Ведь в этой жизни, как оказалось, возможно все. Теперь хотелось знать, была ли встреча в гостинице случайной? А секс? А общение с родителями?

Приходилось тормозить некстати разыгравшуюся фантазию. То она, видите ли, спит, то наоборот – проявляется в самый неподходящий момент. Зато хоть бери карандаш, ищи пустой лист и делай наброски домов.

Вдохновение в стиле «назло всем невзгодам» буквально рвалось наружу. Боль разрывала сердце, грозя превратиться во что-то зияющее и черное. Дыру, что обещала поглотить будущую надежду на лучшее.

Не было никогда в моей жизни мужчины, и начинать не стоило! Тем более срываться на него, зная, что это связано с работой. А ты, Бревно, уши развесила, ноги раздвинула и все профукала!

– Анна Константиновна! Там никому нельзя верить! Ну куда же вы? В «Элитстрой» нельзя!

Уже на эскалаторе резко развернулась, встретившись с глазами обеспокоенного парня. Кажется, он уже не рад был, что разговор сложился подобным образом.

– Михаил, что вы сейчас от меня хотите? Спасибо за помощь, за то, что глаза открыли, да только у меня дела личного характера.

Он покраснел как помидорка. А потом неожиданно задрал подбородок и с гордостью уставился на меня:

– Такие, как Вячеслав Спартакович, не женятся.

Опаньки. В этом водовороте обмана, предательств и даже преступлений он действительно думает, что меня интересует замужество? Глаз нервно задергался. А потом к горлу стала подкатывать истерика, вылившаяся в неприлично громкий хохот.

Давно так не смеялась. Даже утренние посиделки и новость о том, что маму Славы некогда звали Даздрапермой, не могли поспорить с этим утверждением.

Из глаз брызнули слезы, а я сама едва не вывалилась с эскалатора навстречу потоку. Люди уже оборачивались на ненормальную, что устроила шоу, но мне было плевать.

Даже если мимо будет проходить строительный блогер, решивший, что перед ним будущая суперзвезда бревенчатой архитектуры, то скажу Славе, что это мой новый образ. Образ чокнутой неадекватной девушки.

– Анна Константиновна…

– Михаил, с чего вы взяли, что я вообще замуж хочу? Фамилию чтобы сменить? Так Бревно настолько срослось со мной, что смысла уже нет никакого.

Если до этого парень краснел, затем бледнел, а потом и вовсе выглядел так, словно ему ипотеку на пятьдесят лет одобрили, то теперь его лицо было цвета спелой помидорки с белыми пятнами по щекам.

– Все девушки хотят замуж.

Усмехнулась. Вон оно что. Не любви, понимания и обретения родного человека. Не жаркого безудержного секса с тем самым и душевных отношений, а зааамуж.

– Ох, Михаил. Надо вас к нам в деревеньку на полгода в статусе незамужней тридцатидвухлетней барышни прислать.

На секунду парень завис. Смена разговора застала его врасплох, совершенно выбивая из колеи. Я же, опомнившись, продолжила путь к нужной станции метро.

Там парочка остановок, и я доберусь до Красовского. Надеюсь, он, как и обещал, поедет работать после душещипательного разговора с матерью. Кстати, теперь угрызения совести относительно моего болтливого фиаско больше не терзали душу.

Хотя пусть лучше бы они были, чем то, что сейчас разрывало изнутри на миллионы маленьких бревнышек, превращая уверенность и рациональность в мелкую стружку.

– Анна Константиновна, я вас не понимаю.

Михаил догнал меня у открытых створок вагона. Я заскочила в него, наблюдая, как парень остался стоять на перроне. Не полез за мной дальше, и на том спасибо.

– А вам и не надо меня понимать, Михаил. Спасибо, что посвятили в курс дела. Дальше я сама как-нибудь.

Двери закрылись, и молодой человек с горящими возмущением глазами остался на перроне. А я мыслями уже давно была где-то в районе кабинета генерального директора «Элитстроя».

На КПП на этот раз не удалось проскочить столь же быстро, как накануне. Неожиданно охранники встали грудью на амбразуру и напрочь отказались пускать внутрь.

Это беспредел! Мне что, идти на себя стриптизерские шорты напяливать? Я вообще-то местный сотрудник. Но что-то шло не так.

Зато я точно знала, что Слава на месте. Одним местом чуяла. Тем самым, которым девственность теряла. Оно у меня стало удивительно чувствительным в последнее время.

День близился к завершению. А мне еще билеты обратно покупать да на месте душу изливать людям, которых подвела. В общем, очень занятая я, чтобы вот так стоять у турникета в ожидании чуда.

Естественно, ни о какой работе и фотосессиях и речи не могло быть. Потому что с меня хватит этой свистопляски. Бороться за свое можно разными способами. И я выбираю бой на собственной территории.

Там, где все происходит и происходило по моим правилам. Потому что, с тех пор как я оказалась в столице, словно потеряла себя. Какая из меня, прости господи, сейчас бизнесвумен?

Называется, хотела на двух стульях усидеть. И дело всей жизни в рост пустить, и жизнь личную наладить. Прекрасно, Бревно! Справилась по всем фронтам.

Мужик оказался лживый, бизнес у тебя отжали по твоей же тупости. А к чему мы вернулись? Прааавильно, к первоначальной рациональности. Только вот сейчас выясню последний момент…

– Не хотите пускать меня к Красовскому, зовите Муромского! Я отсюда без общения с вашим руководством не уйду.

Капэпэшники нахмурились. Охрана тут явно была не самая профессиональная. Но это сейчас заметно стало. Хотя еще в прошлый раз этот пунктик вызывал сомнения.

– Насчет вас у нас особое указание.

Едва не задохнулась от возмущения. Серьезно? Они издеваются? Я теперь здесь персона нон-грата, или мне выходить только к униформе можно? Ну все…

– Я сейчас зайду и поднимусь к вашему боссу, а вы любезно уведомите его о том, что…

– Мальчики, пропустите это очаровательную леди. Под мою ответственность.

Из-за поворота, как вальяжный, нажравшийся сметаны кот, выполз Дворянский Мстислав Родиславович. Я не видела его с того самого чересчур памятного вечера. Холодно поинтересовалась:

– Где мои документы?

Его лицо растеклось в кровожадной улыбке. Он осмотрел меня с ног до головы, как лошадь в стойле. Увиденное явно не оставило его равнодушным.

– А вы гораздо интереснее, чем показались мне в первый день, Анечка.

От отвращения передернуло. И как я могла связаться тогда с ним? Да, они со Славой неуловимо похожи, но этот экземпляр словно мерзкое подобие.

– Мне вопрос повторить? Или уши вам прочистить? Так я могу, у нас в Сибири, знаете ли, такие методы есть эффективные. До самого нутра продирает так, что остаются незабываемые ощущения.

И откуда только в голосе столько угрозы. Он даже улыбаться перестал. Дал знак охране, и та, как по мановению волшебной палочки, расступилась. Словно этот тут хозяином был, а вокруг него все плясали на задних лапках.