погреться на солнышке Италии.

– А как же твой бойкот? – спросила аккуратно, стараясь не давить на подругу.

– Я решила, что отдых важнее моей гордости, тем более что Жан клятвенно заверил меня, что оставит ноутбук дома.

– И отложит дела?

Марина говорила, что ее супруг трудоголик и если выбор встанет между ней и заключением контракта, угадайте, что он выберет…

– Он пообещал, – она пожала плечами и вытерла со стола, убирая недоеденные продукты в холодильник.

– Но, если что-то пойдет не так, ты знаешь, что в любое время можешь ко мне вернуться?

Марина умилительно улыбнулась, склоняя голову на бок, и подошла ко мне, обнимая со спины.

– Если бы я могла, я послала бы Богу бутылочку вина за то, что он подарил мне такую подругу.

– Лучше мне ее пошли, – улыбнулась и мы рассмеялись.

Марина собрала вещи этим же вечером. Жан, как и обещал, заехал за ней к восьми и едва часы показали заветную цифру, в дверь позвонили.

– Мари, всё взяла, ничего не забыла? – ласково произнес супруг, обращаясь к моей подруге, и я мысленно помолилась за их счастье. Если Марина права, и он изменился, возможно, у них все наладится. – Кира, спасибо, что позаботились о ней!

Он и мне кивнул, и я прошла в прихожую улыбаясь в ответ.

– Кто о ком еще позаботился, – я повела плечом, Маринка сунула ноги в черные полусапожки и выпрямилась. Потянулась ко мне и сгребла в объятия, а я поцеловала подругу в щеку смачно с причмокиванием, и та шутливо сморщилась.

– Неси полотенце, мне надо вытереться.

Вот зараза!

Жан взял в руки сумку с вещами Маринки и, в последний раз помахав мне, подруга с мужем скрылись за дверью. Я повернула ключ в замке и закрывшись прижалась к двери спиной.

Хоть у кого-то все налаживается.

Вздохнула, прошла в комнату, оглядывая свежий ремонт и порядок, который мы с подругой навели за выходные.

Квартира опустела, и я поняла, что мне не хочется жить тут одной. Совершенно не хочется.

Телефон пиликнул оповещением, и я кинулась к нему.

А вдруг подруга что-то забыла.

Но смс пришло не от Маринки.

«Ты дома? Надо поговорить»

Слава был краток.

«О чем?»

«Я зайду?»

«Я спущусь»

Не хватало остаться наедине с варваром в моей квартире. Это же равносильно смерти.

Надела старые джинсы и футболку. Накинула курточку и выскочила из дома.

Машина Славы была припаркована около подъезда, двигатель заведен, и я юркнула на переднее пассажирское.

– Привет, – поздоровалась, будто мы не виделись в кабинете его супруги и после, когда он вылетал оттуда взбешенный как бойцовский пес. – Зачем ты приехал?

Спросила, будто мне нет никакого дела до его визита, а сама старательно подавляла удовольствие от его близости. От того как аромат его одеколона пьянит и дурманит голову. От того как этот варвар смотрится на переднем сиденье своего огромного железного коня. От того как его бархатный голос заставляет поперхнуться от наглости его приказал.

– Завтра напишешь заявление на увольнение, в другую контору тебя запихну.

Я потеряла дар речи.

– Эта стерва сожрет тебя с потрохами, а если не сожрет, то обязательно выведает, что мы с тобой спали.

– То есть… ты хочешь, чтобы я уволилась с этой работы, потому что боишься, что твоя супруга узнает о том, что между нами было?

– Умница, дочка.

– Нет! – может быть и глупо с моей стороны было идти наперекор, но предложение звучало оскорбительно. Во мне взыграла гордость, и я решила пойти на принцип. – Я вам не обезьянка цирковая, которая пляшет под вашу дудку.

– Не уволишься, станешь ей, – парировал Слава, и я взбесилась еще больше.

– Не тебе решать, как мне поступать.

– Не забывай, кто тебя устроил, Кира.

Я взялась за ручку двери, Слава их заблокировал.

– Я не хочу, чтобы ты тратила нервы с Эльвирой. Она мне всю кровь выпила, а если узнает о нас, выпьет и тебе.

– Тебе какое дело до моей крови?

Он стиснул зубы и промолчал, отворачиваясь к окну.

– Не люблю бросать дела на полпути.

Видимо по моему лицу он понял, что я в растерянности и не понимаю, про что он, и пояснил.

– Она доведет тебя, и ты уволишься, только ненавидеть меня будешь после того, как с ней поработаешь, гарантирую. Пока этого не случилось уходи оттуда, я завтра продумаю варианты с твоим трудоустройством.

– Мне конечно, лестно, что ты так заботишься, но тебе не кажется, что ты меня недооцениваешь? Я не плаксивая девочка, которая боится трудностей, и не сбегу как ты ожидаешь.

– Кира… – он устало выдохнул, будто задолбался доказывать истину упрямому ребенку.

– Что, Кира? Ты дал мне работу – спасибо. А теперь расслабься, и дай мне действовать самой.

– Ты всегда такая упрямая?

– Ты всегда всё контролируешь?

Ухмыльнулся своим мыслям.

– Слушай, мне кажется, ты слишком много на себя берешь. Мы же договорились, что расстанемся после той ночи, но ты свое слово не сдержал.

– Уговор был про одну ночь. Но ты сбежала, так что…

– Я? – мои брови взметнулись вверх, а глаза расширились, как блюдца. – Ты создал все условия, чтобы мне захотелось уйти, более того я бы предпочла не знать тебя совсем, и после ты винишь меня в том, что случилось?

– В том, чего не случилось.

– Случилось, но не так как должно было…

Его голос охрип и стал неправильно притягательным. Переливы его тембра всегда влияли на меня так, но сейчас в закрытом салоне машины воспринимались особенно остро. А мысль, что я даже сбежать не могу по-хорошему, подогревают натянутые нервы, и становится еще невыносимее.

– Если это все, за чем ты приехал, то…

– Нет, не всё.

И он снова это сделал. Сгреб мою куртку в кулак, дернул меня на себя и протаранил своим ртом. Ладно, поцелуй был нежным в отличие от его начала. Мягкие губы согрели теплом, нежно скользнули по моим. Мое дыхание сперло, грудь под курткой заныла, и я вцепилась в широкие плечи варвара, чтобы удержаться и не упасть в пропасть. Но с каждой секундой трепетного поцелуя падала все ниже и ниже.

Слава не стал меня принуждать заставлять или давить. Он дал мне возможность отстраниться, разжал руку, и я поняла, что позорно не хочу отстраняться. Не хочу вообще пускать разум обратно в голову, потому что без него гораздо лучше. Вот так целовать и ни о чем не думать, лишь ощущать мгновение как застывшую секунду блаженства.

И надо признать, я рада что он приехал, и плевать на тему, ради которой