Заметив её тёмные волосы среди отдалённых полок, он пробежал по особо древнему ряду, едва не чихнув от скопившейся пыли.

– Уинтер…

Он резко затормозил перед входом в каморку, которая на первый взгляд была полна мусора. Кто-то сгрёб в неё сломанную мебель, несколько пустых картинных рам, выпотрошенные обложки книг, а потом прикрыл всё старинным гобеленом. Уинтер сидела у деревянного ящика и рылась в содержимом.

– Я так понимаю, мы не книги читать пришли, – заметил Саймон. – Скажи, что происходит, Уинтер.

Не отвечая, она продолжила поиски, отбрасывая в сторону перевязанные пергаментные свитки и нечто, напоминающее гарду меча. За то время, что Саймон её искал, она умудрилась осмотреть два ящика. Раздражённо зашипев, она оттолкнула в сторону третий и занялась следующим.

Всего несколько секунд, и она торжественно вскрикнула, вытаскивая из ящика металлическую палку. Но… нет, это была не палка.

Скипетр. Она держала в руках скипетр.

– Это же скипетр Звериного короля, – поражённо сказал Саймон, протискиваясь в пыльную каморку древней библиотеки. Широко улыбаясь, Уинтер наконец обернулась к нему, прижимая скипетр к груди.

– У Альфы его нет. Я думала, что в витрине лежит настоящий, но нет, конечно, это была подделка. – Видимо, она заметила на его лице непонимание, потому что добавила: – Перед тем, как Альфа выгнала Ориона из крепости, он спрятал от неё скипетр. И, видимо, сделал его копию.

Саймон осмотрел оружие. Как и подделка из тронного зала, оригинал тоже был просто скипетром.

– Не понимаю, чего Орион боялся. Что Альфа в него им запустит?

– Как ты думаешь, зачем ей захватывать Царства? – спросила Уинтер. – Не ради власти. Ей нужны части Хищника.

Саймон заморгал.

– Но… если она их собирает, значит, хочет его починить?

– Именно, – сказала Уинтер. – Четыре осколка у неё уже есть. Не хватает только части Ориона. Этим он и занимается, на самом-то деле – пытается помешать Альфе завладеть возможностью убить всех своих врагов. Включая нас.

Ужас накрыл Саймона с головой. Ну конечно. Если именно Хищник подарил такое могущество Звериному королю, то, собрав его, Альфа моментально захватит всех анимосксов.

– Остальные правители ни за что бы не отдали свои части.

– Думаю, они этого и не делали, – сказала Уинтер. – Орион считает, что Альфа посылает своих представителей на переговоры, и они крадут части Хищника прямо у правителей из-под носа. Скорее всего, они даже не знают о пропаже.

Как бы Саймона ни тревожила мысль о поиске частей Хищника, на него снизошло ещё более неприятное озарение, и он поглядел на Уинтер.

– Так вот почему ты согласилась помочь найти маму. Чтобы попасть сюда и украсть скипетр.

Уинтер помедлила с ответом.

– Нет. Нет, конечно. Просто решила, что раз уж мы здесь…

На языке загорчило.

– Верни его.

– Что, прости?

– Ты слышала. Верни его на место.

– Ты что, не понимаешь? – спросила она. – Если Альфа найдёт все пять частей и сам скипетр…

– Не найдёт, – ответил он. – Орион не отдаст ей свою часть.

– Отдаст, чтобы спасти твою жизнь, – горячо сказала Уинтер. Саймон сбился с мысли. Он не был готов к осознанию, что дедушка может рискнуть всеми пятью Царствами, чтобы его защитить, и слова Уинтер ударили в самое сердце. Он знал, что дядя Дэррил и мама любят его и пойдут на безумство ради его безопасности, но Орион…

– И всё равно, – сказал он. – Она ведь не знает, где настоящий скипетр. Верни его. Спрячь там, где она никогда его не найдёт – тогда, даже если Орион отдаст свою часть или её кто-нибудь украдёт, Альфа не сможет собрать Хищника.

– Но… – с негодованием начала Уинтер.

– Саймон? Уинтер? – донёсся до них голос Джема. Саймон перешёл на шёпот.

– Она не станет искать здесь, да и дверь всё равно завалило. Если она и найдёт проход, внутрь ей не забраться.

– Но есть второй тоннель…

– О нём будем волноваться, когда найдём. Верни скипетр на место, Уинтер.

Она стиснула зубы, но сдалась и кинула скипетр обратно в кучу хлама, погребая его под книгами и рамами. К тому времени, как Джем их нашёл, ящики уже стояли на местах так, будто их и не трогали.

– Чем вы тут занимаетесь? – спросил Джем.

Саймон пожал плечами.

– Да ничем, просто…

– Саймон! – на другом конце библиотеки показался Феликс. – Вы даже не представляете, как вам повезло. Кажется, я нашёл выход.

Джем мигом погрустнел. Он явно хотел провести немного времени с книгами.

– Я пойду проверю проход. Вы ждите здесь, – поспешно сказал Саймон.

Уинтер всё равно не спешила отходить от скипетра, и Саймон в последний раз красноречиво посмотрел на неё, а затем пошёл за Феликсом. Мышонок провёл его в дальний угол подземелья, где висел очередной гобелен. Под ним обнаружилась вторая деревянная дверь.

– А ты уверен, что это выход? – спросил Саймон, но Феликс уже нырнул под дверь. Мысленно готовясь к очередному обвалу, Саймон осторожно потянул за ручку. Дверь оказалась неожиданно лёгкой и, несмотря на скрип петель, поддалась сразу же.

За ней обнаружилась маленькая комнатка. Над головой мерцали современные лампы, и почти всё пространство занимал деревянный стол, заваленный раскрытыми книгами, кучами пожелтевшего пергамента и, к удивлению Саймона, тетрадями на спиралях и ручками. Почти всё покрывал тонкий слой пыли.

– Там есть ещё одна дверь, – сказал Феликс, но внимание Саймона привлекла одна из тетрадей. Она была исписана почерком, который он видел только на открытках у себя в спальне, но узнал бы из тысячи.

Это был почерк мамы.

Он поднял и осмотрел тетрадь. На первой странице мама нарисовала два генеалогических древа. Первое он узнавал: на самом верху стояло имя Селесты Торн, от которой шли линии к Дэррилу, Люку и Малкольму. Видимо, Альфу на самом деле звали Селестой.

Но от имени его отца, Люка, шла стрелка, указывающая на второе генеалогическое древо. Оно было длиннее первого на несколько поколений, но сводилось к единственному имени в самом низу: «Люк Торн».

Нахмурившись, Саймон перелистнул страницу. На ней была изображена временная шкала, начинающаяся в 1537 году. Дальше следовали даты с разницей в двадцать-тридцать лет, к которым были приписаны имена – иногда мужские, иногда женские. И неожиданно Саймон понял, на что он смотрит.

Второе генеалогическое древо, расписанное в единую непрерывную линию. И в самом конце, как и раньше, стояло имя его отца.

– Феликс… ты видел? – спросил Саймон.