себя: взяв объектом творчества свой нравственный портрет, совершенствовать его, исправляя в нем непривлекательные черты. Безусловно, это искусство, а оно, как известно, требует жертв. В данном случае в жертву следует принести долю самости – праматери всех человеческих пороков. Однако эта операция безболезненной для человека быть не может, ибо самость глубоко вросла в душевную ткань последнего. Требуется хирургическая операция, причем – без наркоза.

Антиподом творческого подхода к тому «какой я есть» является подход примиренческий, когда человек приспосабливается к своему «Я», нимало не совершенствуя его человеческую составляющую. Поскольку в результате такого застоя неизбежно снижаются нравственные требования к себе, постольку человек столь же неизбежно становится рабом все более распоясывающейся самости. И так – до погружения в полное скотоподобие.

Типовым примером такой зависимости может служить ситуация, когда молодой начальник с пока еще задатками хама не желает «властвовать собой», и, как следствие, автоматически реализует эти задатки, совершенствуясь в хамстве, молчаливо поощряемом подчиненными. В конце концов он становится образцовым самодуром, который вполне убедительно оправдывает себя, если вообще задумывается над ситуацией, тем, что «я такой, какой я есть!» (читай – «каким я стал»). А вот что могут сказать в свое оправдание те, кто, по существу, вскормил его? Подчиненные сотрудники, столь гордые и самолюбивые в иной ситуации и столь жалкие и безропотные в бесконечном сериале ситуаций унизительных? Видимо, только то, что они боятся угодить в немилость (со всеми возможными последствиями), а потому и молчаливо глотают «высочайшие» обиды, оставаясь такими, как они есть. И когда же «уважающие себя» коллеги насытятся, когда же они станут, наконец, противными самим себе до готовности переступить через себя? Трудно сказать однозначно. Как утверждал один восточный мудрец, лучше неприятный конец, чем неприятности без конца. И с этим нельзя не согласиться. Впрочем, каждому – свое.

Но вот знать бы, что представляет собой это «свое». Когда, в какой ситуации люди бывают «своими» самим себе, то есть такими, как они есть, а когда чужими, скрывающимися под маской, играющими чью-то роль? Иной человек не может быть самим собой, даже оставаясь с самим собой. И хотя другая восточная мудрость гласит: «Быть самим собой гораздо легче, чем притворяться кем-то другим» [10], с. 26, я лично считаю это утверждение далеко не бесспорным. Думается, что быть самим собой можно только, не утруждая себя тем, какой я есть, а беззаботно отдавшись своей самости. Но жить легко, в свое удовольствие, можно только за чужой счет. В конце концов, все наши труды по исправлению нравственности – это в большей степени не для себя, а для других. Впрочем, не стану углубляться: темы «гибкой нравственности» я уже касался.

Ранее отмечалось, что освобождение своего «Я» от недостатков само по себе есть обретение главного достоинства. Настоящий восточный мудрец и поэт Омар Хайям тонко подмечает и рекомендует:

То, что судьба тебе решила дать,

Нельзя ни увеличить, ни отнять.

Заботься не о том, чем не владеешь,

А от того, что есть свободным стать.

Но так ли просто следовать этому «простому» наставлению? И много ли найдется желающих освободить себя «от того, что есть?» От скверны душевной?

Единственная обобщенная заповедь господствовать над влекущим к себе грехом (Быт. 4,7), данная Богом лично Каину, а через него и всему человеческому роду, как известно, не возымела действия ни на Каина, ни на род человеческий. Животная самость взяла верх, и первый земной человек вошел в библейскую историю и как первый кровавый преступник. Однако у Каина-то определенно были веские основания оправдаться тем, что «я такой, какой я есть»: десять заповедей Божиих, включающих в себя и заповедь «Не убивай» (Исх. 20,13), еще не были даны человеку; проблема «я и окружение», ввиду исключительной малочисленности последнего, перед Каином не стояла; нравственный опыт его родителей, естественно, не мог быть одобрен Творцом в качестве примера для подражания. Таким образом, первый земной человек из-за отсутствия нравственных эталонов просто не мог знать, каким ему следует быть, от чего «свободным стать». Не имея программы самосовершенствования, он довольствовался личным набором полученных от Бога душевных качеств, в том числе и «злом от юности». Но это было на заре допотопного человечества. А сегодня?

Как ни парадоксально, но и для современного человека, вооруженного и десятью запретительными ветхозаветными заповедями, и всеми новозаветными заповедями любви, и «высшим» образованием, проблема личного совершенствования скорее исключение, нежели правило. Большинством людей она просто не осмысливается, а поэтому и не ставится во главу угла. Причина – все та же самость, все те же «помышления сердца человеческого», с которыми люди и сегодня справляются столь же трудно, как и во времена Моисея и Христа.

Хотелось бы подчеркнуть, что речь идет не об уголовно наказуемых беззакониях, от которых человека удерживает… сама же самость, когда страх перед возмездием за злодеяние оказывается сильнее намерения совершить его, когда позыв одного инстинкта блокируется другим – более сильным. Речь также не идет о подавлении негативных психических реакций: вспыльчивости, испуга, раздражительности и др., когда самоконтроль, механизм управления инстинктами, не успевает срабатывать.

Нет, подразумеваются пороки сугубо нравственного характера, к работе с которыми сознание всегда успевает подключиться (было бы желание), но не всегда совесть одерживает верх в противоборстве с недремлющей самостью. Например, когда возникает дилемма – оказать помощь или отказать в помощи? Что в конечном счете предпочтет колеблющаяся душа: не допустить материального проигрыша или одержать моральную победу? Трудно сказать заранее. Ведь подавляющее большинство наших современников морально пребывает в нейтральной зоне шкалы жизненных ценностей, где делание добра не является обязательной или предпочтительной нормой. Поэтому колебание, впадение в крайности и тому подобная нестабильность считаются приемлемым состоянием души наряду с глухим безразличием к себе подобным.

* * *

Мы уже привыкли к тому, что обобщающее «Я такой, какой я есть» подразумевает признание и оправдание себя как носителя сугубо негативных качеств. Однако такой подход грешит тем, что не учитывает присутствия в человеке ни положительных качеств, ни уникальных достоинств.

Правильным, видимо, будет рассматривать весь комплекс индивидуальных данностей, скорее, как базу для заданности конкретному участнику божественного эксперимента, о чем и говорил А. Мень. Это, если хотите, своего рода персональное домашнее задание от Творца сроком – на всю жизнь. Оно содержит как работу над ошибками (укрощение самости в виде ее порождений), так и работу над новым материалом (развитие задатков и способностей). Естественно, оно является обязательным и требующим усердия, дабы не сидеть в одном и том же классе этой жизненной школы всю свою жизнь. Уклониться от назначенной свыше программы невозможно, ибо, хотим мы того или нет, «согласного судьба ведет, а противящегося –