— Алёша, ты помнишь, мы говорили про просьбу дяди Пети?

— Нет, не забыл. И всё ещё согласен.

— Отлично. Тебе надо отвести посылочку одному человеку. Два чемоданчика. Не надо их открывать и смотреть что там лежит. Гостинцы родственнику.

— Ясно.

— Я тебя умоляю, не потеряй их. Если что-то с ними случится, нам с тобой не расплатиться.

— Уже догадался, Марк Аркадьевич.

— В Москве, на вокзале тебя встретят. Не скажу кто, но ты его сразу узнаешь.

— Понял.

— Никто про поездку никто не знает, это лучшая гарантия. На тебя никогда не подумают, но, если вдруг, не дай Бог, будут вопросы у милиции, тебя попросил Пётр Петрович отвести гостинцы родне. Прошу, не вспоминай меня. Тебе нет ещё 16 лет, и по закону с тобой ничего не могут сделать. Мы же со своей стороны поможем, как сможем. Но это очень маловероятный случай. Более вероятно, что в дороге попытаются украсть вещи. Такое бывает. На всякий случай, возьми, вот тебе, отдаю собственную защиту. — На стол ложится немецкий Вальтер ППК под мелкашечный патрон. — Повторяю, только на самый крайний случай. После поездки вернёшь. Вот, к нему документ, он оформлен, как спортивный малокалиберный пистолет. Везёшь его с собой с намерением тренироваться, чтобы не потерять форму.

Рассматриваю оружие. Вещь! Лёгкий, компактный. Воронёный корпус, коричневая рукоять. Длина сантиметров 15. Подмышечная кобура, в которой, для быстрого хвата, пистолет лежит рукояткой вперёд. На другой стороне подсумок на два запасных магазина по 9 патронов. Шеф открылся с неожиданной стороны. Показал, как пользоваться, пощёлкал курком. Затем снарядил магазины обычными патрончиками, но с надрезанными крест-накрест пулями. Край непуганых идиотов. Просит не говорить милиции, а сам даже отпечатки пальцев не стер. Однако я сильно сомневаюсь про оружие. С пистолетом непонятка — брать или не брать? У меня же наган Чалдона есть, думаю он будет не против, если одолжу для его же дела. Плюсы револьвера — после выстрела гильза не выбрасывается, калибр больше, а значит и останавливающее действие сильнее. Минусы — из-за барабана он значительно толще, спрятать труднее, да и отдача значительно сильнее. Вальтер легко заныкать, даже в кармане. Выстрел тихий, почти не слышный. Десять зарядов, девять в обойме и один в стволе, против семи в барабане. Однако маленький калибр, соответственно никакая поражающая способность. В 90-ые рассказывали, что мужик дошёл до больницы с несколькими пулями в животе. Пробивание тоже очень так себе. Не пистолет, а пугач, почти игрушка. То, что документ есть, хорошо только пока не использовал. Стоит пострелять, бумага не спасёт. Сейчас ментов за стрельбу из табельного оружия при задержании сажают. Взять Вальтер возьму. Как не взять, раз дают. Однако про наган надо подумать. Далее последовало продолжение разговора.

— Алёшенька, кроме гостинцев, будет ещё дело. Дядя Петя хочет уйти на покой. Старенький он уже, а сейчас ещё и сильно почками болеет. Когда будешь в санатории, выбери время, съезди по одному адресочку. Там хороший человек поможет купить дом и оформить его на тебя. Денежки уже заплачены. Знаю тебе шестнадцати нет. Вот посмотри.

На столе появляется пачка документов. Паспорт, военный и охотничий билеты, аттестат о среднем образовании и несколько справок. Милютов Кайнын Выкванович, только-только исполнилось 18 лет. Работает в оленеводческом совхозе. Прописан в интернате райцентра. Фотографии на документах разные, но на всех я, в тех самых массивных очках. В них выгляжу старше своих лет. В военном билете стоит "негоден в мирное время, годен к нестроевой во время войны", статья 42 "в". Не понял! Смотрю на шефа.

