– Ян, а ты это откуда взяла? – Катя зашелестела листами, выискивая первоисточник.

Янка глядела на нее так, словно и не видела вовсе.

– Нет, это я о своем… Как тебе кажется, что это за место? – Катя не ответила, но Янка ответа и не ждала. – Правильно – школа. Земская школа. Три завершенных работы и около двадцати набросков.

– Приехали! – всплеснула руками Катя и приложила ладонь к Янкиному лбу. – Бредит, но пока что бессимптомно. Колесникова, тебе в медпункт надо!

– Чтобы попасть туда, всего то и нужно, что спуститься, – согласилась Янка, чем только подтвердила поставленный диагноз. И двинулась в указанную сторону, бормоча себе под нос патриотические стишки вперемешку с лаптой и розгами.

Вот так посмотришь – чисто умалишенная.

– Ян, Дэна не видела?

– Не-а. И ничего не знаю, – добавила она на всякий случай. Отойдя в сторонку, в очередной раз набрала номер и приготовилась слушать гудки.

Денис ответил сразу.

– Мы в магазине. Затаримся продуктами – и на дачу. Отсюда уже недалеко. Как у вас?

– Тебя все ищут, – с внезапным приступом тоски сообщила Янка.

– А-а. Ну, пусть ищут. Давай, до скорого.

Только еще в магазине. Концерт на носу. А он там… продуктами затаривается.

После полдника выяснилось, что нужно платье. Катя предложила свое, но Янка поместилась бы туда ровно два раза. К счастью, подходящее нашлось в гардеробе девочки из четвертого отряда. Черное, юбка-карандаш чуть ниже колена, кружевной воротничок. И размер подходящий.

– Олечка, спасибо, так выручила!

Это Кира распиналась. Янка пребывала в некой разновидности транса. Все слышала, но ничего не говорила. Даже не поблагодарила за помощь.

В этом простеньком платьишке она чувствовала себя на удивление уютно. В каморке за сценой привычно стянула волосы в хвост, решив, что этого будет достаточно, но Кира не отставала. Ликвидировала любимую Янкину прическу, усадила ее саму в кресло и начала колдовать над хитросплетением прядей. При этом то и дело поминала Каверина.

– Вот и куда его черти унесли? Машины нет, на звонки не отвечает… Там ветераны уже приехали. Настенька рвет и мечет. Отец его тоже в ярости. Да-а, не ожидала я от Дэна такого залета… Наверное, придется Павлика напрягать. Но Павлик только по бумажке. Ты-то хоть не подведешь?

– Постараюсь. Он успеет!

– Откуда информация?

– Ниоткуда. Просто так. Верю.

– Успокоила… – Кирины пальцы в волосах заплясали быстрее.

В гримерку заглянула Анастасия Юрьевна. Рявкнула что-то про время и исчезла. Следом разноцветной стайкой впорхнули девчонки из Янкиного отряда в сарафанах и кокошниках. Волнуются, трещат, как попугайчики. Но хуже всех Мирре. Сначала танец, потом еще «Каховка». Ничего, она умница. Справится.

Высоченная Лена Метлицкая, которая должна была выступать с Денисом, мялась возле списка номеров и, кажется, едва не плакала.

Тут уже занервничала и Янка:

– Кир, давай я ему еще раз наберу.

– Сиди. Толку-то. Уже звонили. Дэну на всех наплевать. Так было всегда – ни за что не отвечаю, а вас, идиотов, в упор не замечаю…

– Ну так, Кирюш, конечно! Вас много, а я один, – громко объявил знакомый голос. – Дэн Каверин слушает только рев мотора и собственное сердце.

Янкино же сердце в этот момент совершило радостный кульбит. Вернулся! Всего-то день не виделись, а кажется, что целый месяц. И Денис, хоть и какой-то незнакомый в этом костюме, но снова рядом.

– Красиво смотритесь, – нарочно завистливо признала Кира. Метлицкая за ее спиной всхлипнула особенно громко.

– А ты чего такая грустная, коллега? – с каким-то преувеличенным весельем спросил Денис у Янки. – Не бойся. Видишь, я не парюсь. И тебе не надо. Мы же с тобой одной правды.

– Но себе мы сами судьи, и другими мы не будем! – сильным и неожиданно красивым голосом подхватила Кира. – Дэнчик, может, сыграешь после концерта? Давно все вместе не собирались.

– Если доживу, – бросил Каверин и пошел на сцену.

Янка побрела следом. Незатейливые слова Дениса чуть-чуть ее подбодрили. Вот только боялась она не заковыристого текста, не десятков глаз напротив. Даже не того, что Мира забудет вдруг свою «Каховку».

Противная слабость накатывала при мысли о Дольском.

Ведь если он каким-то образом узнал, что Влада прячется в башне и сегодня утром приехал за ней, то и об остальном наверняка догадался. Дениса вряд ли тронет – Петр Геннадьевич заступится. А Янка? За нее-то заступаться некому…

Вызубренный текст лился рекой. Только раз сделала слишком длинную паузу, когда вдруг заметила среди зрителей Дольского. В первом ряду, возле директора лагеря и почетных гостей-ветеранов. Он выглядел как бандит из криминального сериала. Не спасали даже очки в золотой оправе, которые он то и дело вдавливал пальцем в переносицу. Эпитеты «спонсор» и «меценат» – ими, как помнится, награждал Дольского Денис – тоже не помогали. Янка старалась не пялиться на него слишком в открытую, зато тот разглядывал ее весьма пристально. Впрочем, она – ведущая. Чего тут странного?

«Мы с тобой одной правды».

Жаль, что нельзя взять Дениса за руку.

– Яна, соберись! – уговаривал Каверин во время очередного перерыва. Оба сидели в гримерке, пока на сцене отдувались дети. – Ты где-то не здесь. С чего тебя так проняло? Все же в порядке было.

Янка отмалчивалась. Разглядывала воду в стакане, паркет под ногами. Больше всего на свете ей сейчас хотелось бросить все и сбежать домой, в Москву. А Денис продолжал тормошить:

– Прикинь, я сегодня весь день над этой ерундой думал. Про Монахова или как там его. Похоже, клад-то он нашел. Только забрать не успел – погиб.

– Земская школа, – вяло сказала Янка.

– Тоже догадалась? Ну вот, а я удивить хотел… Вряд ли, конечно, сейчас там что-то осталось. Но можно попробовать – ключ у нас есть.

– Нет у меня ничего.

– А кольцо? Или потеряла?

На этот раз Янка посмотрела на него чуть более осмысленно. Даже ненадолго забыла про страшного Дольского.

– В кармане джинсов так и валяется. В четвертом отряде, где переодевалась. Но…

– «Ключ – в виде креста». Не факт, конечно, просто догадка. Монахов заложил фамильное кольцо, не зная, чем оно является на самом деле. А когда узнал – решил срочно вернуть его себе. Он ехал в Москву, чтобы найти денег на выкуп перстня, но вместо этого…

– Умер, – охнула Янка.

– Точно. Правда, своей Асеньке он довольно много подсказок оставил. Если бы она прочитала второе письмо, то догадалась бы и про школу, и про все остальное.

Янка помалкивала, обдумывая услышанное. Тени прошлого все еще бродили по отремонтированным коридорам этого дома. Мертвые, давным-давно лежавшие на местном кладбище, продолжали говорить с живыми. И выбрали для этого именно ее, Янку.