Наконец, стройная фигурка девушки появилась в поле зрения. Гадюка поднялась на порог, поправила волосы и решительно постучала в дверь. Хмурый вышибала придирчиво осмотрел наёмницу, что-то спросил, а после призывно махнул рукой. Девушка кивнула и пошла следом. Отлично, похоже, девушка справилась.

Суета у барной стойки заставила меня покончить с наблюдением. Несколько крепких парней уводили изрядно принявшего на грудь новичка. Похоже, паренёк попал в долговую яму. Вон как они сноровисто выворачивают его карманы. Паренька вывели на улицу, дали в зубы, чтобы не возникал, и загрузили в серый «уазик». Не повезло парню. Теперь будет сидеть в долговой яме у Мирзо, пока не согласится на него работать.

Я просидел за столом ещё около получаса, прежде чем увидел, как к зданию подъехала машина из комендатуры. Труповозка, так её тут называли. Несколько человек с носилками прошли через зал и через короткое время вынесли убитых. По залу прокатилась волна шёпота.

Тем временем высокий мужик с нашивками помощника коменданта достал несколько листов бумаги. Понятно, бюрократия и сюда добралась. Похоже, никого особо не побеспокоило произошедшее. Я ожидал, что вход перекроют и возьмут у всех показания, но люди Мирзо, похоже, плевали на все процедуры.

Видимо, всех устроила первая пришедшая на ум версия, исходя из которой, поиздержавшийся новичок изрядно выпил, а после поспорил о чём-то с малознакомым парнем и грохнул его, после чего раскаялся и вышиб себе мозги. Ну а что, вполне себе складно. Проблема лишь в том, что парень состоял на службе в форте, а значит, вполне может быть, что комендатура станет носом рыть землю. Или я слишком загоняюсь, и подобные разборки здесь в порядке вещей.

Действительно, прошло не больше двадцати минут, как помощник коменданта протянул бармену протокол. Тот ознакомился с содержанием бумаги и размашисто подписал. Ну а что, с одной стороны, правильно. Начни они сейчас шмон и тотальный допрос, и тогда заведение лишится изрядной доли прибыли, а для Мирзо деньги – это главное.

Помощник коменданта выпил пару рюмочек, перебросился с барменом парой слов и обвел взглядом помещение. Большинство клиентов потихоньку двигались к выходу, явно опасаясь, что могут угодить под горячую руку. Правильно, лучше не привлекать внимание комендатуры.

Я собрался было двинуть следом за всеми, но заметил, что к зданию подъехала ещё одна машина. Из неё выбрались несколько человек. Чёрная форма, типовое оружие, бронежилеты. Гвардейцы Мирзо. Им-то чего тут понадобилось? Оба мордоворота прошли в ресторан через служебный вход и уже через пять минут вышли обратно с парой однотипных холщовых сумок. Инкассаторы, мать их. Гвардейцы загрузились в машину и уехали в сторону административного квартала. Я поднялся из-за стола и двинул в направлении выхода, ежесекундно опасаясь, что меня вот-вот окликнут.

Наконец, я оказался у окошка оружейной. Протянул свою карту. Дежурный сверил данные со своим журналом и вернул мне мои стволы и разгрузку. Ну, всё, теперь я снова вооружён и очень опасен.

Выбравшись на порог, я закрутил головой, пытаясь понять, в каком направлении идти, чтобы выйти к арене, но в этот момент затылок взорвался вспышкой боли, и кто-то выключил свет.

– Всем стоять!

Зычный окрик помощника коменданта и выстрел в воздух заставили нападавшего отступить. Я сплюнул кровь и не без труда поднялся с земли. Наконец-то я рассмотрел своего противника. Шмель с парой своих бойцов стоял в метре от меня и примирительно поднимал руки.

– В форте драки и беспредел под запретом! Если хотите выяснить отношения, то оба марш на арену, – произнёс помощник коменданта, продолжая держать нас на мушке. – Ну, так что вы решили? Выясните отношения, как настоящие мужчины, или продолжите грызню за пределами форта, как подлые шакалы?

– Я согласен на арену.

Шмель бросил на меня злой взгляд и заиграл желваками. Ему явно не понравилось, что придётся выяснять отношения один на один. Кавказец довольно оскалился и, обращаясь к Шмелю, произнёс:

– Вы, наблюдатели, привыкли к тому, что вам всё сходит с рук. Этот форт принадлежит Мирзо, и только он здесь закон и порядок. Нарушая наши правила, вы выказываете ему неуважение.

Только сейчас я уловил в его словах плохо скрываемую насмешку.

– В общем, вот вам мой расклад. Или вы сейчас же решаете свой спор в честном поединке, или валите из нашего форта! – потребовал комендант.

А тем временем к месту драки уже подтянулось несколько дружинников, которые недвусмысленно взяли нас в полукольцо.

– Чёрт с вами, идём на арену, – зло прорычал Шмель.

– Правильное решение, – оскалился кавказец. – Проследите, чтобы наши гости добрались до места.

– Будет сделано, – кивнул один из дружинников с нашивками сержанта.

Комендант удалился, оставив нас в окружении десятка молчаливых дружинников. Сержант развернулся к нам.

– Значит так, орлы. Сейчас сдаём оружие и под нашим чутким руководством выдвигаемся к арене. И смотрите, чтоб без глупостей.

Я медленно стащил с себя разгрузку и передал оружие одному из бойцов. Сержант одобрительно кивнул.

– Ну а вам что, требуется особое приглашение? – спросил он, обращаясь к наблюдателям.

Те, дождавшись кивка Шмеля, отдали оружие нашим конвоирам.

– А теперь слушайте сюда и запоминайте. Арена находится на окраине в специально оборудованном ангаре. Попытаетесь смыться или решите отказаться от поединка, и охрана вас грохнет. Участники поединка могут делать ставки через доверенных лиц. Так как таковых у вас на территории форта не имеется, то ставки за вас могу сделать я.

– Идёт!

Сержант кивнул и перешёл на деловой тон.

– Так как ты – пострадавшая сторона, то тебе разрешено выбрать оружие.

– Нож, – после недолгого раздумья сказал я.

Сержант кивнул.

– Сколько будешь ставить?

– Оружие и снаряга идёт в счёт? – уточнил я.

– Да, конечно, оценщик на входе выпишет квитанцию и скажет, сколько будет стоить твоё барахло в денежном эквиваленте.

– Отлично, тогда я согласен.

– Учти, моя доля – десять процентов от выигрыша, – усмехнулся сержант.

– Меня вполне устраивают такие условия, – сказал я.

Едва мы закончили оговаривать условия и правила поединка, как Шмель едва слышно произнёс:

– Ты сдохнешь, Штуцер. Уж в чём, в чём, а в ножевом бое мне нет равных.

Я рассмеялся.

– Шмель, ты и вправду думаешь, что человек, который ставит на свою победу сотню камней, способен проиграть?

– Закатай губу, из этих ворот выйду только я.

– О, сразу видно, наш человек, – рассмеялся сержант, который явно прислушивался к нашему разговору.