учитывать ее пожелания. Стоило подружиться, оказав не такую уж и большую услугу. Торговые корабли ходили в Карут, столицу Ошиосской Империи, регулярно, да и гильдия частенько преподносила те или иные подарки Захиру Алому. Потому Тит отправился в плавание, спрятав послание под одеждой. Толомей сделал все от него зависящее, чтобы выполнить обещание. Но все же подчеркнул для себя пару моментов, которые в дальнейшем можно выгодно продать или использовать.

Юного Моранте магнитило путешествие. Еще ни разу он не выходил в открытое море. Мальчишеское любопытство влекло поскорей оказаться в Ошиоссе. Мало кому из молодых людей выпадала честь вручать тайные послания правителю чужой страны. Это событие настойчиво подогревало самолюбие.

И вот, с двумя слугами, затащившими на борт двухмачтового парусника обитый железом сундук, а также несколько мешков с провизией и одеждой, Тит занял небольшой чулан в трюме.

«Для купца главное – высматривать и заставлять говорить, а самому при этом молчать. Так что слушай, запоминай и учись. Не влезай не в свое дело и не вступай в перепалку с благородными. Они никогда не признают тебя равным. Не плати девицам больше, чем они стоят и остерегайся тех, кто радушно преподносит тебе кубок с вином!» – паренек вспоминал напутствия дяди, стоя у фок-мачты. Он с наслаждением вдыхал свежий морской воздух и смело всматривался в горизонт. В городе ревели боевые трубы, возвещая о выступлении войска, но юный Тит их не слушал. Впереди ожидали приключения, а корабль набирал ветер в паруса.

Только странная черная птица, нагло устроившаяся на реях, почему-то вызывала тревогу. Парень привык видеть у моря крикливых чаек, а тут ворон не сводил с него пронизывающий взгляд. По телу пробежали мурашки. Жаль, что рядом не было дяди, уж он-то точно знал к добру это или к беде.

Глава VII. Кровавая пьеса

Шахриет бросилась к Ослябе, растелившемуся на пыльном полу без сил. Она обвила руками его шею и припала к груди. Паломник неуклюже потрепал ее по спине и улыбнулся.

– Ха-ха-ха-ха! – Джубал забавлялся, выбираясь из люка. – Грандиозная прогулка. Такое я люблю, – паренек бросил на парочку ревностный взгляд и продолжил улыбаться. – Кстати, а вот и награда, – он небрежно швырнул на пол кошелек, снятый с убитой. Там какая-то страшила что-то вроде ритуала проводила, кое-как успел пустить ей кровь.

– Да там полно нежити… – Эфит смотрел вниз. Мертвецы безрезультатно толпились под люком.

– И глаза горят? – волшебник осматривал спасенную девушку, лежащую на руках орка.

Варвар и ветеран, заметив, что Ослябя вот-вот упадет, либо уронит Гулю, взяли Шалилуна за ноги и опустили головой вниз. Зеленоватый сначала сопротивлялся, но заметив пристальный взгляд Эразма, сам ринулся в люк. Вытащив девушку наружу, он не выпускал ее из объятий, бережно покачивая, будто дитя.

– Да, – отвечал страж вольного города, – и похоже, что это настоящие бедуины. А те головорезы использовали их одежды.

– Нужно с ними расправиться… – выдавил из себя Ослябя.

– Лежи, герой, – Эфит, поднял перед собой руки. Два огненных луча сорвались с них, озарив темное помещение. Запахло паленой плотью и приключенцы поспешили выйти, оставив ветерана развлекаться.

Паломник ругал себя за необдуманный поступок, который мог стоить жизни не только ему, но и товарищам. Безрассудный прыжок в темноту… Он поддался эмоциям, а это недопустимо. В бою требуется свежая и холодная голова. Опираясь на плечо Шахриет, он уныло ковылял к колодцу. Хорошо бы Эразму обратить внимание на ученика и вправить ему мозги, как он периодически делал, но сейчас мысли волшебника занимали странные исчезновения. Он намеривался побыстрее побеседовать с Гулей и узнать, не видела ли она среди мертвых в подвале столяра из Муфтарака. Чертов Эфит слишком рано принялся выжигать нечисть. Следовало сохранить лица. Даже если из-за паники и страха девица не увидела ремесленника, то могла бы опознать его труп. Возможно, загадка об исчезновениях близка к раскрытию.

Пока приключенцы жадно пили набранную северянином воду, столпившись у колодца, орк внезапно заорал.

– Го-о-ор-г! Она ожить. Ожить.

– Кх-кх-х, – волшебник поперхнулся и облил себя водой. – Осел! – от очередного ступора зеленоватого спасла только лежащая на его руках девушка.

Шалилун спешно опустил ее на остывший песок, облокотив о каменный край колодца. Гуля пыталась рассмотреть присутствующих. Она тряслась от страха, так как все еще не могла поверить, что опасность миновала.

– Спокойно. Спокойно, – Эразм, кряхтя, опустился на колено. – Эти негодяи мертвы. Мы спасли тебя по поручению матери… как ее там?

– Джабра, – помогла Шахриет.

– Ага, точно. Имя, конечно… Ну, ты как себя чувствуешь?

– Я…я… в порядке… Хочу домой…

– Шалилун тебя защищать, – орк ударил кулаком в грудь. – Не бояться, красивая.

– Цыц. Ну-ка помолчи, защитник, – шикнул Брюзгливый. – Скажи, ты видела тут кого-нибудь из города? Может быть столяра или других пропавших?

– Н-н-нет, – Гуля посмотрела на волшебника. Тревога в ее глазах постепенно угасала. – Они убили всех местных… – слезы покатились по щекам. – Превратили всю стоянку в рычащих чудовищ… – девушка закрыла лицо руками и зарыдала.

Шахриет принялась ее утешать, бережно поглаживая по спине. Орк оказался тут как тут. Уселся рядом, словно верный пес. Сжал в ладонях хрупкую ручку Гули и мирно ждал. Маг в этот раз ему не мешал. Он вовсе охладел к спасенной. Конечно, ее еще стоило опросить о том, что она видела, но раз городских тут нет, то вряд ли удастся связать пропажи людей и психов из какой-то некромантской секты.

Отведя душу, Эфит удостоверился, что его тело больше не дымит. Магические ожоги, которые являлись следствием его способностей, обычно полностью затягивались через несколько дней. Поэтому он никогда не снимал одежду полностью.

Элементальная энергия витала всюду. Природные стихии давали жизнь и так же легко могли забрать ее. Огонь и вода, воздух и земля, лед и электричество – все это пронизывает мир насквозь, наполняя его созиданием и разрушением. На первый взгляд стихии беснуются в непостижимом хаосе, подавляя или наполняя друг друга. Но в действительности, этот хаос, порождённый их противоположностью и борьбой, и есть тот самый порядок, позволяющий природе существовать. Стихии – одно целое. Их единство – в их противоположности.

Без воды и земли не может существовать дерево, которое в результате попадания молнии кормит огонь. Воздух