них были требования! Объекты принимали только в идеальном состоянии. Без следов жестокого обращения, полностью здоровых…

— Объекты, — снова фыркнула Ольга.

Похоже, жалости к этому типу у моей внучки оставалось всё меньше.

— П-простите, ж-жертвы, — снова начал сильно заикаться бандит.

— Это всё, что ты помнишь? — спросил я у него.

— Д-да.

Ольга задумалась.

— Возможно, это торговля органами… иначе зачем ещё идеальное здоровье и состояние? Да и слухи ходят разные в лекарских кругах. Есть богатые простолюдины, которые продлевают себе жизнь пересадками органов. А через официальные клиники найти нужного донора не всегда получается, и ждать нужно очень долго. Вот и…

— Да! Точно! — воскликнул бандит. — Я помню, что видел какое-то медицинское оборудование, когда мы сдавали последнюю жертву.

Ольга серьёзно кивнула:

— Да. Тогда всё сходится. И я даже понимаю, зачем им именно я. Во-первых, лекари, в отличие от многих других одарённых, не могут оказать особенного сопротивления, — пояснила она. — Во-вторых, наши тела в идеальном состоянии, у нас иммунитет практически ко всему. Я даже не болела ничем ни разу в жизни.

Закончив с этой небольшой речью, она осеклась, словно только сейчас сообразила, что сказала. После чего закрыла лицо ладонью и протянула:

— Боже мой… я ведь почти стала жертвой!

Я снова взъерошил ей волосы:

— Но не стала. Со мной тебе ничего не грозит, — успокоил я внучку и опять повернулся к бандиту, чтобы задать ему ещё несколько вопросов.

Но, к сожалению, больше ничего толком вытянуть из него не удалось. Он понятия не имел, кто те одарённые, что на нас напали. Просто передавал им жертв, и всё.

Даже когда один из моих зомбаков слегка потрепал его за штанину и аккуратно куснул, тот только орал, но не сообщил ничего нового.

Придётся провести собственное расследование. Как бы там ни было, а это покушение на меня и члена моего рода. Оставить это просто так — немыслимо.

Да и остальные лекари или, как их тут называют, пиявки… Это же всё необученные некроманты, если судить по Ольге. То есть мои потенциальные ученики и союзники.

Отдавать их каким-то мясникам на убой? Ни в коем случае

— Так что? Вы меня отпустите? Я рассказал всё, что знал, — с надеждой проскулил бандит.

— Нет. Но, как и обещал, твоя смерть будет быстрой и безболезненной.

Бандит начал в ужасе от меня пятиться, но я одним рывком приблизился к нему и положил руку ему на голову. Жизненная энергия моментально покинула его тело.

— Кажется, я начинаю привыкать к убийствам… — задумчиво произнесла Ольга, — но этот гад заслужил. Сдавать людей на органы… это какими подонками надо быть!

Я кивнул, а сам подошёл к одарённым, надо проверить есть ли в них кристаллы, как в Уго.

— Дядюшка Макс, — снова обратилась ко мне Ольга, — а зомби и правда едят мозги?

Я засмеялся.

— Только по приказу. Им это абсолютно не нужно, ведь они питаются энергией некроманта, который их поднял. Но звучит пугающе, согласись?

* * *

Фил улыбался во все свои двадцать четыре зуба. Да, в уличных драках ему не всегда везло, но какое это имеет значение, когда всё так хорошо? Отличный день превратился в не менее отличный вечер.

Они с братюней только что вернулись в город с рыбалки, на которой он, правда, не поймал ни одной рыбы, если не считать другой рыбки, красотки по имени Китти, которая наконец-то оказалась в его постели. И этот улов стоил любой, даже самой жирной щуки.

Но лучше всего то, что друзья не планировали расходиться. Наоборот, сейчас они оба были хорошо так навеселе и планировали устроить тур по барам, ну и по бабам тоже. Природа и Китти — это, конечно, хорошо, но они свободолюбивые парни и настоящие дети улиц!

Так что они, покачиваясь и гогоча, шли по ночным городским закоулкам, где их знали все, и искали до кого бы… в общем, проверяли, не забыли ли их на районе за эти несколько дней, пока они проветривались на природе.

— Смотри, Фил, — тыкнул его в бок Ганс, — какой-то залётный идёт впереди.

— Ага. Ещё и обдолбанный, кажись.

Фигура, которая медленно двигалась по улице, действительно изрядно покачивалась. Словно моряк, сошедший на берег, или изрядно накачавшийся алкаш.

— Надо выяснить, чо за дела. Может, и дурь отожмём.

— Ага, — загыгыкал Фил, — налог соберём, так сказать.

Ганс тоже заржал, хотя смешное в их словах могли найти только они сами.

Но много ли надо бухим друзьям?

Они ускорили шаг, и вскоре Фил уже положил руку на плечо нарику и спросил:

— Эй, чмо, ты с какого района?

Нарик и не подумал остановиться, только упрямо брёл вперёд, не обращая ни на что внимания.

— Эй, я с тобой разговариваю, — разозлился Фил и, обогнав его, обомлел.

Лицо человека, к которому он пристал, было изуродовано огромной кровавой раной. Точнее, кровь уже не текла, но вместо кожи он увидел буквально кусок ободранного мяса, через который кое-где даже проглядывали кости.

— Твою мать, Ганс! Что это за хрень такая? — Фил даже протёр глаза, думая, что ему мерещится, — это ведь не белочка? Ты тоже это видишь?

— Что такое… — друг тоже обогнал нарика и уставился на его лицо. — Разорвите меня, черти! Какого хрена⁈ Да как он вообще живёт?

«Нарик» же, не обращая на них ровным счётом никакого внимания, невозмутимо шёл дальше.

— Что с тобой, чувак? — буквально бежал за ним Фил. — Ты вообще живой?

Он уже забыл о своих планах вытрясти с него дурь или денег, как повезёт.

Честно сказать, он вообще не понимал, что делает.

— Ты