— Но почему она адресовала это письмо мне, а не маме? — Нахмурилась я.

— Не знаю, но слышал, что ведьмовской дар передается через поколение, — объяснил Страж.

Я задумалась над его словами.

— А где ты его нашел?

— В кладовке на четвертом этаже, — ответил Броня, — я же сейчас все просматриваю, вот и попалось на глаза это письмо. Только…  — когда я уже начала пытаться его открыть предостерег Страж, — не спеши его просто открывать. Раз послание запечатано, значит, оно скорее всего заведьмовано. Сначала нужно снять заклятие, иначе послание уничтожится.

— Как это сделать? — Броня лишь пожал плечами. — Но… зелье сокрытия здесь явно не поможет.

— Это ведьмовство, а я в нем не очень, — признался честно Броня. — Ну ладно, я пошел искать дальше. Ты со мной?

Я вздохнула и изучила запечатанный конверт.

— Может быть попозже.

Броня кивнул и продолжил изучать воздух, а я медленно побрела обратно к себе в комнату. От бабушки у меня послание. То есть вряд ли там что-нибудь вроде: "Ура. Ура. Моя внучка поступила. Так держать". Почему бабушка адресовала это послание мне? Она не сомневалась, что я когда-нибудь приеду сюда учиться? Если так подумать, это логично, но с другой стороны — как бы я смогла найти это послание самостоятельно?

Бабушка явно хотела мне что-то сказать, но что именно? И что в письме? Попробовав просветить его светом свечей (солнце уже село) я не добилась ровным счет ничего. Конверт то ли просто был плотным, то ли действительно заколдован… ой, заведьмован? Не знаю, но и не важно. Главное — как мне теперь его открыть? Стоит зайти в библиотеку…

Бреду я себе по коридору, думаю, что будет лучше сегодня пойти поискать информацию, да и с фамильяром обсудить произошедшее, как вдруг, откуда не возьмись, передо мной появляется Кан. Я взвизгнула, от испуга подбросила конверт в воздух, вспомнила, насколько он ценный и попыталась его поймать. Тот, как назло, трижды силился вывалиться у меня из рук, что продемонстрировало Кану как минимум пять моих очень непривлекательных кривых физиономий из серии "щасуронюспасайсяктоможет".

Когда конверт был спасен, Кан лишь ухмыльнулся.

— Рада меня видеть? — Многозначительно подметил он.

Не зря он начал именно со слова "рада".

— Безмерно, — натянула улыбку я.

Все-таки не очень нравилось быть "дурочкой с переулочка" перед ним, он-то все продолжал давить своим совершенством, и сейчас понял, что я лопухнулась и давай сверкать своим превосходством. Ох, не люблю гордецов.

— Как твои дела? — Стал подходишь ближе Кан.

Поскольку ценный конверт был спасен, я положила его в карман толстовки и стала рассматривать самого Кана. То ли его черный цвет стройнил, то ли это он за два месяца тренировок внезапно чуть похудел, но форма (или что это за черные одежды и ливрея?) сидела на нем идеально. Все-таки Кан чертовски хорош собой.

— Все хорошо, — поскольку он приближался, а я не очень-то этого хотела, я стала потихоньку отступать.

— Как твои занятия по искусству теней? — Сразу же перешел к главной теме он.

— Замечательно.

Каким-то образом я уткнулась в стенку, а Кан настиг меня слишком стремительно, чтобы я успела убежать. Хотела рвануться в бок, но он решительно преградил мне путь рукой. Его близость меня и пугала, и волновала.

— Что тебе надо, Кан?

— Иль Кан, — Ревностно поправил он и стена, в которую он упирал руку, затрещала.

Я проследила за этим жестом одними глазами, но потом вдруг вспомнила:

— Ну да, — улыбнулась я, — не надо мне твоих иллюзий.

И более уверенно шагнула на Кана, просто развеяв его силуэт перед собой.

— Быстро соображаешь, — сказал уже настоящий Кан, прятавшийся почти рядом, в двух шагах слева.

Прислонившись к стене, он, сложив руки перед собой, внимательно наблюдал за мной словно шпион.

— Что ты хочешь, Кан?

— Иль Кан, — Возмутился по-прежнему он.

— Ой, извини, — это, и правда, было глупо во второй раз. — Что ты хочешь, иль Кан?

Он оттолкнулся от стены и подошел ближе. Почему-то от него самого я чувствовала меньше угрозы, чем от его иллюзии, даже странно. Он замер слишком близко, но его глаза были слишком холодны, чтобы предполагать нечто большее, чем интерес к моей профессии.

— Ты ведь умная девочки, ви Рада, — вкрадчиво соблазнял меня красивыми речами он, — понимаешь ведь, что к чему.

— Не стоит пытаться усыплять мою бдительность, — вполне уверенно заявила я, а он улыбнулся. — Если тебе что-то нужно, просто попроси.

— Хорошо, — согласился он и чуть отодвинулся.

Спасибо. Дышать мне тоже иногда не помешает и не только его терпким запахом. Понятно, что это не духи, это что-то другое… что-то из другого мира.

— У меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

— Ты так уверен, — удивилась я.

— Я обещаю быть в твоем распоряжении, — сообщает Кан, а мои брови ползут вверх.

— Чего? С чего это такая честь?

— Взамен ты обучишь меня искусству теней, — проникновенно проговаривает Кан, а я вспоминаю, как я им обучаюсь и, не сдержавшись, хохочу в голос.

Кан не понял моей такой реакции, даже отошел на шаг, видимо, решил, что я буйно помешанная. Но я просто представила, как я учу его искусству теней: значит, ты слушай тени. Зачем? Ну, надо. А что будет? А ничего, я их пока сама не научилась слушать. Вот умора-то.

— Извини, — посерьезнела я резко и неожиданно, когда вспомнила, что Кан, если что, считает меня суперкрутой. Ну, а иначе зачем бы он стал меня просить о таком? — Просто… это ведь не по правилам.

— К Хору правила, — Воскликнул он, видимо, имя местного черта Кан, да так зло выкрикнул, что я даже отступила. А он принялся наступать. — Что это за дурацкие правила такие, где ты, ведьма, внезапно становишься мастером теней?

— Да я только начала…  — Пискнула я в оправдание, уткнувшись спиной в стенку.

— Ты научишь меня, — Навис надо мной Кан, а потом впечатал кулаком в стену рядом со мной. — Не тебе оно предназначалось. Ясно?

— Но не я же выбирала, — Пыталась слабо защищаться, но Кан — мастер иллюзий и боевой маг, давайте начистоту: аааааа. Мамочка, спаси меня.

— Именно поэтому ты и обучишь меня всему.

— Но это против правил, я не могу, и…

— Мне плевать на правила и твои личные проблемы, — стиснул зубы Кан. — Ты сделаешь то, что я прошу, и никому об этом не расскажешь.

Хотела бы я еще что-то возразить, но все решил счастливый случай. Наверное.

— Тогда, иль Кан, боюсь у нас с тобой проблемы.