Забравшись к себе в почтовый ящик на ноутбуке, нахожу там материалы по дисциплинам и распечатываю их на принтере, чтобы если и проводить время в заточении, то с пользой. Преподаватели выслали нам материалы сразу же после окончания летней сессии. Я не слишком хотела идти на «Банковское дело» в своё время, но Женя настоял. Сказал, что это очень престижная профессия, а я не перечила. Понимала, что ему хочется слепить из меня более успешную личность, чем он сам.

Телефонный звонок заставляет меня насторожиться. С Сашкой мы разговаривали два часа назад, а кроме неё мне никто никогда не звонит. Странно, но это опять она.

- Слушаю, - снимаю телефонную трубку.

- Кать... - голос у подруги какой-то поникший и вялый.

- Что-то случилось?

- Мне вырезали аппендицит, - произносит заплетающимся языком. – Твой номер был последний в списке, поэтому я набрала.

- Боже! Ты как?

Паника тут же сковывает моё тело цепями. Мне нужно срочно поехать к подруге! Я же знаю, что кроме меня у нее никого из близких нет. Отец и мать погибли в автомобильной катастрофе двадцать лет назад, именно поэтому она оказалась в детском доме.

- Терпимо. Лекарства купить нужно, - произносит Сашка.

- Сейчас-сейчас, я что-нибудь придумаю. Я приеду, Саш. Ты лежи и ни о чем не волнуйся!

Я представляю подругу с бледным лицом и пересохшими губами в больничной палате. Ей хочется пить, но никто не может подать ей и стакана воды, а сама она не в силах этого сделать.

С трудом дождавшись приезда Давида, я выбегаю в прихожую и цепляюсь в рукав его пиджака.

- Моя Сашка попала в больницу! Ты должен меня отпустить!

Юсупов хмурится и ничего не отвечает. Секунды идут так медленно, словно часы. В помещении ощущается острое напряжение за то время, что он молчит.

- Пожалуйста, Давид! Ты же помнишь Сашку? Она была моей подругой… Рыженькая такая, с веснушками…

Конечно же, он не помнит. Он и меня с трудом вспомнил, когда я подошла к нему на парковке у ресторана и попросила о помощи. Я была младшей сестрой его друга, а Сашка… Сашка иногда болталась рядом. Сомневаюсь, что сейчас он испытывает к ней хотя бы каплю жалости и сочувствия.

- Хорошо, я попрошу Михаила, чтобы тебя отвёз, - произносит Давид, поразмыслив. – Только с охраной, Катя.

Тут же благодарно бросаюсь ему на шею и целую в губы. По-детски безрассудно и наивно, но этот порыв сдерживать я не в силах.

Сашку определяют в дежурную третью городскую больницу. Она и правда лежит в одиночестве с потрескавшимися губами. Бледная, худая, грустная. Увидев меня, безумно радуется.

Я покупаю по списку все препараты и отношу их на пост к медсестре. Кладу на стол шоколадку, чтобы работница учреждения иногда поила подругу и не забывала о том, что она обездвижена и нуждается в помощи.

С тех пор каждый мой день начинается с готовки. Сначала это легкие куриные бульоны с лапшой, затем мясо и овощи на пару. Я готовлю с любовью и отстраняю от кухни Раису, потому что собственной лучшей подруге хочу готовить самостоятельно.

- Принесла тебе суп с тефтелями и овощное рагу, - достаю контейнеры с едой и ставлю на тумбу. – Ты должна поесть, пока еда теплая.

Открываю один из контейнеров и морщусь. В последние дни готовка даётся мне с трудом, хотя я очень хочу порадовать подругу. От курицы меня и вовсе воротит, но это лишь потому, что в последние дни я готовила её в избытке. Что поделать, если Сашка обожает мясо только этой птицы?

- Кать, - подруга перехватывает руку и тянет к себе.

Опускаюсь на кровать и внимательно смотрю в зелёные глаза.

- Что случилось? – настораживаюсь.

За дверью стоит Михаил и, возможно, слышит всё о чем мы с подругой говорим.

- Под конец приемных часов приходил Женя, - произносит шепотом подруга.

Так тихо, что даже я не сразу могу её расслышать.

- Под конец приемных часов приходил Женя, - произносит шепотом подруга.

Так тихо, что даже я не сразу могу её расслышать.

***

Открывать глаза и понимать, что объятия Давида — это не сон, просто прекрасно.

Вдыхаю запах его кожи, едва ощутимо касаюсь губами колючей щеки. Мне не хочется будить его, хочется подольше насладиться моментом единения, но Юсупов тут же открывает глаза и не даёт мне опомниться.

С ловкостью переворачивает на спину, разводит коленом мои ноги и опускается на меня всем своим телом. Он нежно целует в шею, болезненно сжимает ладонями ягодицы… Удивительно, как тонко Юсупов умеет сочетать несочетаемое.

- Доброе утро, - произносит низким голосом, вызывая волну мурашек по коже.

- Доброе…

Податливо выгибаюсь навстречу и тону в тягучем омуте его диких карих глаз. Чёрные волосы красиво спадают на лоб, подчёркивают смуглую кожу, выразительные черты лица. Вновь отмечаю про себя, что мой муж - красивый мужчина. Прямой нос, глубокие глаза, в меру полные губы и густая щетина, которая ему невероятно идёт.

Он вновь кончает в меня, будучи уверенным в том, что я пью таблетки. Поднимается с постели, проходит по комнате... Дневной свет даёт мне вдоволь рассмотреть его мощное натренированное тело, широкую спину и крепкие ягодицы. Хочется ещё раз затащить Давида в постель, но я знаю, что это бесполезно. Каждое утро он уезжает максимум в семь утра и сейчас ему нужно поторопиться.

Услышав шум воды за стеной, утыкаюсь лицом в подушку и чувствую в груди нарастающую тревогу. Возможно, моё волнение связано с тем, что я малодушно лгу Давиду, а быть может потому, что над братом всё ещё нависают серьезные проблемы.

Юсупов возвращается из душа и в считанные минуты собирается на работу. Надевает дорогой костюм тёмно-синего цвета, рубашку и наручные часы.

- Поздно вернешься? – перекатываюсь со спины на живот и наблюдаю за мужем.

- Постараюсь пораньше.

- Мм… Нас ждёт совместный ужин? – спрашиваю с улыбкой.

- Не хочу обещать, но очень надеюсь, что поем дома. С тобой. - Давид затягивает галстук на шее и морщится. - Задолбался перекусывать в ресторанах.

Он уходит, прижимая телефон к уху и разговаривая с собеседником на повышенных тонах. Можно сказать, что я уже почти привыкла к его ненормированному графику и образу жизни.

- Доброе утро, Катя, - произносит Раиса, оказываясь на кухне. – Опять подруге готовишь?

- Да, не помешаю Вам?

- Нет, что ты, - улыбается мне. - Кухня большая, поместимся.

Делаю глубокий вдох и открываю крышку, под которой тушу тефтели. Едкий запах куриного мяса заставляет неприятно сжаться желудок. Один раз, затем другой… Меня бросает в пот, а тошнота мгновенно подкатывает к горлу. Закрываю крышку и отхожу от плиты подальше.