмехнулся и извлек из дерюжной сумки деревянную дощечку, покрытую толстым слоем воска. Чертишь специальной палочкой, потом стираешь, и можно начинать заново. Очень практично и не требует кучи бумаги. Рисовать Уолш умел здорово. Не два кружка с палочками — вот и вышел человечек, а несколькими штрихами даже портретное сходство передавал. Причем картинка не плоская, а с объемом, и если уж движение изображает, так наглядно видно. И понеслась у нас целая галерея животных, растений, сценок наглядных.

Минут через сорок до меня дошло, что записывать ничего не требуется и название собаки не перепутаю с коровой. Считаю тоже без запинки. Четко отпечаталось.

Фотографической и абсолютной памяти сроду не имелось. Нормальный человек. Кстати, без особых успехов по части изучения чужих наречий. Выучить способен, как и прочие, но не с такой же скоростью!

— Много знать из напитка? — максимально близко подобрав необходимые слова, поинтересовался, показывая на до сих пор воняющую кружку.

— Да. Десять дней пить. Говорить. — Он тоже объяснялся максимально просто и коротко, рассчитывая на малознающего.

Ну, за рецепт такого снадобья, если он не магический и можно приготовить без взывания к демонам, любая компания в лице ее генерального директора будет продавцу ноги целовать. Сколько людей перед любыми экзаменами и желая ускорить обучение —

ведь не только язык так можно получить, а любой учебник, — заплатят любые деньги?

Миллионы! Сотни миллионов!

И мы продолжили изучение с одинаковым энтузиазмом. Чтобы у аборигена на уме ни было, обоим нам требуется нормальное общение. Кроме нас с Уолшем, остальные спокойно дрыхли, завалившись с заходом солнца.

Еще через четыре часа я понял, что больше продолжать не могу. Начальная пустота заполнилась огромной кучей слов. Штук триста, не меньше. Причем он явно пытался не просто дать, а составлял целые фразы, заставляя разбирать. Во временах и падежах я всерьез путался, но некие обороты уже составлял уверенно. Если такими темпами продолжать, реально хватит десяти дней. Трех тысяч слов достаточно для нормального общения, если не лезть в специфические области. Профессиональные термины по различным областям знаний придется одолевать отдельно. Главное — запомнить побольше слов и выражений и максимально общаться с носителями языка. Для свободного разговора требуется в полтора-два раза больше слов, но имея солидную базу, уже много проще.

— Спать, — согласился учитель, когда я попросил прекратить на сегодня.

Сам, перед тем как улечься, разбудил пинком Брэди. Тот, и не подумав возмущаться способом подъема, сразу отправился в обход.

Пока сидели, по соседству доносился постоянный шум. То звери орут, то поблизости появлялись какие-то, светя глазами из темноты. Испуганные вроде бы лошади жались к хозяевам, стоя чуть не у головы. Их заранее стреножили и привязали, чтобы не сбежали с

59 испугу. На огонь хищники все же не пошли, свалили. Так и осталось неясным, кто же приходил. Тигры вроде охотятся в одиночку, зато волки и собаки с гиенами — стаями.

Хотя, быть может, вовсе не их вопли и лай слышали. Лисицы тоже тявкают, наверняка есть и другие любители повыть и порычать.

Со взаимоотношениями я никак разобраться не мог. По возрасту Уолш с Брэди приблизительно одинаковы. Заметного подобострастия не наблюдалось, но положение, безусловно, воин занимал ниже. Неужели все-таки разница из-за внешнего вида?