это не сова! — взмолился Вольф, спустился на три узла и захлопнул клетку. Сова, вертя головой на полный оборот и глядя ночным зрением, ночью бы нашла дверцу быстрее.

Сверху из окна выглянул Ласка. Он опоясался и собрался спускаться.

Попугай расправил крылья и хвост, выставляя их между прутьями. Когда делали клетку, решили не утяжелять конструкцию, и промежутки оставили такие, лишь бы не пролезала большая птица. Крылья отлично прошли через решетку и даже сделали пробный взмах.

— Матерь Божья, — поразился Ласка. Размах крыльев превышал его размах рук. Теперь, чтобы незаметно тащить клетку по городу, придется еще и крылья внутрь складывать.

Крылья стабилизировали клетку и остановили вращение. Следующим взмахом попугай молча взлетел с клеткой Вольфу на голову и схватился лапой за веревку, на которой висел Вольф. Веревка, на которой висела клетка, ослабла и провисла между прутьями. Попугай тут же ее перекусил. Притянул клетку вплотную к веревке Вольфа и своим мощным клювом легко перекусил и ее тоже.

— Хватайся за клетку! Он кусает твою веревку! — успел крикнуть Ласка сверху.

Вольф схватился обоими руками за дно клетки. Он уже увидел, что попугай свою веревку перекусил, и откушенный конец падает вниз.

Попугай же имел свой умысел и собирался как минимум, спланировать вниз в клетке, а то и улететь вместе с ней. Унести еще и Вольфа его крылья не осиливали. Поэтому под непродолжительные, но прочувствованные ругательства по-немецки и по-испански похититель и жертва спланировали прямо вниз со скоростью все-таки меньше, чем скорость свободного падения.

Вольф опасался удара клювом по пальцам и отпустил клетку, как только ноги коснулись земли. Попугай взмахнул крыльями и поднялся на высоту в половину стены. Теперь он мог видеть, где у клетки дверца, но чтобы освободиться, пришлось бы сесть на твердую поверхность, втянуть крылья через решетку и как-то подцеплять засовчик своими когтистыми лапами.

— Бросай аркан! — крикнул Ласка сверху.

— Крюк! — ответил Вольф, складывая петлями упавшую веревку.

Действительно, не петлей же ловить клетку. Ласка отцепил от решетки крюк с кольцом и бросил его вниз.

Попугай уже поднялся до верха стены. Если он сядет на стену и там вылезет из клетки, то ни крюком, ни арканом его уже не поймать. Прицельно накинуть на шею или на лапу? Да и длины веревки может не хватить.

Порыв ветра снес птицу в сторону от стены и вытянул в ее сторону обрывок второй перекушенной веревки. Не той, которую подтянули в кольцо с крюком и по ней поднялись, а той, что Вольф привязал к остаткам решетки, чтобы спустить на ней клетку.

Ласка перекрестился, ухватил веревку и выбрался наружу. Держась за веревку, разбежался по стене башни и прыгнул. Попугай как раз пролетал над городской стеной локтях в пятнадцати от окна и локтей на шесть ниже. По-видимому, он решил, что стена станет надежной преградой между ним и похитителями, а освободиться можно и на гласисе.

Если бы Ласка промахнулся и не ухватил клетку, то упал бы с перекатом на каменную стену и сильно ушибся. Но ему повезло. Попугай выругался и совершил жесткую посадку с клеткой и абордажником на стену. Ласка приземлился на ноги и упал на живот, но клетку не выпустил.

Клац! Клац! — мощный клюв чуть не откусил пальцы. Ласка отдернул руки, а попугай схватил клювом клетку за пересечение прутьев, просунул лапы между редкими прутьями пола и побежал по стене.

Ласка бросился за ним, но не успел. Хитрый птиц спрыгнул в сторону города и расправил крылья. Прыжок за ним, во второй раз проще, чем в первый.

— Шайссе! — крикнул попугай, когда резко увеличившаяся нагрузка снова сложила крылья кверху.

Снова жесткая посадка. Снова упал, снова удары клювом. Снова попугай встает на ноги, но лететь и не пытается, а выдает:

— Тррревога! Туррррки! К оррружию! Имперррраторррр рррранен!

Аж уши заложило.

— Заткни ему пасть! — это Вольф подбежал с веревкой.

— Как?

От очевидного ответа «об косяк» птицу защищала клетка. И вообще, клетка практически гарантировала свободу слова, потому что и без нее как-то зафиксировать в закрытом положении сложнопрофильный попугайский клюв не представляется возможным, а уж с ней и подавно.

— Тогда бежим!

— Он не заткнется.

— Устанет орать.

Вольф подцепил крюк за верх клетки и побежал. Веревка натянулась, не давая возможности подцепить ее и перекусить. Клетка упала набок и с грохотом проехалась по брусчатке, но попугай расправил крылья и поднялся за бегущим немцем на высоте в полтора человеческих роста как воздушный змей. Этим он облегчил задачу грабителям, но уж очень неприятно сидеть в клетке, которую волочат по брусчатке, лужам и навозу.

— Каррраул! Грррабят!

Попугай взмахнул своими огромными крыльями, Вольф остановился и чуть не упал. Ласка догнал его и тоже схватился за веревку. Вдвоем они перетянули сильную птицу, и попугай уже не пытался сопротивляться, а только поддерживал высоту, чтобы не оказаться вместе с клеткой на мостовой или, что еще хуже, в сточной канаве посередине. Пару раз клетка билась об углы зданий на поворотах, что только добавляло остроты птичьим ругательствам.

— С тебя лошадь и уйдем, — на бегу сказал Вольф.

— Мы в городе, и ворота закрыты, — ответил Ласка.

— А река?

Чтобы добежать до Дуная, надо пересечь полгорода с орущим попугаем на веревке. Хофбург как раз на противоположной от Дуная стороне периметра. Пока Ласка думал над другими вариантами, в конце узкой улицы показался просвет.

— Пожарррр! — сменил тактику попугай, заметив, что ругательства для венских горожан не повод, чтобы вставать в неурочный час.

За спинами беглецов открывались окна, и из них выглядывали сонные лица в ночных колпаках. Но надо быть сверхчеловеком, чтобы успеть проснуться, выглянуть, понять, что так такое летит и орет, одеться, да и хоть в нижнем белье отодвинуть засов на входной двери и догнать довольно шустрых бегунов. Да, и еще понять, зачем тебе надо их догонять.

Беглецы выскочили на берег Дуная и остановились. Лодки всех размеров, вплоть до огромных барж, которые лошадьми тянут по берегу. Не то, чтобы берег завален лодками, но в поле зрения их несколько десятков, и вокруг ночь. Можно понять, что вон там лодка, но привязана она веревкой или цепью с замком? Лежат ли внутри весла, а что толку с лодки без весел? Может быть, там спит человек, который за щедрую плату возьмется перевезти путника?

На середине реки кто-то гребет туда и