Я подскочил, сбил её хвостом, а потом проткнул ей голову когтями. Она начала извиваться, обхватив мою руку щупальцами на заднице, но Покров держался. Пришлось несколько раз кулаком ей по голове заехать, чтоб успокоилась. Вообще живучие твари, почти как черви, если сколопендру надвое перерубить, то половинки могут убежать и отрастить заново недостающие куски. Такие дела!

Взрослая тварь недолго корчилась на снегу, я сразу же отправил её вслед за молодой. Ух! Хорошо! Она весила килограммов восемь, не меньше, так что в животе чувствовалась приятная тяжесть и шевеление. Ха! Они десятками лапок мне вдвоём изнутри массаж делают!

Ну, хорошего понемножку. Я ещё бы съел, но не зря говорят, что из-за стола надо вставать слегка голодным. Заметая за собой следы ветром, я уполз в общагу. Никто не удивился моему позднему приходу, и так уже все привыкли. Помывшись, я нырнул под одеяло и лежал, прислушиваясь к вялому копошению в животе, пока не уснул.

Утром, проснувшись, я понял, что я сыт! Наконец-то! Всё же без нормальной еды мне наесться не получалось ни разу за последний месяц. А теперь я сытый и довольный жизнью! Тело полно сил, я полон сил, солнце так приятно светит в окно, и даже мои соседки не кажутся такими уж дурами.

— Колбасааааа! Это бывшие котяяяятки! Колбасааааа! Что ж вы жрётесь без огляяяяядкиии! Ляляляляляляляляляяя! — напевал я, застилая постель.

— Вы только посмотрите на это! — раздался у меня над головой голос Изи, и Юля с Катей повернулись в нашу сторону. — Эй, ты кто? Кто украл нашу Свету? Где её насупленный вид и недовольное бормотание? Верните её… а, нет, не возвращайте! Мне так больше нравится! Юль, а ты как думаешь?

— Ага, мне эта тоже нравится больше. Смотри, у неё даже ямочки на щеках есть, если она улыбается! Первый раз вижу!

— Да ну вас! — я показал им язык и помчался в душ.

А всё равно не обидно. Пусть себе смеются! Зато я себя прекрасно чувствую и вообще! Жизнь-то налаживается!

Хотя в следующий раз нужно ловить кого-то другого, кабанчика, например.

Глава 23

Мне не хотелось тренироваться в такое прекрасное утро, поэтому, пораскинув мозгами, я пошел в купальни. Ну не в ночной же клуб с утра ходить, так что купальни были лучшим выбором. Тем более людей было маловато в такое время, я мог насладиться ими чуть ли не в одиночестве.

Вообще людей в Академии было много, почти как в учебные дни — со следующей недели начинались семестровые зачёты, так что многие решили «надышаться перед смертью», зубря и тренируясь, а не уезжать домой. Ну, а мне «домой» и не хотелось, я в своей каморке такой купальни в любом случае никогда не найду. Да и объедками питаться тоже такое себе удовольствие. Ради будущего я могу их проглотить, но удовольствия от этого никакого не получу, ясное дело.

В общем, я завалился в купальни и уселся в общей душевой, есть там отдельный уголок, где весь потолок — сплошной душ. Вроде как это сделано для больших видов, вроде гиппов[1] и серпент, и плевать, что таковых в Академии почти не бывает. Бюрократический бзик, который сработал в моём случае.

— Привет! Потереть тебе… хвост? — раздался голос у меня за спиной.

Ох, я так увлёкся, мылясь и напевая песенку, что не заметил, как ко мне кто-то подошел. А, это Лена. Ну, неудивительно. Вчера, после моего прикола над ней, она разругалась с подружками, причём целых два раза. Вот сегодня с утра и пошла туда, где почти никого не будет. А тут я, вроде знакомое лицо, её и потянуло к какому-то человеку. Ну, серпенте, если уж точно. Не привыкла она быть в одиночестве, всегда в компании!

— Привет. Если не трудно, то давай.

— Не трудно.

Я вытянулся на кафельном полу в полный рост, положив голову на скрещенные руки так, чтоб видеть Лену. А та взяла мочалку, полила её гелем для душа и стала тереть хвост. Сначала легко и несмело, но потом давление усилилось, а Лена явно вошла во вкус полировки чешуи. Даже стала чуть тяжелее дышать, а щёки разрумянились.

— Света.

— М?

— А как ты… ощущаешь свой… хвост? — неожиданно спросила Лена.

