Кожа обнажалась по миллиметру, и терпение сгорало…

Марат довел молнию до самого низа и спустил плечики по рукам. Тонкая ткань легко скользнула по талии и узким бедрам, осев алой лужицей у стоп Таи.

Девушка осталась в одних трусиках и дыхание снова подвело Марата. Осторожно обняв, прижал к себе, начал целовать шею, чувствуя, что его выдержка начала предательски таять.

Через минуту он уже развернул Таю лицом к себе и впился поцелуем в манящие, зовущие губы, окончательно растеряв остатки благоразумия. Она ответила, мгновением позже, но ответила, позволив опустить себя на кровать.

— Душ подождет, — сказал Буйный, смерив девушку горящим взглядом.

— Нет, позволь мне сходить в душ. Я смущаюсь и мне не нравится запах на моих волосах.

— Если так, то я пойду с тобой, — вызвался Марат, не мысля о том, чтобы даже на миг расстаться.

Тая ничего не ответила. Она быстро встала и шмыгнула в ванную комнату, оставив ее приоткрытой.

Как приглашение.

Марат встал в тот же миг и быстрее вихря добрался до ванной, где Тая уже сняла с себя всю одежду и встала в душевую кабину, пытаясь разобраться. Буйный быстро сорвал с себя все, оставшись в одних лишь трусах, чтобы сразу не пугать девушку своим обнаженным видом.

Буйный забрался внутрь душевой кабины, закрыл дверь до щелчка и дотянулся до рычагов левой рукой, правой обняв Таю.

— Погорячее? Или теплую?

— Теплую, — ответила с дрожью.

— А я люблю погорячее, — прохрипел, прижав Таю к стене.

Вода рухнула сверху, на миг отрезвив, но потом их накрыло теплой, приятной пеленой струй, скользящих по телу, и все вернулось на круги своя.

Буйный не мог оторваться от девушки, целуя, гладя пальцами буквально повсюду, то поднимаясь вверх, то опускаясь низко-низко, чтобы заставить девушку дрожать от желания и дышать часто.

— Ты невероятная. Я едва тебя знаю, но ты уже делаешь меня зависимым.

Тая сама повернулась к нему лицом, смахнула с лица пелену воды и поцеловала. По-взрослому, коснувшись его губ своих языком. Она и сама дрожала от желания, обнимала Марата, прижимаясь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Возможно, в ее крови тоже гулял адреналин, как и в крови Буйного, и они не до конца отдавали себе отчет в том, что между ними разгорелся пожар, который невозможно было потушить даже водой.

Подхватив Таю, Марат переместился с девушкой в спальню.

— У меня волосы не просушенные, вся кровать станет мокрой, — шепнула Тая.

— Плевать. Главное, это ты.

Сейчас Марат был уверен, что у них все получится. Ему хотелось быть рядом с Таей, он не помнил, когда еще так остро желал девушку, не просто на одну ночь, но заглядывая гораздо дальше, даже когда полноценной близости еще не было.

Судьба? Карма? Просто случайность?

Если их встреча была простой случайностью, то Марату захотелось сделать это закономерностью и ввести Таю в свою жизнь.

— Ты мне нравишься, — снова повторил он, избавившись от мокрой тряпки, которая недавно была его трусами. — Очень красивая, — прошептал, опустившись сверху.

Марат вжал хрупкий девичий стан в матрас, впился в сладкий манящий рот поцелуем, однако торопиться не стал, подождал, пока она ответит, сама обнимет его за шею. Когда тонкие пальчики Таи скользнули по его плечам в жажде большего, он коротко выдохнул и углубил поцелуй.

Таисия отвечала, дрожала под мощным телом Буйного, пока он исследовал руками горячее тело. Сначала сомнения и смущение были сильнее, но Марат был настойчивым, не торопился и умело разжигал страсть. Он сминал, гладил и, чувствуя ответное желание Таи, упивался этими ощущениями, понимая, что едва себя контролирует. Это было как сумасшествие, до того остро и приятно чувствовать, какая она отзывчивая, готовая для него.

Сердце Таи стучало в груди так оглушительно громко, что Марат слышал этот стук и поневоле его сердце подстраивалось под ритм Таи. Он не переставал наблюдать за ее лицом, желая впитать в себя каждую ее эмоцию, каждый вскрик удовольствия.

Изголодавшийся зверь, почти животное внутри требовало своего — жаркого, быстрого единения, освобождения. Но напористая нежность и желание сделать Тае приятно одержали в этой схватке победу.

Марат, оттягивая свое удовольствие, целовал светлую, атласную кожу Таи, лаская каждый сантиметр, каждое место до которого мог дотянуться.

— Марат… — шепнула Тая, почти умоляя, потеряв контроль от ласки.

Это стало сигналом, что она готова для большего и, крепко стиснув зубы, Буйный прошептал во влажный висок:

— Синичка моя, расслабься, все будет хорошо…

Прошло несколько мучительных медленных движений, с затаенным ожиданием, прежде чем Таисия приникла телом Марату навстречу в желании большего.

— Можно?

— Да-да-да… — сама поцеловала его горячее, чем до этого.

После ее согласия и поцелуя перед глазами все потемнело, границы рухнули окончательно.

Все происходящее казалось нереальным. Таисия шептала его имя и подавалась навстречу каждому движению, всхлипывая от удовольствия, которое накатывало волнами, сжималось тугой пружиной и резко било по всем чувствительным точкам. Это длилось целую вечность, прежде чем Марат понял, что больше терпеть не получится, скоро финал, и ускорился.

Комната поплыла вокруг, Тая крепко и глубоко вонзила короткие ногти, расцарапав его шею и плечи до крови, подстегивая жаркими, короткими выдохами…

Через миг Буйного словно вытряхнуло из тела, с глубоким, животным стоном заперев девушку в руках, он без конца повторял ее имя и не мог вспомнить свое собственное.

Солнечный луч скользнул по глазам, заставив зажмуриться от яркого света. Через миг свечение стало не таким острым, словно кто-то заслонил мои глаза ладонью.

На миг я приоткрыла сонные глаза и, увидев обнаженного мужчину в постели рядом с собой, стыдливо опустила вниз ресницы. Это было ошибкой.

Мой взгляд не только прочертил дорожку по крепкой груди, накачанному прессу из кубиков… Глаза сами опустились значительно ниже, я едва не сгорела от смущения. Но мужчина ничуть не стеснялся своей наготы и рассматривал меня в ответ.