И я не сдерживаюсь, я бью его по груди, пуская в ход свои кулачки, забывая про полотенце:

— Сеанс лечения? Я просила тебя об этом?

Его грудь, как стена по жесткости, успеваю отбить себе костяшки пальцев и быстро остываю.

Глупая выходка. Ему нипочем, а мне теперь пару дней мучиться.

— Ты из тех маньяков, кто занимается с пациентками сексом и говорит об излечении?

Он явно удивлен моей агрессией.

А что, я, по его мнению, должна была благодарить за оказанную услугу?

Я больше не могу. Сползаю по стенке вниз, подтягивая сползшее полотенце на грудь. Опадаю на попу и упираюсь головой в колени.

В моей голове столько мыслей, что еще немного и я сварюсь…

— Одевайся и уходи, — шепчу я, не глядя на него. — Не хочу тебя видеть больше никогда.

— Хорошо, — голос уже более серьезный.

Матвей возвращается к пуфику и начинает одеваться.

— Но мы позднее поговорим.

К счастью он уходит до появления Кира…. Который вообще не приезжает, сославшись на какие-то срочные дела в другом городе. Обещает прилететь утром и сразу приехать ко мне.

Тем лучше.

Глава 26

Просыпаюсь ранним утром от звонка, выводящего меня из глубокого сна.

— Ну кто там еще? — бурчу недовольно. — Даже птицы еще спят в такую рань.

Судя по отсутствию привычного щебетания за окном…

После ухода Матвея я напилась так сильно, как того обоюдно потребовали моя женская сущность и душенька, и завалилась спать. Безумно хотелось позвонить сначала одному и высказать, какой он козел, затем второму и рассказать о произошедшем, а заодно и ему все высказать, но, к счастью, где-то глубоко внутри меня остались зачатки разума, не тронутые алкоголем, остановившие меня от ошибки.

Даже Людке звонить не стала, отметив позднее время на часах. Подождет один день с новостями. Ничего не случится же за это время.

Из-под одеяла выныривает моя рука и медленным безвольным движением опадает на пол. Погладив его с полминутки в особой любви, слушая в это время приятную мелодию звонка, я наконец нахожу искомую трубку и втягиваю ее в свою пещеру из одеял. Умирая от похмелья, даже глаз не могу открыть, так неожиданно ярко светит солнце в комнате. Оно сюда что ли переселилось? В мои пенаты?

В голове неприятно ноет, в горле пересохло, мысли давно блуждают где-то вне моей головы.

Я никак не планировала просыпаться в выходной день раньше полудня. Особенно после нескольких литров вина, очутившихся во мне с моего желания и неприятно в этот момент отдающих во всем теле.

Телефон звенит не переставая, раздражая, выводя из себя, вызывая злость.

Приоткрываю один глаз, изучаю фото звонящего и тут же закрываю. Можно ответить.

— Да? — почти что кричу в трубку.

Черт. Кир. Чего так рано? Уже прилетел?

— Ну, ты тварь… — шипит он мне вместо приветствия. — Как ты могла?

Ничего непонятно, но очень интересно. Только в душе тревожно отдается легким звоночком вчерашнего происшествия.

Но он же не мог так быстро узнать?

— Что могла? — силюсь сообразить, что же такое его вывело из себя, прокручивая в голове все моменты с Матвеем накануне и вычисляя, где он мог наследить.

На том конце трубки раздается гортанный всхлип… Начинает даже казаться, что Кир плачет?

Да быть того не может.

— Что произошло? — повторно задаю вопрос, чувствуя, как руки начинают трястись. — Кир? — Сглатываю от волнения.

И его следующие слова заставляют мое нутро сжаться.

— Трахаешься на каждом углу? Зачем тогда вся эта бутафория со свадьбой?

Трепет.

Леденящий ужас сковывает меня. Приходит постепенное осознание, что он в курсе всего…

Кажется я перестаю дышать.

Как он так быстро узнал? От Матвея?

— Ты о чем? — мой голос предательски дрожит, выдавая меня с потрохами.

Понятно, что уже нет смысла играть в дурацкую игру недопонимания, но продолжаю косить под дурочку. Может все еще не так очевидно?

— Ты поняла о чем. Видео с тобой по всему интернету бродит с ночи, — он говорит грубым отчужденным голосом. — И не нужно уверять, что этого не было.

Стараюсь не потерять самообладания. Наверняка можно как-то выпутаться.

Неужели Матвей распространил видео? Залил в сеть? Как он мог? Зачем?

— Ты, вероятно, ошибся… Может быть кто-то похож на меня, а ты перепутал? — задаю вопрос, выискивая возможные пути отступления.

Но он же не такой дурак. Если бы были сомнения, то не стал бы так наезжать…

Понимаю, что все кончено. Голова идет кругом. Как?

Матвей?!

Прокручиваю вчерашнее поведение Матвея в голове. Он знал, что делал. Самоуверенно, нагло, самодовольно… Это и был его план? Трахнуть меня и залить в сеть, чтобы… Чтобы что? Кир увидел? Почему ему тогда напрямую не переслать? Зачем меня настолько унижать?

Пикает смс и я перевожу звонок с Киром на громкую связь, а сама читаю входящее сообщение.

Телефон в руках трясется, передавая мое ужасное состояние.

Нафига я напилась вчера? Сейчас бы может хоть что-то сообразила… А так. Голова болит, когда напрягаю свои извилины, скрип которых я слышу в своей головушке.

Кир переслал мне видео.

Замираю.

Видео со мной. Без сомнений.

Не хочется его смотреть. Страшно. Но если не посмотрю, то не смогу понять, я там или не я. Видно меня хорошо или плохо… Вдруг это ошибка? Или он меня разводит, а сам стоит с цветами у порога?

Горько ухмыляюсь. Что-то не верится.

Решаюсь. Нажимаю на воспроизведение, тыкая пальцем по экрану несколько раз. Никак не могу попасть на нужную кнопку.

Я напряжена так сильно, что руки сводит. Пальцы не слушаются. Ну же.

Пялюсь в экран телефона в ожидании. Начинается воспроизведение.

Передо мной душевая кабина… Мое дыхание замедляется. Это моя душевая кабина.

Плитка в серых тонах, край полотенца, которым я вчера прикрывалась…

И я в душевой кабине. Голая.

Телефон или камеру он установил, вероятно, на верхнюю полку, сразу при входе в ванную комнату…. А потом развернул меня специально к ней лицом. Подонок.

Поэтому еще повернуться не давал. Подстраховался с первых секунд. Даже если бы я узнала его и секс не состоялся бы, то хватило бы и первых кадров … Вероятно. Ни в чем не уверена. Одни лишь предположения.

— Бл№, — вырывается у меня.

Я забываю в этот момент обо всем, вглядываясь в то, как Матвей трахает меня, пристроившись сзади. Животный секс, который не оставляет никаких сомнений в том, что обоим это безумно нравится…

— Какого хрена, — сжимаю зубы.

Его лица не видно, удачно скрывается.

Мудила.

Но прекрасно видно меня. Во всей красе.