— Мой хвост? — я удивился такому вопросу. — Наверное, если так подумать, то даже лучше, чем другие части тела. У нас же есть дополнительный нервный центр в хвосте, чтоб лучше управлять его движениями. Да и нервов от спинного мозга в нём больше, чем у обычных змей и даже людей. Так что я чувствую его всего, каждый кусочек, каждую пластинку чешуи.

— А как я мою — чувствуешь?

— Ну конечно. Очень приятное ощущение. Только кончик хвоста не мой!

— Почему же? Он чистый?

— Нет. — я слегка запнулся в объяснениях. — У серпент… по крайней мере у меня, у других я не проверяла… это очень чувствительно место в… ээээ…. сексуальном плане. Как клитор у человеческих женщин!

— Серьёзно? — Лена вдруг улыбнулась и с интересом посмотрела на него.

— Да. Но трогать не надо! Пусть даже мы одни!

— Ха-ха-ха! Да я и не хотела… Слушай, а как ты узнала, что он у тебя… Ну, такой чувствительный?

— Нууу…. — я некоторое время размышлял, рассказывать или нет, потом решил — а почему бы и да? Я тут уже и так зарекомендовал себя, как даму в розовых тонах. — Однажды, когда я ещё была в детдоме, я пошла в душ вечером. А там были две девочки, которые явно любили друг друга. Ну и получилось, что они немного втянули меня в свои игры… Тогда-то одна как стала облизывать мой хвост — и мне сразу всё стало понятно.

— Наверное, в том детдоме было весело!

— Не настолько, чтоб желать туда возвращаться, но иногда всё же было. — я хмыкнул.

Мы замолчали. Лена тёрла мне спину, а я лежал и получал удовольствие. Всё де до спины было проблематично достать руками, приходилось их выгибать по-разному, но нужного усилия всё равно так не создашь. А Лена решила эту проблему!

— Вот! Теперь всё блестит! — девушка перестала скребсти мою чешую и чуть откинулась назад, чтоб посмотреть на проделанную работу.

— Спасибо! — я поднялся на хвост и потянулся. — А тебе спину потереть?

— Конечно. Я только за.

Теперь уже я начал драить её мочалкой. Чтоб тоже доставляло мне удовольствие. Кожа её была гладкая и шелковистая, чуть загорелая и тёплая. А фигура! Многие фотомодели с прошлой Земли много бы заплатили, чтоб иметь такую. Эх, жаль, я не парнем переродился! Очень жаль! Но, с другой стороны, в таком случае я в такого мог бы и не увидеть тогда. От такого зрелища у меня даже кончик хвоста предательски задёргался, выдавая напряжение.

— Спасибо! — Лена улыбнулась, когда я закончил, потыкав пальцев её красную, как варёный рак, спину. Хорошо я её натёр.

— Поползли в бассейн?

— Ага.

Когда мы расположились в воде, я решил проверить её реакции.

— А где твои подруги? Ну, эти, Люда с Ларисой.

— Мы пошли разными путями. — брови Лены нахмурились, а лицо стало чуточку менее счастливым.

— Они заблудились, что ли? — стоил я дурака.

— Нет! Просто… не хочу, чтоб они сейчас были со мной. Такие навязчивые! — она говорила и распалялась, выплёскивая вчерашнюю обиду. — Я понимаю, что их семьи служат моей и они должны сопровождать меня, но не так же откровенно в рот заглядывать! Это даже раздражает! А под маской их услужливости мало ли что может быть!

— Ага. — я решил поддать огонька. — Говорят, чем шире улыбка, тем острее нож, который хотят возить в спину.

— Я б не удивилась, совсем не удивилась! — Ленины глаза горели, а выглядела она так, будто ей что-то пришло в голову. Ну или её захватили какие-то навязчивые мысли.

Хе-хе, мой метод сработал как надо! На следующей неделе ещё раз так сделаю, чтоб закрепить эффект. Пусть совсем с теми грымзами рассорится и пригнет в мои объятия! И ищет утешения на моём широком хвосте! Обниму её и слёзки буду вытирать!

Хотя, с другой стороны, а зачем мне это надо? Наверное, это во мне мужское начало говорит. Хочет, чтоб красивая девушка от него, то есть от меня, зависела эмоционально. Даже если у меня нет никаких возможностей это реализовать в понятном русле, то это хотя бы самолюбие тешит. А я всё же не ангел, я хочу делать хорошо для себя, а не для других. Да и вообще! Эта сволочь постоянно мне в кашу плюёт своим хихиканьем и поддёвками, вот пусть за это и страдает!

Так мы лежали ещё с час, переговариваясь и делясь мыслями