– Во многом Пейшенс напоминает мне животных в приюте, – сказала ему тетя. – Они потерялись и ищут место, которое можно назвать домом. Я знаю, что это было опрометчивым решением – даже небезопасным, – но я не смогла ей отказать. У нее есть удивительное качество – она располагает к себе, правда?

Чувство вины, сильное и безжалостное, охватило его. Он умудрился сделать то, что тетя сделать не смогла: выгнать Пейшенс.

– Выходит, я все испортил?

– Выходит так. – Ана всегда говорила прямо, без обиняков.

– Что мне делать? – Стюарт посмотрел на нее, надеясь, что она со своей житейской мудростью найдет решение.

– Для начала верни мне мою домработницу. Она мне дорога, и я не хочу ее потерять.

– И я тоже, – прошептал Стюарт. Зачем только он пришел в такое неистовство, когда прочитал отчет Боба! – Она никогда меня не простит.

– Ты ничего не узнаешь, пока не попытаешься.

Он покачал головой, а тетя взяла его руки в свои узловатые пальцы.

– Послушай меня. У меня был шанс побороться за моего Найджела. Я этого не сделала и потеряла его. Я не хочу наблюдать, как то же самое произойдет с тобой. Ты уже упустил столько лет счастья из-за Теодора и той стяжательницы, на которой он женился. Пейшенс – твой второй шанс. Не будь таким, как я, лапушка, и борись за нее.

Тетя права. Он не может отказаться от Пейшенс. Он должен найти ее хотя бы для того, чтобы извиниться за свою глупость. Но как? Ясно, что в конце прощального письма адреса нет. Но…

Есть один человек, с кем Пейшенс свяжется, независимо от того, куда она сбежала. И у него есть электронный адрес этого человека. В душе зародилась крошечная надежда.

Он встал и поцеловал Ану в щеку.

– Я скоро вернусь.

– Куда ты пойдешь?

– Мне нужно послать важное сообщение кое-кому во Францию.

– Ты выглядишь ужасно.

Пейшенс знала, как она выглядит. Уставшая и подавленная. И чувствует себя точно так же.

– Здесь не кровати, а доски на подставках. Я ворочалась всю ночь. – И скучала по широкой, удобной кровати в доме Аны.

Она скучала по многому, что оставила там.

Но это в прошлом. Пейшенс откинула со лба челку.

– У меня есть кое-какие хорошие новости. В новом супермаркете нанимают персонал. Я сегодня собираюсь туда обратиться.

– Удачи.

– Спасибо. – Ей нужна удача. Она не может вечно прятаться в номере отеля. Ей придется найти новую работу и новое жилье. И желательно поскорее, пока не кончились сбережения. – Остается надеяться, что они не попросят кучу рекомендаций. Или не будут дотошно расспрашивать, чем я занималась раньше.

– Может, если ты позвонишь Ане…

– Нет, – отрезала Пейшенс.

Она не намеревалась так внезапно уходить. Когда она вылетела из особняка, то хотела всего лишь собраться с мыслями. Но чем дольше она ходила по Бикон-Хилл, тем больше страдала. Как она могла оказаться настолько глупой, полагая, что можно похоронить прошлое? Она забыла об осторожности, пошла на поводу своих чувств. И теперь внутри все разрывается. В конце концов она приняла решение – она не сможет посмотреть в лицо ни Стюарта, ни Аны, поэтому она упаковала свои вещи, когда Стюарт уехал в больницу.

– Тебе не кажется, что ты слишком круто себя повела? – спросила Пайпер.

– Поверь мне – нет. Ты бы только видела Стюарта. – До конца своих дней она не забудет его гневно искаженного лица.

– Он был вне себя оттого, что ты не рассказала ему все.

Пейшенс скривилась.

– Знаю и понимаю. – Прошлым вечером она не выдержала и рассказала Пайпер про арест. Сестра раскричалась, возмущенная, что она тоже была в неведении. Пейшенс пришлось оправдываться, что такими вещами не делятся с младшей сестрой, которая тогда была еще подростком.

– Я уже пережила эту новость, – сказала Пайпер. – И Стюарт, наверное, тоже. Может, он уже пришел к решению, что прошлое значения не имеет.

– Ага. Именно поэтому он нанял детектива – потому что мое прошлое не важно для него. – Она до сих пор не могла в это поверить. А поверить стоило. Ведь он не скрывал, что у него трудности с доверием людям. Тем не менее… – Кем он себя возомнил? Моим судьей?

– Послушай, ты, по-моему, накручиваешь себя, – ответила сестра.

Она чувствует вину за то, что не сказала ему всего. А чего она добилась бы, расскажи ему об аресте? Он очень скоро начал бы сожалеть о встрече с ней, а так, по крайней мере, ей удалось пробыть с ним еще какое-то время.

– Я зря позволила себе…

– Что позволила? – Пайпер услышала ее бормотание.

Отмахнуться от сестры не удастся.

– Дать волю своим чувствам.

– Тебе он нравится?

Больше, чем нравится. Ей не хватает его так же, как не хватало бы… воздуха.

– Это не важно. Даже скажи я ему все с самого начала, он все равно не увлекся бы серьезно такой, как я. Мы вышли из совершенно разных кругов.

– Да? Почему люди из разных слоев общества не могут влюбиться друг в друга?

– А разве могут? Когда в последний раз кого-либо из соседок полюбил миллионер?

– Ты не это мне внушала.

– Ты – другое дело. Я воспитала тебя для лучшей жизни.

– Знаю. Ты всегда мне это говорила.

– Так и есть.

– А ты?

Закрыв глаза, Пейшенс медленно выдохнула:

– Это совсем другое.

Равенство… Хотя у Стюарта нет права судить ее, но одно дело – не осудить, и совсем другое – влюбиться.

– Ты просто поверь мне. Такой человек, как Стюарт, не захочет провести остаток жизни с бывшей стриптизершей, – с грустью сказала Пейшенс.

Тут в дверь номера постучали.

– Кто там с утра пораньше? – рассердилась Пейшенс. Для уборки номеров еще рано.

– Пейшенс, ты здесь?

Это Стюарт! От звука его голоса сердце у нее чуть не выскочило из груди.

– Это Стюарт, – прошептала она в экран лэптопа. – Он пришел сюда. – Каким образом ему удалось выяснить, где она? Единственный человек, кто знал… – Это ты ему сказала. – Пейшенс сердито смотрела на лицо сестры.

– Он попросил меня связаться с ним, как только я узнаю, где ты остановилась. Он хочет поговорить с тобой.

– Пейшенс, я знаю, что ты здесь. Пожалуйста, открой мне, – снова раздался из-за двери голос Стюарта.

Пейшенс продолжала смотреть в лэптоп на сестру.

– С чего ты взяла, что я захочу с ним говорить?

– С чего? Да на тебя страшно смотреть. Дай ему пять минут. А если он хочет извиниться?