— Сердце, Алёшенька, порок сердца. Как у тебя… и у меня. Документы подлинные и человек такой есть. Только фотографии твои дали и попросили нужную статью в военном билете написать. Ты же знаешь, как бумаги на коряков оформляют? В последний день, скопом, и в армию их стараются не брать. Человек будет пасти оленей, а ты домик на себя оформишь. Вернёшься и дашь доверенность дяде Пете. На себя оформлять он опасается. Вот здесь, — к документам ложится записная книжка, — я расписал по шагам, от отъезда, до возвращения домой твои действия. Куда идти, сколько платить, кому платить, телефончики, адресочки.

Ещё были выданы те самые очки с фотографий, мои снимки в подаренном корякском наряде и пятьсот рублей. Командировочные плюс расходы на поездку. Чтобы не подумалось плохого, в выделенный шкаф авансом положено две тысячи рублей гонорара. Потом получил отпускные. Тётя Даша подарила нательный жилет, одёжку со множеством карманов на молниях по бокам, на груди и даже спине. "Чтобы деньги не вытащили", — пояснила она. Поблагодарил. Пока начальство занято, воспользовался возможностью и забрал из шкафа наган. Измена душит, вдруг действительно стрелять придётся. Потом пошёл к себе. Не работать, просто выдохнуть и переварить навалившуюся информацию. Не удалось, стремительно влетела Соня и заявила:

— Какие вы мальчишки глупые! Ничего сами не понимаете! — и поцеловала в губы.

По-настоящему, не по-детски. Некоторое время мы молча и неистово целовались. Только когда пытался расстегнуть пуговичку блузки или опустить ладонь ниже талии, получал по рукам. Вдруг, так же неожиданно, она вырвалась и выскочила из комнаты. И что сейчас было? Не понял… Хотя приятно! Я ведь про Соньку никогда и не думал в таком смысле. Ну может лишь раз или два мысль мелькала и только.

Полдень следующего дня. Я стою на плашкоуте, в окружении других отъезжающих. Теплоход в заливе перед нами. Готовимся взойти на катер. Из вещей взял рюкзак с минимумом вещей, даже Спидолу дома оставил. Кроме одежды и туалетных принадлежностей в рюкзаке пара книг, учебник китайского, тренировочные нунчаки, ручка и общая тетрадь. Под пиджаком жилет с документами и деньгами. Нож, конечно, тоже. Два массивных чемодана, перетянутых верёвками и дополнительно багажными ремнями с ручками принесли на причал. Я их еле отрываю от пола. Понятно, почему такой маршрут, здесь вес багажа не ограничен, а самолётом разрешено везти килограмм тридцать.

Спать хочу до невозможности. Почти всю ночь готовился к поездке. Кобуру с Вальтером замотал в полиэтилен и прикопал в невидном месте. Всё же предпочёл взять с собой револьвер. По проторённой дорожке, заныкал наган в книгу. Надо будет достану быстро, а на толстый учебник никто внимания не обратит. Семь патронов. Не много и не мало. Для скоротечной схватки хватит, а вести длительную перестрелку я не собираюсь. В 90-ые один раз пришлось стрелять. Правда, из ТТ. Наехали на нас бандюки. Чисто по беспределу хотели отжать машину. Я с приятелем на его джипе рыбачить ехал, когда нас остановили. Не ожидали они, что мы со стволами. Поганая история. Самое противное — пришлось добивать подранков. И не добить нельзя, они бы вспомнили номер машины, тогда моментом приехали бы менты или кореша бандитов.

Три семейства навсегда покидают наши места. Ещё четыре человека едут по делам. Авиарейсов между посёлками мало, вертолёт просто так гонять не будут, а самолётом через Петропавловск, тоже самое, что из Ленинграда в Москву через Владивосток. Да и не везде аэродромы есть. С родителями попрощался дома, больше меня никто не провожает. Катер пришвартовался, сходни установили, пограничники проверили документы, матросы помогли с чемоданами, и мы отчалили. На теплоход багаж тоже подняли матросы, а в каюту отвёз стюард на багажной тележке. В записной книжке, выданной Марком Аркадьевичем, предписывалось за погрузку дать матросам три рубля и стюарду ещё пять.