Чёрные брови дёргаются.

— А ты не видишь совпадений? — продолжаю я в ответ на горячий взгляд. — Конечно, я не ожидала, что ты вновь появишься передо мной, скажешь вдруг, что не забыл меня. Но что это для тебя? Ты ведь пытался соблазнить меня, чтобы спасти Лаэма!

— Это было в самом начале!

— Для тебя всё это прихоть! — почти вскрикиваю я, не в силах держаться. — Блажь, которая пройдёт, не оставив следов. Ты привык управлять чужими судьбами, менять мир под себя. А я? Мне пришлось пожертвовать… — Ногти вонзаются в ладони, я закусываю губу, чтобы прервать то, что вот-вот выльется в поток жалких стенаний. Нет! — Я слабее тебя, Траяр, во всех смыслах! Ты не понимаешь, что по мне всё это бьёт куда больнее? Ты винил меня за то, что я необдуманно связалась с Лаэмом, и был прав. И я расплатилась за свою глупость. Больше я такого не повторю — у меня нет и не должно быть к тебе нормальных чувств, между нами ничего кроме нездорового влечения.

Он молчит.

Продолжая обжигать меня чернотой глаз.

Глядя на меня как-то невыносимо, выворачивая наизнанку. Мне хочется отвернуться, уйти — и я почти готова. Но останавливает резкое:

— Тогда помоги мне с этим разобраться.

— С чем?

— Ты говоришь, что тебя ко мне тянет одна магия. И ты нашла против неё средство — правда, временное. Во-первых, ты же не собираешься пить его всю жизнь? Такие препараты нельзя принимать постоянно, ты женщина, будущая мать в конце концов! Во-вторых, мне тоже нужно избавиться от этой страсти. Давай разберёмся вместе, раз этого ты хочешь.

Я моргаю — потому что он снова ставит меня в тупик.

Его голос звучит знакомо — так раздражённо, так горячо… И я смотрю на него недоверчиво. Это именно то, что у него на уме? Почему мне кажется, что он… то ли недоговаривает, то ли даже врёт?

Но в то же время его слова оставляют меня безоружной.

Я сегодня вспоминала, как это паршиво — не принадлежать себе. Когда чувства в разладе с головой, с душой — даже не поймёшь, с чем именно! Его не должно тянуть ко мне с той же силой, что меня к нему. Но что если тянет? Он мужчина, они мыслят по-другому.

— Я оплачу твоё время и расходы, — добивает Траяр.

— Прекрати всюду приплетать деньги!

Он замолкает. Я глубоко вдыхаю — борясь с новым приступом боли.

— Хорошо, — произношу наконец. И тут же добавляю поспешно: — Только у меня плотный график.

— Ты работаешь на Керрая? — он даже не удивляется. — Я договорюсь с ним.

Всё это так внезапно, так ненормально. Прямо как наши предыдущие встречи.

Но в его словах есть смысл: избавиться от тех нитей, что мучают нас. Больше не чувствовать к нему ничего, даже отголосков страсти. Больше не попадать в подобные ситуации. Не обходить стороной любых носителей древней крови.

— Хорошо, — повторяю я, сдаваясь.

— Тогда пойдём, — кивает Траяр.

— Куда?

— Хочу убедиться, что хоть до экипажа ты доберёшься без проблем.

Он выглядит… по-прежнему раздражённым.

Но немного спокойнее, чем раньше.

И я невольно начинаю шагать — рядом с ним. Темнота скрывает очертания сада, лицо высшего аристократа. Я не знаю, что у него на уме, но сердце наконец немного отпускает.

Правда, мне кажется, что зря.

Не к добру всё это.

Траяр

— Не переживайте, — улыбается Керрай. — Если возникнут какие-нибудь срочные дела, я сообщу. Непременно.

Медленно стареющий франт так благословляет нас на путешествие в новый интересный день. Я приехал забрать Эларин с её новой работы — хотя она пыталась сопротивляться.

Киваю Керраю Олейну, у которого отпросил свою ценную беглянку на неопределённый срок. Сказал, что хочу привлечь её по прошлым проектам лаборатории и вызывать в ближайший месяц, если потребуется. Договорился, как возмещу расходы. Треклятый делец картинно ахал, какую ценную работницу я у него отнимаю. Но с условиями пока не наглел. Только предложил мне за утро уже три сделки — но сейчас мне нужно от него лишь одно. Чтобы он отпустил девчонку, которая, видите ли, не хочет увольняться от него мигом.

Которая идёт теперь вместе со мной. На улицу. И к экипажу — а я разглядываю её фигуру, грудь, оголённые руки.

— Что-то не так с моей одеждой? — не выдерживает она довольно быстро.

— Ты отлично выглядишь, — улыбаюсь бесстыдно. — Хотя, возможно, скромно одеваться на работу — не твоё.

Она едва не останавливается.

— Траяр, здесь жарко.

— Ты кажешься мне слишком эффектной в любом платье, — пожимаю плечами. — Но, может, это опять же из-за магии. Может, на самом деле ты скромна и я несправедлив.

Она втягивает воздух — так естественно и откровенно, что я невольно задерживаю дыхание.

Даже не думал, как это будет странно. Знать, что я могу говорить ей комплименты и дерзости, откровенно на неё смотреть, не перевирая всё десятки раз. Ах да. Разве что осталась маленькая ложь про избавление от страсти. Точнее, средство мы искать будем, но я “излечиваться” точно не собрался.

— Пожалуйста, воздержись от подобных замечаний, — возвращает на лицо непроницаемую маску Эла. — Потому что я начинаю думать, что всё это была дурная затея.

Всё ещё злая и холодная. Ладно.

У экипажа я подаю ей руку. От соприкосновения с тонкими пальцами всё внутри загорается — хочется сжать их, потянуть на себя. Привлечь, вдохнуть её запах. Схватить её — схватить хочется так сильно, что я сам себе поражаюсь.

— Зачем ты перекрасила волосы?

— Многие считают красный слишком порочным цветом, — отзывается она, отворачиваясь к окну. — Моя мать всегда говорила, что до добра он меня не доведёт — и, смотри, оказалась права.

Если судить по вниманию к ней мужчин в Нироле, ей даже кривая стрижка под парня не поможет.

— Как её здоровье? — На самом деле, я знаю, но не сказать же девчонке, что я следил за ней всё это время?

— Нормально.

— Как вообще дела семьи?

Вздох:

— Траяр, я бы не хотела обсуждать личное. Больше того, что нужно.

Она начинает нервничать. А я…

Диковатое чувство: я просто смотрю на неё с противоположного сидения, и в груди отпускает. Чувствую себя спокойнее, чем в последние дни. Как пёс, который очень долго искал потерянную кость. Перерыл весь сад, облаял всех соседских собак, но в итоге всё же вернул пропажу. Что-то, что тянуло меня и мучило, исчезло. Мне до глупого хорошо просто от того, что она рядом. Не надо искать девчонку, задаваться вопросами, где она и чем занята. Не попала ли в беду, не стонет ли в руках другого мужчины.