специального обучения своей агентуры. Количество задержанных советскими контрразведывательными органами агентов, агентов-диверсантов, распространителей провокационных слухов и пропагандистов постоянно увеличивалось. С начала войны по 31 июля 1942 года за семь месяцев оно достигло 11765 человек, из них за последние семь месяцев — 7755 человек, из них 222 агента-парашютиста.[356]. Трудно сказать, какую поправку в эти показатели необходимо внести с учетом ошибок и фабрикаций дел. Скорее всего, она будет не слишком значительной для категорий “агент”, “агент-диверсант” и более высокой для категорий “распространитель провокационных слухов” и “пропагандист”, к которой зачастую относили граждан за неосторожные критические высказывания в адрес властей или военного командования.

3. КОНТРРАЗВЕДКА 1943 — 1945

К началу 1943 года оперативная обстановка в стране заметно изменилась. После завершения Сталинградской наступательной операции немалая часть ранее оккупированной территории была освобождена, и это естественным образом заставило перестроить организацию контрразведывательной работы, ранее в основном сосредоточивавшейся на частях действующей армии и в ее тылу. Одновременно, как это ни парадоксально, основная тяжесть работы агентуры противника была перенесена из глубокого в ближний армейский тыл, поскольку только там абвер мог рассчитывать на добывание относительно достоверных данных о перегруппировке и сосредоточении сил Красной Армии, следовательно, и о замыслах ее командования. Кроме того, наступательный характер операций советских войск создал ряд предпосылок для облегчения работы спецслужб противника. В отличие от периода обороны, любое наступление всегда увеличивает проницаемость линии фронта и облегчает заброску в тыл наступающих войск разведывательно-диверсионных групп и отдельных агентов. У абвера и СД появилась возможность внедрения агентов методом оставления их в освобождаемых населенных пунктах. Весьма тревожили контрразведку и войска по охране тыла такие новые факторы, как удлинение коммуникаций, увеличение количества подлежащих охране объектов, появление в тылу групп немецких окруженцев, дезертиров, националистических подпольных организаций, значительное количество брошенного в местах боев оружия и боеприпасов, слабость возрождаемых местных органов власти, оседание не успевших уйти с немцами предателей, пособников оккупантов, карателей и участников зверств.

Такие особенности заставили более четко разграничить сферы ответственности войск по охране тыла и оперативно-розыскных органов, заметно возросший уровень работы которых также явился новым для 1943 года фактором. Как уже указывалось, операции и военных, и территориальных контрразведчиков к этому времени приобрели наступательный характер и в меньшей степени зависели от войск по охране тыла, что, в свою очередь, создало предпосылки для дальнейших структурных изменений. В меньшей степени на принятое решение повлияли разведывательные аспекты работы органов госбезопасности. Подлинные причины реорганизации официально не обнародовались, она мотивировалась лишь коренным изменением военно-политической обстановки в пользу Красной Армии, что, как известно, ничего не объясняет. Тем не менее, решение Политбюро ЦК ВКП(б) от 14 апреля 1943 года № П 40/91 “Об образовании НКГБ СССР”, объявленное постановлением СНК от № 393-129сс, состоялось. Из Наркомата внутренних дел, как и в феврале 1941 года, выделялся Наркомат госбезопасности во главе с Меркуловым, Берия же оставался во главе НКВД. Положение о новом ведомстве было утверждено Совнаркомом значительно позднее, лишь 2 июня. Одновременно с разделением двух наркоматов военная контрразведка вновь была возвращена в состав НКО. В результате с весны 1943 года в компетенции НКГБ остались: ведение разведывательной работы за границей; борьба со шпионажем, террором, диверсиями и иной подрывной деятельностью, за исключением вооруженных сил и войск НКВД; борьба с деятельностью антисоветских элементов, враждебными проявлениями в промышленности, сельском хозяйстве, на транспорте и в учреждениях связи; охрана руководителей партии и правительства. Приведенный список являлся исчерпывающим, от всех остальных задач органы государственной безопасности освобождались. Структурно наркомат состоял из оперативных и неоперативных подразделений, в числе которых были:

