Идя глубже, посмотрите, можете ли вы вспомнить то время, в давнем или недавнем прошлом, когда кто-то, кого вы любили, умер. Позвольте этим чувствам всплыть на поверхность. Чувствуя боль утраты, осознавая, что вы никогда больше снова не увидите этого человека... Позволяя этим чувствам просто быть... Давая им пространство, позволяя боль и чувство утраты... Отпуская, может быть, входя в пространство принятия того, что есть... Чувствуя энергию в сердце, расширение в сердце, когда вы отпускаете, когда вы принимаете, когда вы позволяете вещам быть такими, как есть. Может быть, даже чувствуя пространство и грусть, даже чувство радости в доверии, в позволении.

Компенсации связаны с контролем. Они прикрывают страх. Мы используем их, чтобы скрыть страх и стыд от самих себя и от других. Это привычные и бессознательные роли и модели поведения, которые защищают нашего Внутреннего Ребенка от угрозы или боли. В детстве для выживания и сохранения здравого рассудка важно было найти способы переносить нападения и травмы. Наши компенсации – это способы Ребенка справляться со всеми агрессивными энергиями, которые вторгались в него. Он научился угождать, отступать, бороться или пытаться контролировать эти агрессивные энергии любым способом, который только мог найти. Он научился этим моделям поведения, наблюдая их у других.

С одной стороны, эти способы нас защищали, но с другой – они заставили нас потерять контакт с самими собой, потому что увели в сторону от собственной природы и существа. Каждый раз, когда мы в компенсации, мы не подлинны, это компромисс, исполнение роли для того, чтобы остаться в безопасности. Но, как правило, мы сами об этом не знаем. Мы не знаем, что реально, а что компенсация, пока снова не переживем все чувства и не придем домой к самим себе.

Я очень рано научился угождать и добиваться результата, которого от меня ожидали. И лишь много позже я осознал, что тот, кого я играл, не был настоящим мной. Я всегда чувствовал, что действую неправильно, но понятия не имел, в чем именно. Мне не с чем было сравнивать. Я не знал, кто я на самом деле. Моя обусловленность научила меня тому, что мое достоинство соответствует тому, что я совершил. Что я сделал, а не кто я такой. Поэтому я вкладывал энергию в достижение и угождение, а более глубокая часть меня оставалась скрытой и отстраненной.

В наши компенсации можно проникнуть, когда с нами случается нечто незаурядное. Когда существование каким-то образом разбивает наш контроль, когда мы теряем любимого человека или страдаем от серьезного отвержения в любви или работе. В такие моменты мы можем проснуться. Я точно не знаю, что в конечном итоге помогло мне начать открывать свою настоящую сущность, но в определенной точке я начал осознавать разницу между тем, что я чувствовал как реальное, и тем, что я чувствовал как ложное. Тогда моя жизнь начала радикально меняться. Мой опыт подсказывает, что чем более мы готовы «открыть глаза», тем менее драматичными будут методы, к которым приходится прибегнуть существованию, чтобы помочь нам вернуться к нашему настоящему существу.

Мы компенсируем бесчисленными способами, бесчисленным множеством ролей и моделей поведения, но у корней всех наших компенсаций стоят действия, которыми наш ребенок научился контролировать свое окружение с наибольшей эффективностью. Я нашел, что способы, которыми мы компенсируем и которым научился наш ребенок, подпадают под четыре основных стиля – угождение/гармонизация, контролирование/опека, борьба/бунт и отступление/уход в себя. Изначально я узнал об этих четырех образцах энергии из книги Карен Хорни, которая заметила, что люди вырабатывают защитные личности в зависимости от того, «двигались ли они к другим», «двигались против других» или «двигались от других», – чтобы компенсировать глубокие страхи.

Давайте исследуем несколько глубже каждый из этих четырех стилей. По мере того, как я описываю каждый стиль, уделите время тому, чтобы рассмотреть, как вы могли использовать этот способ защиты, чтобы сохранить в безопасности своего уязвимого Ребенка.

В этом стиле наш ребенок пытается изнутри смягчить и сгладить угрожающую энергию. Многие из нас были воспитаны в атмосфере, которая была в высокой степени мужской и рациональной, и где давление и подавленный гнев, свойственные такой атмосфере, приводили нас в шок. Теперь мы пытаемся справиться с тревогой, смягчая насильственную энергию. Мы угождаем, чтобы избежать столкновения с кем-то, и боимся его гнева. Наши попытки гармонизировать выражают красивые и естественные желания генерировать любовь и гармонию, но цена, которую мы платим, снова и снова отдавая свою силу, слишком высока.

Угождение вызывает стыд. Оно наносит тяжелый урон нашему достоинству и самоуважению. Я никогда не осознавал, пока не начал работать над собственным стыдом и унижением, насколько был подавленным и обессиленным. Опыт угождающего сыграл важную роль в моем выживании, но это оставило меня с ощущением кастрации и стыда внутри. Я был настолько отождествлен с этой ролью, что не видел, что был не настоящим Я подпирал свою самооценку, думая, что я милый человек. Мы можем обманывать себя, думая, что мы милые, духовные, ненасильственные и любящие, не осознавая ни унижения, которое обычно сопровождает такое поведение, ни обид, которые мы накапливаем внутри.

В этой роли наш испуганный Ребенок справляется с неприемлемой энергией, пытаясь контролировать ее и главенствовать над ней. Вместо того чтобы пугаться опасной энергии, наш Внутренний Ребенок пытается победить ее силой.

Мы контролируем многими способами. Одна из очень распространенных форм – это поведение родителя: заставить кого-то в нас нуждаться и быть от нас зависимым. Другая тирания – попытка «смять» других путем насилия и угрозы, посредством слов, секса, интеллекта – чего угодно, что только работает. Я вижу собственного тирана в моей «праведности», ригидности, склонности к суждению, дисциплине и амбициозности, в накладывании на себя и других тех же высоких стандартов, которые были применены ко мне.

Обиды, которые мы накапливаем, угождая, проигрываются и возвращаются другим, контролируя и тираня их, как только представится возможность. Я помню, что, став штатным врачом больницы, был потрясен тем, как быстро я и мои коллеги, новоиспеченные доктора, научились насильственно обращаться с теми, кто оказался ниже нас на служебной лестнице: студентами, медсестрами, обслуживающим персоналом и особенно с пациентами. Когда я был студентом, меня тоже часто унижали главные и штатные врачи. Теперь у нас появился шанс сравнять счеты. Боль от всех унижений прошлого так или иначе остается и ждет возможности, чтобы отомстить.

Мы проигрываем ту же самую динамику в интимных отношениях. Из-за подавленных обид, оскорблений и ран контролирующий проявляет естественные склонности к лидированию и заботе искаженным образом.