В мгновение ока я сдернула с себя кофту, облила ее водой из бутылки, которая очень кстати оказалась на столе, завязала мокрую одежду, как маску на лице, вытащила хозяйку квартиры на лестничную клетку и позвонила Коробкову.

– Ну и ну, – покачал головой Димон. – Ты как? Голова не болит? Что произошло?

– Мы спокойно беседовали, – принялась я рассказывать, – чай пили. На пару минут забежал Игорь, переоделся и ушел. Зинаида вела себя приветливо, отвечала на мои вопросы. Я вам отдала диктофон, там все записано. Когда ее рассказ подошел к концу, она стала покашливать, часто пить воду. И у меня возникало то же желание. Потом Зинаида пошла в туалет, вернулась, и вскоре мы обе начали кашлять.

Дверь распахнулась, в комнате возник Вадим Борисович, он сразу сообщил:

– Мои ребята осматривают апартаменты, Игоря пришлось вызвать из театра. Он разрешил, вернее, даже просил проверить все помещения. Там немерено комнат, закоулков, полных разной дребедени вроде фарфоровых статуэток. Игорь не может сказать, все ли на месте. Он не знает, сколько фигурок было в коллекции тещи. Деньги, которые Зинаида Борисовна по привычке держала в шкафу с бельем, исчезли. На полке, наверное, хранилась приличная сумма. Но опять же зять не знает, сколько их было. Средства Игоря хранятся в банке, он считает, что глупо делать заначки в чулках, намного надежнее держать деньги на счетах. С другой стороны, Игорь понимает, что Зинаида большую часть своей жизни держала деньги в сумочках типа косметички. Ей трудно изменить привычки. На меня бизнесмен произвел хорошее впечатление: вежливый, спокойный. Тещу мамой зовет. Попросил обыскать квартиру: «Переверните все вверх дном, открывайте шкафы, швыряйте вещи на пол, только найдите причину отравления мамы и вашей сотрудницы».

– Я совершенно здорова, – возразила я и закашлялась.

– Еще он попросил телефон Татьяны, – не утихал Пирогов, – хочет сам поблагодарить Сергееву за спасение тещи.

– Я просто вытащила Морину на лестницу, – смутилась я.

– А еще принесла из машины плед, аптечку, сделала уколы, которые поддерживают сердечно-сосудистую деятельность, ввела антигистаминный препарат, – напомнила Дюдюля, – и не дала Зинаиде дышать кислородом.

– Когда я обучалась оказанию первой помощи, преподаватель объяснил: «Есть отравляющие газы без запаха. Вы их никогда не унюхаете. «Скорая» даст больному подышать кислородом, а ему хуже от этого станет». Я поняла, что где-то в квартире Мориной находится источник газа. Вытащила Зинаиду Борисовну, сделала инъекции. Потом надела противогаз, вернулась в квартиру и отключила электроприборы… Короче, действовала по инструкции. Никакого геройства не совершила, – сказала я.

– Герой не тот, кто с воплем «Наших бьют» кидается в драку, – заявила Ада Марковна, – герой тот, кто в момент опасности правильно себя ведет и тем самым спасает чью-то жизнь.

– Давайте вернемся к Зинаиде, – попросила я. – Вадим Борисович, вы нашли что-нибудь интересное?

– Да, – кивнул Пирогов. – Дмитрий, можете вывести снимок на экран?

– Секундос, – пропел Коробков, и на плазме появился баллон небольшого размера.

– Что это? – спросила я.

– Газ, название его указано на снимке внизу, – ответил Вадим.

– Ни фигасе! – заморгал Никита. – Сколько там букв.

– Непростое для произношения слово, – согласился Иван.

Димон потер затылок.

– В тысяча девятьсот восемьдесят первом году состоялся совместный советско-монгольский полет в космос. Летчика-космонавта из, как тогда говорили, дружественной страны звали… Сейчас прочитаю, – Коробок откашлялся и медленно произнес: – Жугдэрдэмидийн Гуррагча.

– Ой, помню, – обрадовалась Ада Марковна, – все корреспонденты и даже дикторы радио и телевидения спотыкались на этой фамилии. Мало кому удавалось ее с первого раза произнести. Потом летчика стали звать просто Гуррагча. Уникальный случай для СССР, когда героя-космонавта представляли только по имени.

– Название газа напомнило мне о том полете, – договорил Коробков, – заранее прошу меня извинить, но я не способен произнести… эп… ил… хр… буди… ле… ин… Я буду говорить просто: газ!

Вадим усмехнулся и продолжил:

– Это отравляющее средство не смертельно для человека. Оно вызывает кашель, слезотечение, головную боль, но не убьет. Предназначение данного газа: борьба с бытовыми насекомыми. Им опыляют библиотеки, чтобы избавиться от гусениц, которые книги портят, клопов, мокриц и так далее. Дезинфектор работает в противогазе. Если человек надышится отравы, он может попасть в больницу. Но летального исхода не будет. Наиболее мощная концентрация газа была в спальне Зинаиды Борисовны и в столовой, которая объединена с кухней.

Иван Никифорович встал.

– То есть в тех местах, где в основном и находится хозяйка. Так, я вынужден вас покинуть. А вы продолжайте.

Когда дверь за мужем захлопнулась, Никита заговорил:

– Жена Игоря, его дети и сестра с сожителем только что уехали в Италию. В квартире остались Морина и ее зять. Человек, который установил контейнер, не хотел, чтобы погибли дети, женщины и Петр. Его цель: Игорь или Зинаида Борисовна. В подъезде нет лифтера?

– Нет, – отозвалась я.

– Но есть камера, наверное, – предположил Вадим.

– Отсутствует, – отрезал Димон.

– Странная беспечность в наше время, – вздохнул Никита.

Я вынула телефон и сказала:

– Федор привез Зинаиде в подарок ларец, его сделал Наум. Тонкая работа. Я сфотографировала деревянный шедевр. Димон, найди специалиста по Древнему Египту, Никита съездит к нему и покажет снимки. У меня создалось впечатление, что сундучок не просто декоративный элемент. Он рассказывает какую-то историю, нечто вроде росписи в пирамидах, барельефов. Ларец стилизован под нечто подобное.

– Нет проблем, – оживился наш детектив. – Димон, найди адрес!

Коробков посмотрел на меня.

– Непременно найду, но давайте сначала расскажу про Федора.

– Начинай, – кивнула я.

– Следы Наума я обнаружил в Златовске, – начал мой лучший друг, – он прописался там спустя десять лет после того, как освободился из заключения. Что с ним до этого происходило, где он жил, чем занимался – неизвестно. Непонятно и каким ветром молодого мужчину занесло в небольшой город. На зоне Наум зря время не терял, получил профессию краснодеревщика. Через год после появления на Урале он оформил брак с Валентиной Романовной Ершовой, открыл небольшую мастерскую, ремонтировал и делал мебель на заказ. Ни в чем плохом не замечен. В полицию не попадал, не хулиганил, не безобразничал, жил тихо в собственном доме. Супруга работала медсестрой. Златовск славится своими пещерами, в них особый климат, он благотворно влияет на тех, у кого аллергия, слабые легкие, другие болезни. Неподалеку от городка построен санаторий, в нем и работала Валентина. Она родом из Златовска, после окончания школы улетела учиться в Екатеринбург, родители и младшая сестра остались дома. После получения диплома Валя работала в разных клиниках, а потом вернулась на родину. Осталось две минуты.