— Секретариат;

— 1-е управление (разведка);

— 2-е управление (контрразведка, создана на базе 2-го, 3-го и Экономического управлений и 3-го спецотдела НКВД СССР);

— 3-е управление (транспортное);

— 4-е управление (зафронтовое; организация террора и диверсий на оккупированных территориях);

— 5-е управление (шифровально-дешифровальное и спецсвязи);

— 6-е управление (охрана руководителей партии и правительства, создано на базе 1-го отдела НКВД СССР);

— отдел “А” (учетно-архивный);

— отдел “Б” (оперативно-технический, отвечавший также за радиоразведку и изготовление документов прикрытия);

— отдел “В” (военная цензура и перлюстрация корреспонденции[357]);

— Следственная часть по особо важным делам;

— отдел кадров;

— Административно-хозяйственное и финансовое управление.

Территориальными органами НКГБ считались наркоматы госбезопасности союзных и автономных республик, УНКГБ краев и областей, городские и районные отделения УНКГБ, а также Третьи отделы НКГБ на железных дорогах и оперативные пункты дорожно-транспортного отдела (ДТО) НКГБ на крупных железнодорожных станциях.

Заслуживает внимания факт, обычно ускользающий от внимания большинства исследователей истории советских органов государственной безопасности, но имевший большое негативное значение. Как известно, одну из основ работы контрразведки составляет система оперативного учета, базирующаяся на длительное время собираемых и систематизируемых архивах. Эти же архивы являются едва ли не основным инструментом руководителей спецслужб, при помощи которых они укрепляют свое положение в иерархической структуре власти и усиливают свое влияние на происходящие в государстве процессы. Это прекрасно знал и Берия, не расставшийся со столь острым оружием в борьбе за власть и сумевший при разделе наркоматов оставить в НКВД архивы секретариата и коллегии ВЧК — ОГПУ — НКВД, личный архив Дзержинского, архивы общего делопроизводства, агентурных и оперативных дел ВЧК — ОГПУ — НКВД, оперативные картотеки по бывшим сотрудникам советских спецслужб, по учету антисоветских и контрреволюционных элементов и особо опасных государственных преступников. Контрразведка для получения требуемых сведений или для проверки по оперативным учетам в каждом отдельном случае должна была направлять соответствующий запрос в НКВД, где его рассматривали и либо удовлетворяли, либо нет. Проверить факт наличия или отсутствия соответствующих материалов для сторонних ведомств было невозможно. Все это крайне усложняло и замедляло проведение оперативных и следственных действий.

Управление особых отделов НКВД СССР преобразовывалось в отдел контрразведки (ОКР) “СМЕРШ”[358]. Его название представляло собой сокращение словосочетания “Смерть шпионам”, впервые использованного Лениным и Дзержинским в известном воззвании “Берегитесь шпионов!”. Первоначально предлагались варианты “СМЕРИНШ” (“Смерть иностранным шпионам”) и “СМЕРНЕШ” (“Смерть немецким шпионам”), но Сталин при обсуждении заметил: “А почему, собственно говоря, речь должна идти только о немецких шпионах? Разве другие разведки не работают против нашей армии?”[359]. После этого бесспорного аргумента название было сокращено до “СМЕРШ”. Некоторое время отдел оставался в составе НКВД, но согласно постановлению СНК от 19 апреля 1943 года № 415-138сс Управление Особых отделов в полном составе было передано в состав наркомата обороны со статусом Главного управления контрразведки (ГУКР) со следующими задачами:

“а) борьба со шпионской, диверсионной, террористической и иной подрывной деятельностью иностранных разведок в частях и учреждениях Красной Армии;

б) борьба с антисоветскими