не оборачиваясь. – Надежный человек, которого не смогут связать ни со мной, ни с кем-то из приближенных?

– Э-э-э… Кажется, я смогу отыскать такую личность, миледи…

– Сколько потребуется времени?

– Дайте мне… несколько часов… и я…

– У вас час, сир, – Зинат резко повернулась на каблуках золотистых туфель и пронзила камергера властным взглядом.

Де Тоси учтиво поклонился и спешно покинул покои госпожи. В сущности, он мог и не исполнять приказы вдовы сюзерена. Она не имела прав на наследование по условиям брака, к тому же, законный наследник объявлен лордом Уолесом задолго до смерти, и у этого имелось множество свидетелей. Жак всю жизнь подчинялся и был не из тех, кто мог перечить твердым и властным людям. Явись бы Гильдарт в Порт-Грэртон, камергер без сомнений преклонил бы перед ним колено, но наследник странствовал в далекой и опасной стране, которой правили мертвые. Лучше уж повременить с неповиновением женщине от одного вида которой трясутся поджилки.

Через сорок минут Жак, переодевшись монахом, тяжело дышал у дома мастера Фелу́чи, главы местного отделения торговой гильдии. Ему пришлось идти одному, воспользовавшись тайным проходом, о котором знал только он и лорд Уолес. К большому сожалению, нужно было идти пешком, преодолевать немало лестничных пролетов, что тяжеловато для немолодого и грузного человека. И вот, обливаясь по́том под грубой серой рясой, он стучался в двери роскошного трехэтажного особняка и опасливо озирался по сторонам.

Монахи частенько просили пожертвования, обивая пороги богатых домов. К Фелучи и вовсе заглядывали почти каждый день. Его дом выглядел самым презентабельным в городе, хотя и не самым большим.

– Мир тебе, служитель Светлой Девы, – садовник, поднявший голову на стук, приветствовал стоящего у дверей. С фасада жилище главы гильдии украшали многочисленные кустовые растения, которым слуги предавали форму морских животных, вроде дельфинов и коньков.

– А? – сир Жак подпрыгнул от неожиданности и машинально поправил глубокий капюшон. – Это… да-да… слава Святой Церкви.

Садовник нахмурился. Монахи в ответ обычно желали покровительства и благоволения Эсмей, но разве разберешь этих святош. Кто ж в здравом уме пойдет в монастырь, обрекая себя на вечное безбрачие. Известно же, что человек для того и создан, чтобы потомство зачинать. Святые люди, на то и святые, что простому греховному человеку их понять не дано. А потому, пожав плечами, работник вернулся к обязанностям.

Дверь, наконец, отворилась и безразличное лицо худого, как трость, дворецкого оглядело пришедшего.

– Сегодня мастер Фелучи уже подавал вашему приходу, брат, – небрежно начал разговор слуга.

– О, конечно, но я не по поводу пожертвований. У меня срочное дело к мастеру… от самого настоятеля.

Дворецкий скривил губы, но пригласил монаха войти. Просторные комнаты особняка всюду застилали шерстяные ковры, которые слуги чистили каждый день, чтобы ворс всегда выглядел мягким и пушистым. Стены украшали гобелены и картины, изображающие морские путешествия, пейзажи Эриндана и Тамора. Резная мебель, подобранная со вкусом, и несколько телохранителей встречали гостей на всем пути следования к рабочему кабинету главы отделения гильдии.

– Добро пожаловать, сир, – понизив голос улыбнулся Фелучи, дождавшись, когда за монахом закроется дверь.

Это был пухлый брюнет, с двойным подбородком. Волосы уже поедала седина. С юности, вьющиеся и непослушные, они, аккуратно и изящно расчесанные, блестели от воска. Фигура торговца напоминала тыкву. Он всегда щурил правый глаз. Враги поговаривали, что этот прием ни что иное, как магия, позволявшая Толомею Фелучи продираться в потаенные мысли деловых партнеров, и всегда оставаясь на шаг впереди.

– Но… как вы узнали? – де Тоси испуганно прижал руки к груди.

– Вы ведь мой самый ценный клиент, сир, – торговец ослабил ремешок, подпоясывающий кафтан из тонкого сукна на толстом брюшке, – я вас узнаю даже тогда, когда родная мать откажется признавать в вас сына.

– Моя матушка скончалась шесть лет тому назад.

– В первый день начала лета, на рассвете, – улыбка продолжала держаться на лице хозяина дома.

– Но… откуда вы…

– Садитесь сир, – Фелучи указал на кресло, стоящее перед его дубовым столом. – Хотите чего-нибудь? Я вызову слуг.

– Нет-нет, – Жак с блаженством опустился в мягкое кресло и стащил с головы душный капюшон, – я по конфиденциальному делу, мастер.

– Можете излагать, нас никто не услышит, – Толомей открыл толстую книгу, густо исписанную чернилами. Пролистав до нужной страницы, он взял перо и приготовился слушать. – Какую сумму вы планируете просить?

– В этот раз меня интересует скорее услуга…

– Услуга? Вам?

– Ну-у-у… – де Тоси никогда не умел плести интриги, да и вообще не умел врать. – Вы окажете ее дому де Кран, но прошу вас, никому не слова.

– О-о-о, ну, о чем речь, сир, – Фелучи всплеснул руками, – вы несомненно можете доверять старому другу, который всегда поддерживал вас в час нужды, – торговец бросил беглый взгляд на записи долговых обязательств Жака и доброжелательно улыбнулся.

При виде радушного настроя главы отделения гильдии, у де Тоси развеялись оставшиеся сомнения, и он изложил суть поручения. Хитрый Фелучи, само собой, не стал расспрашивать о подробностях письма, но догадался, о примерном его содержании..

– Я решил, – де Тоси заканчивал рассказ, – что купец лучше подойдет для такого деликатного поручения. Ваша гильдия разъезжает по всем концам известного мира, никому и в голову не придет заподозрить торговца. Но разумеется, этот человек должен быть самым надежным, таким, на которого можно без сомнений положиться. Конечно, вы лучше всех подходите для такой роли, но я понимаю, что у главы отделения торговой гильдии Раскоса полно разных забот, да и положение… не подходящее…

Толомей склонил голову в раздумьях, словно еще не принял решение.

– В условиях отлучения рода де Кран от Церкви, смерти главы семьи, да и смуты на западных границах, то, о чем вы просите, может оказаться весьма рискованным. Не только для жизни посланника, но и для моей собственной. Как вы понимаете, я еще и представляю гильдию в Лоэринге, и любое опрометчивое решение бросает тень и на организацию. Но, – Фелучи поднял тонкий указательный палец, – я постараюсь помочь вам и вашей госпоже. Конечно, как деловой человек, надеясь при этом на теплые и дружеские отношения.

Жак качнул головой. Тогда торговец взял со стола золотистый колокольчик и позвонил. За дверью послышались шаги слуги. Хозяин дома потребовал вызвать к нему племянника и