litbaza книги онлайнИсторическая прозаМоя армия. В поисках утраченной судьбы - Яков Гордин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 48
Перейти на страницу:

27.II.1955. «Привет, дорогие. Давно нет от вас писем. Как живете? Приходил ли к вам мой посланник? Передал ли книгу? (Я уж и не помню, что это был за посланник. Очевидно, кто-то демобилизовавшийся. А книгу я с ним отправил, чтоб сохранилась.—Я. Г.)

Пишете, что беспокоитесь, напрасно, друзья. Совершенно напрасно. На днях мы уезжаем всем батальоном в Сибирь, под Красноярск. (На самом деле под Иркутск.—Я. Г.) Будем там жить всю зиму, а может, и совсем останемся. Наши ребята уже бывали там в командировке. Рассказывают: тайга, людей кругом мало и то на расстоянии, подобие землянок в качестве жилищ. Ну вот, познакомимся и с сибирской тайгой. Занятно. Оттуда еще проще будет уехать в отпуск. Хотя и отсюда несложно. Дело двух месяцев. Оттуда до вас всего б суток. Пустяк.

Кстати говоря, меня сегодня снова остригли. Был уже порядочный чуб, и никто не предъявлял никаких претензий, так принесла нелегкая какое-то начальство из округа, что- то вроде инспекторской проверки.

Пришлось постричься. Ну, ничего. Это в последний раз. Уедем в лес, отпущу шевелюру.

По всему этому на здешний адрес больше не пишите. Скоро пришлю новый.

Итак, турне по Азии продолжается: Дальний Восток, Забайкалье, Сибирь. Посмотрим, что будет дальше.

Поездке этой я очень рад. Разнообразие—большое дело. Кроме того, климат там лучше. Летом ягоды, грибы. Вы понимаете, насколько мне приятнее проживать в лесу, чем на этой лысине.

Конечно, первое время, пока устроимся, будет трудновато, но...

Не колебаться,
Сильным являться!
О, призовите помощь богов!

Последуем совету Гете».

Читатель наверняка почувствовал изменение тональности писем. Только что процитированное по своей возбужденности напоминает письма с дороги из Ленинграда в Совгавань. Служба меня уже не тяготила, а предвкушение новых впечатлений вдохновляло.

Конечно, очень хотелось побывать дома. Я и побывал, но не через два месяца, а через четыре с лишним.

7.ХІІ.1955. «Привет, дорогие. Кончился отчет, снова переселяюсь в Страну Великого безделья».

Об этом «Великом безделье» я неоднократно писал домой, несколько приукрашивая реальность. На самом деле между месячными отчетами тоже находилось немало дела. Отчет — результат собранных за месяц данных о ходе работ — занятие достаточно хлопотное. Требующее, в частности, постоянных прогулок из места дислокации на разъезд. Зимние походы по ледяной степи — возвращался я часто уже в темноте, ориентируясь на огни аэродрома и фонари нашего городка — были глубоко памятным сюжетом. Мне особо запомнился один такой поход. В небе висела огромная, белая от мороза луна, а в это время проходили ночные учения истребителей.

Идти приходилось через аэродром, поперек взлетных полос. И когда над тобой на низкой еще высоте пролетал самолет, то реактивный грохот буквально прижимал к земле...

«На этой неделе должны уехать. Едем, едем, черт возьми, и никак не уедем. Зима у нас заправская. Сегодня утром было за -30. Прелесть! Просто Клондайк! Жаль, что я не золотоискатель. Плевок на лету замерзает. Позавчера вечером начался сильнейший буран. Офицеры, служившие в этих местах раньше, говорят, что давно уже такого не было. Что-то дикое. В воздухе летают не отдельные снежинки, но глыбы рыхлого сырого снега. Страшной силы ветер несет их с огромной быстротой, завывая при этом самым жутким образом. Темень—хуже могильной во сто раз. Густые снеговые тучи облепили небо и не пропускают ни единого звездного либо лунного луча. Ни малейшего намека на видимость. Казармы трепещут. Это природа во всей красе».

Это был не единственный буран в том декабре. Во время одного из них замерз наш солдат. Он пошел зачем-то на автономную электростанцию — метров триста от казарм, — а когда собрался обратно, начался буран и, как я и писал, мгновенно исчезла всякая видимость. Он не смог разглядеть огни передней линейки городка, заблудился и замерз. Его нашли, когда буран кончился, в нескольких сотнях метров от казарм...

Столь внезапное возникновение буранов придавало особый колорит и моим походам на разъезд: ощущение, что где-то притаилась злая и неодолимая сила, было сильным и тревожным.

Позже, в конце пятидесятых, я попытался выразить это ощущение в стихах:

Дымные змеи поземки.
Степь от тревоги свело.
Голову спрятав в потемки,
Спит небывалое зло...

И последние строки:

Скоро, привстав и примерясь,
Вырастет зло до небес.

«Жалок человек, носа не смеет высунуть. Не то закрутит, заметет и конец.

Кончилась „эта прелесть"утром, т.е. продолжалась часов 14. Степь вымело начисто, как паркет. Зато весь снег снесло к казармам, и теперь городок имеет весьма жалкий вид. Причем во время бурана было довольно тепло, а теперь морозец знатный. Ну, мне-то не страшно благодаря вашим щедротам. Спасибо, дорогие, теплые вещи мне очень и очень пригодились: в то время как другие мерзнут, я хожу как туз. Здоров я абсолютно. Мерился недавно. Сантиметра на два вырос как будто. Великан из меня довольно никудышный, но я не очень огорчаюсь. Утешаюсь тем, что мой коллега Бонапарт был не выше».

Было во мне 1 метр 67 сантиметров...

Неопределенность длилась. Чем это было вызвано, нам не объясняли.

20.XII.1955. «Привет, дорогие. Получил ваше письмо. Простите, родные, за беспокойство, которое я вам доставил, сам того отнюдь не желая. (Моему семейству и в особенности бабушке казалось, что я окружен страшными опасностями, и двухнедельный перерыв в письмах приводил их в волнение.—Я. Г.)

Мы с начала месяца непрерывно уезжаем и никак не уедем. Да и кроме того, клянусь всем на свете, что у меня не было таких больших перерывов. Я начинаю подозревать, что какая-нибудь почтовая девушка, прельстившись моим роскошным почерком, решила сохранить мое письмо в качестве сувенира. (Смысл шутки в том, что почерк у меня довольно безобразный, а письма были написаны тупым карандашом. — Я. Г.) По-моему, вполне возможный вариант.

И когда только я вас приучу к спокойствию и трезвости?! Учтите на будущее, дети, что я буду жить в тайге, за 9 км от станции, так что с почтой будет, увы, не шикарно. Постараюсь, разумеется, чтобы все было более или менее нормально.

Живем мы теперь в казарме. Довольно тепло, довольно светло, вполне сносно».

Писать о наших казармах в таком тоне, конечно, свинство. После житья в палатках при минусовой температуре это была нормальная жизнь. Но я уже избаловался.

«Одно время жили в штабе батальона. Втроем. Батальонный нормировщик, писарь и я». То есть мои дружки Юра Рыбин и Лева Сизов. «Роскошно жили. Это небольшой, совершенно отдельный домик. Топили крепко, тепло было. Вели независимое существование. Но пару дней тому назад нашим житьем-бытьем заинтересовался комполка и выгнал нас в казарму. Чтоб ему...

1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 48
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?