– Оказывается, не только в России людипропадают, но и в Турции тоже, – озадаченно произнесла Лена. – И куда этотИксель подевался? Надо же, пропал именно в нашу рыбалку. Может, он в самом делегрести не умел и пошел ко дну… Тогда лодка куда подевалась? В любом случаездорово, что мой Ромка сам взял в руки весла, а то если этот турок пропал, тонемудрено, что Ева с Ромкой тоже могли не вернуться. Ромка как чувствовал. Нехотел с этим турком в одну лодку садиться. И после того, что мы узнаем, нас ещеи допрашивают. Да они нам должны моральный ущерб оплачивать за то, что у нихгиды на экскурсиях пропадают. Черт-те кого гидами ставят. А ведь с ним могли иполовинки наших семей пропасть, если бы вовремя не передумали с ним в одну лодкусадиться. Ладно, бог с ним, что это я заладила. Главное, что у нас и у нашихблизких все хорошо, а до остальных нам нет никакого дела. И уж тем более дотурков.

Когда мы все вчетвером шли на пляж, Роман необронил в мой адрес ни единого слова и даже ни единого взгляда. Он вел себятак, словно я действительно была его случайной новой знакомой, которую онвпервые увидел на отдыхе в Турции и к которой никогда не чувствовал малейшейсимпатии. Словно мы никогда не были с ним близки, не занимались любовью, не говорилисокровенные слова и даже никогда не пытались оставить свои семьи для того,чтобы сойтись и начать жить вместе.

– Ром, а ты из лука стреляешь? – спросил мойсупруг идущего рядом Романа. – Пошли постреляем. Слышал, сейчас объявили, чтокто хочет пострелять из лука, пусть подойдет к теннисному корту? Так что можнопойти и оторваться по полной программе. Ты как по части стрельбы?

– По части стрельбы я всегда в боевойготовности и по части стрельбы из лука тоже.

– Тогда, может, оставим наших женщин и пойдемпостреляем?

– С радостью.

– Конечно, идите, – поддержала наших мужчинЛена. – Мы будем ждать вас на пляже и надеяться на то, что вы обязательнопринесете нам какой-нибудь приз.

– А там призы никому не дают, – как-топо-детски улыбнулся Роман.

– А я думаю, что вам обязательно дадут. Все жетакие красивые мужчины возьмут в руки стрелы. Мой Роман всегда хорошо стрелялиз лука. Его первая стрела сразу полетела в мое сердце. Это было много летназад. Он так метко ее кинул, что я сама удивилась, как здорово у негополучается. Вонзил эту стрелу в мое сердце всего один раз, но зато на всюжизнь. Нелегко жить со стрелой в сердце.

– Ну, ты нагородила. – Роман поцеловал жену вщеку и, не обращая на меня никакого внимания, отправился вместе с моим мужем стрелятьиз лука.

Как только мы с Леной расположились на пляже,она взяла меня за плечо и сказала извиняющимся голосом:

– Ева, ты на меня не сердишься?

– За что? – не сразу поняла я свою знакомую.

– За прошлый раз?

– А что было в прошлый раз?

– Я имею в виду тогда, в баре… Я так грубо стобой разговаривала. Я просто увидела своего мужа ужасно пьяным, а ведь былотолько утро. С ним и в самом деле творилось что-то страшное. Просто не передатьсловами. Сама не знаю, что на меня нашло. Тогда и у Ромки голова ехала, и уменя тоже. Ева, ты не держишь на меня зла?

– Нет. Я уже и не помню вовсе.

Лена расплылась в блаженной улыбке и как-товкрадчиво заговорила:

– Ева, я тебе тогда наговорила всего. Мнепросто необходимо было кому-то выговориться. У меня был жуткий период и дажедепрессия. Я только с виду так держалась и всегда улыбалась, а на деле все былосовсем по-другому.

– Лена, да я уже ничего не помню.

– Точно?

– Само собой…

– А мне как-то неловко перед тобой было. Я ещераньше хотела извиниться, но мы целыми днями и ночами на различных экскурсияхбыли, и мне никак не удавалось с тобой пересечься. Я рада, что ты на меня злане держишь. Сама понимаешь, что в жизни каждой женщины бывают такие моменты,когда психика окончательно сдает, потому что семейные неурядицы съедают тебяизнутри. Зато теперь у меня все лучше всех.

– Что значит все лучше всех?

– У меня в семье такое… – Лена наклонилась комне поближе и приняла загадочное выражение лица.

– Что у тебя в семье? – Я не могла и непыталась скрыть своего интереса. Мне просто не терпелось, чтобы Лена раскрыламне свою семейную тайну и хоть немного объяснила те перемены, которые так резкопроизошли в поведении Романа.

– У меня в семье все так, как было, когда мытолько поженились. Иногда полный штиль, а иногда такой ветер страстей, что мнестановится тяжело стоять на ногах.

– Я не понимаю, о чем ты… – В эту минуту в моесердце закралась какая-то неприятная ревность, выворачивающая меня наизнанку.

– О том, что с Романом произошли небывалыеизменения. Он вновь меня полюбил и с еще большей силой.

– Как это?

– Мы поехали на двухдневную экскурсию нагорячие источники. Всю дорогу он был очень задумчив, а вечером схватил меня наруки и громко закричал, что очень сильно хочет, чтобы я родила ему третьегоребенка, и что если мы очень постараемся, то это обязательно будет девочка.

– Что, прямо так и сказал? – У меня ужаснопересохло во рту.

– Прямо так и сказал. И у нас была сказочнаяночь. Мы до семи утра делали девочку. И первый раз за много лет ничем непредохранялись, а у меня как раз были залетные дни. Если я забеременела девочкой,то это будет ребенок, рожденный в такой сумасшедшей любви! У нас таких ночейтысячу лет не было. Что мы только не вытворяли и чего только себе не позволяли!Временами мне казалось, что Роман просто разорвет меня на части. Я была такойчувственной, и во мне открылась такая сексуальность, которой даже не былоранее.

Лена волновалась, и у нее страшно горелиглаза. Иногда она запиналась, говорила бессвязно и с трудом находила нужныеслова, которые бы делали ее речь хоть немного понятной. А я… Я смотрела на неенесчастным взглядом, тяжело дышала и ощущала острую душевную боль, исходящую изсамого сердца.

– Он теперь моей руки из своей просто невыпускает. Мы с ним похожи на школьников. Я не думала и не гадала, что с намиможет приключиться подобное. Казалось бы, столько лет прожили, а он сейчас нанастоящего чудика стал похож. Каждые пятнадцать минут к моему животу ухоприкладывает.

– Зачем?

– Пытается там что-то услышать.