— Да так, — я махнула рукой. Не хотелось рассказывать о том, что я угостила уткой ректора Холланда, и это угощение сделало угрюмого сухаря человеком — дружелюбным, спокойным, почти милым. Почему-то я была уверена в том, что это тайна. Моя тайна. — Просто захотела побыть одна.

— Ну и правильно. Одному есть скучно, зато еду не отнимут. Видела бы ты, как Герберт ел! Аккуратно, по кусочку, не намусорил нисколько. Просто чудо, а не зверь. Воспитанный, в отличие от хозяина.

— Как твоя рука? — спросила я. Тао добавил в смесь молоко, острый южный соус и, приказав мне нарезать небольшой стручок перца, вновь принялся вымешивать будущий омлет.

— Уже не болит. Как ты считаешь, миррин Анжелина думает обо мне? Может, снова послать ей розы, уже с открыткой?

— Лучше не нарывайся, — посоветовала я. — За это можно вылететь из академии. Одно дело заступиться за преподавательницу, и совсем другое — ухаживать за ней.

Тао вздохнул. Нарезанный перец отправился в смесь, а она пошла в разогретое на сковороде масло; помешивая ее, принц печально произнес:

— Почему ухаживать за красивой и умной девушкой это такое страшное нарушение академического порядка?

Я пожала плечами. Некстати вспомнился ректор — вчера у него был такой мягкий и мечтательный взгляд, когда он ел приготовленную мной утку, что я удивлялась, настолько это было на него непохоже. Впрочем, кто сказал, что я знала его хоть немного?

— Потому что это нечестно. Вы будете встречаться, и ты получишь хорошие оценки только потому, что вы встречаетесь. А потом вы, допустим, разойдетесь, и она сделает все, чтобы тебя исключить, ну или как-то по-другому подгадить.

В глазах Тао мелькнул гневный огонь.

— Она не такая! И мы не разойдемся. Я напишу отцу, скажу, что хочу жениться.

Мимо пробегал один из домовых — нес вилки и ложки с сушилки. Услышав такое, он споткнулся, со звоном разронял свою сверкающую ношу и спросил:

— В академии будет свадьба, ваше высочество?

— Будет, — ответил Тао. — Но если вы кому-то расскажете об этом, то я обижусь.

Домовой провел пальчиками по прорези рта, показывая, что запирает его на замок.

— Она не согласится, — вздохнула я. Тао выложил готовый омлет на тарелку, присыпал его остатками лука и ответил:

— Посмотрим. Я все-таки принц, а не свинарь. Вот, попробуй!

Мы взялись за вилки. Омлет получился удивительным: нежным, пышным, острым. Я вдруг словно наяву увидела туманные горы Дунфен, поросшие стройными соснами, очертания чинских зеленых драконов, хрупкие лепестки белых и розовых пионов. Может ли еда быть сказкой? Может. Иногда в ней таится подлинное волшебство, которое мы создаем своими руками.

— А если тебе перевестись в другую академию? — спросила я. — Тогда Анжелина уже не будет твоей преподавательницей, вы сможете пожениться без всяких проблем.

Тао проглотил омлет и весело вскинул вилку вверх.

— Отличная идея! И я все-таки пошлю ей розы с открыткой. Это будет хорошее начало.

Глава 11

Омлет с креветками и новая работница на кухне

Джон

Спустившись в обеденный зал на завтрак, я сразу же понял: что-то не так.

Обычно домовые готовили кашу и блинчики — начинять их следовало самому. Но сегодня по залу витал такой дразнящий аромат, что я невольно почувствовал себя ищейкой, которая должна взять след.

Креветки? И еще что-то пикантное, острое, заставляющее идти за собой.

Я прошел к столу как раз в ту минуту, когда домовой снял с подноса последнюю тарелку с омлетом — там и правда были креветки, курица и зелень. Компанию омлету составлял салат из быстро замаринованных огурцов и помидоров с зеленым луком и свежевыпеченный ржаной хлеб, нарезанный по-крестьянски крупными ломтями.

— Что-то восточное? — уточнил я, усаживаясь за стол и расстилая салфетку на коленях. Еда выглядела так аппетитно, что сразу же хотелось заказать вторую порцию.

— Да, его высочество Тао и миррин Морави готовили, — откликнулся домовой. — А мы скопировали рецепт.

Я вспомнил, как вчера Майя принесла мне утку с блинчиками, и на душе вдруг сделалось тепло. Кто-то позаботился обо мне не потому, что я был ректором королевской академии. И не потому, что хотел набиться в мои любовницы и извлечь из этого бесчисленные выгоды.

Майе просто хотелось сделать доброе дело. Благодарность, дружелюбие, забота — то, о чем я давным-давно забыл. Те искренние пустяки, которые почти уходят из жизни, когда ты забираешься достаточно высоко.

Омлет оказался воздушным, нежным и сытным. Курица и креветки тонко уравновешивали друг друга так, что я и не замечал, как наедаюсь — завтрак казался облаком и наполнял фантазиями и надеждами. За высокими стрельчатыми окнами шел дождь, но мне виделись туманные южные горы, а в ушах мелодично звенели струны вайра — чинской гитары. Я и сам не заметил, как опустошил тарелку — опомнился только тогда, когда услышал голос Майи:

— Вам понравилось, мирр ректор?

Она стояла у стола, еще не сняв поварского фартука, и ее взгляд был полон испуганной надежды. Что, если я скажу, что она настряпала какой-то несъедобной ерунды? Я ободряюще улыбнулся и одобрил:

— Да, все очень вкусно. Тао вас учит, верно?

Майя так и засияла.

— Да. У него сегодня лекции, так что обед будет как всегда. А на ужин мы приготовим свинину в соусе.

Несмотря на то, что я успел насытиться, рот снова наполнился слюной — почему-то упоминание о свинине прозвучало неожиданно заманчиво. Я скользнул оценивающим заклинанием по голове Майи: все ее силы глубоко спали под цепями наложенных чар. Тут и Путы ректора Сомерсета не понадобятся.

— Вижу, что мирр Винтеркорн был прав. Стряпня вас действительно успокаивает, — сказал я. — Понимаете, что это значит? Если так пойдет и дальше, то вам уже не надо будет жить в академии. Будете приходить сюда раз в неделю для оценки и контроля. Этого требует протокол работы.

Девчонка побледнела. Ух, как она побледнела — так, словно прямо перед ней появилась дюжина самых жутких демонов из самых дальних глубин ада. Майю даже качнуло — она ухватилась за край стола и с беспомощной мольбой проговорила:

— Уйти из академии? Но… мирр ректор…

Я указал на скамью, приглашая присесть. Налил себе кофе. Майя послушно заняла место напротив, не сводя с меня глаз. Конечно, девчонка-разносчица еды за эти два дня привыкла к академии, теплу и сытости, и решила, что теперь так будет всегда.

Но если ее силы и правда погрузятся в глубокий сон, то что ей делать в академии? В конце концов, это даже не по протоколу министерства