Какие женщины мне нравятся? Что я делаю, когда не совершаю преступлений? С какого места на человеческом теле мне нравится кормиться? — он потянулся за другим инструментом. — Все эти неуместные маленькие вопросы.

— Ты тусуешься в основном на восточной стороне Блэкторна, но иногда приезжаешь на запад. Ты предпочитаешь подвальные бары и клубы. Тебе нравятся ваши женщины опытные, немного банальные, но сексуальные, не будучи распутными. Очевидно, тебе нравится механика и игры в карты. Когда ты кормишься, ты предпочитаешь шею или внутреннюю поверхность бедра. Я не знаю, когда ты первый раз укусил, но предполагаю, что ты был довольно молодым.

Её внимание к нему не дрогнуло, пока она неуверенно ждала его подтверждения.

Казалось, прошла целая жизнь, прежде чем он ответил:

— Какое моё второе имя?

— Джеймс. Кейн Джеймс Мэллой. Если записи верны.

Он почти улыбнулся, его взгляд мимолетно встретился с её глазами, прежде чем он снова обратил своё внимание на то, что он делал.

— Настоящий маленький охотник, не так ли?

— Я изучила архивы. Ты переехал в этот район незадолго до того, как правила вступили в силу. Ты выкупил большую часть восточной части, часть юга и севера. Мы не знаем точно, откуда ты явился, но есть указания на то, что возможно откуда-то с севера. Клан Мэллой господствовал там на протяжении веков. Твоя семейная линия восходит к периоду до 1200-х годов, хотя мы не знаем, как ты вписываешься в эту временную шкалу. Для вампира необычно мигрировать так далеко от своей родины. Особенно магистру вампиров, — она сделала паузу. — Должно быть, у тебя была веская причина уехать. Может быть, стимул получить что-то новое под свой контроль?

— Я здесь не для того, чтобы контролировать, Кейтлин, просто из-за желания хорошо провести время. Один долгий отпуск.

— Большинство плавают, читают или отправляются в поход в отпуске. Они не убивают, не калечат и не нападают на других отдыхающих.

Она могла бы поклясться, что заметила ещё одну мимолетную улыбку, но с таким же успехом это могла быть насмешка.

— Когда я вижу что-то выходящее за рамки, я что-то с этим делаю. Именно так поступают магистры вампиров. Мы следим за порядком. Это то, что диктует наша родословная. И мы чертовски уверены, что справляемся с этим лучше, чем представители Высшего Ордена, восседающие на своих тронах в Мидтауне, кланяющиеся таким, как ты, самопровозглашенным властям.

— Высший Орден активно сотрудничает с Всемирным Советом по многим вопросам, дабы улучшить положение вашего вида.

Он резко выдохнул.

— Ты веришь в это не больше, чем я. Не больше, чем верит любой вампир, который не живёт в привилегированном Мидтауне.

— Я знаю, что ситуация не идеальна, но соглашения были достигнуты. Соглашения, подписанные вашим Высшим Орденом.

— Они не относятся к моему Высшему Ордену. Я не имею к ним никакого отношения.

— Значит, это правда — магистры вампиров — это отдельная раса внутри вида.

Он вывернул ещё одну деталь из своего мотоцикла.

Она нахмурилась из-за его молчания.

— Это правда, что ты кормишься двойным питанием? Что используешь кровь и энергию? Правда, что именно это отличает тебя от других?

Она знала, что ей нужно быть осторожной с тем, как далеко она заходит.

— Высший Орден нервничает из-за тебя, верно? Потому что ты сильнее?

Он удостоверил её только взглядом.

— Поэтому, когда ты видишь что-то выходящее за рамки, ты говоришь, что надо что-то делаешь с этим, — добавила она. — Ты думаешь, у тебя есть на это право?

— Я не причиняю вреда никому, кто этого не заслуживает.

— Значит, все, кому ты когда-либо причинил боль, напрашивались на это?

Он потянулся за своей бутылкой и откинулся на согнутую руку, каждый напряженный мускул на его бицепсах, плечах и груди соблазнительно напрягся.

— Проблема с вами, агентами третьих видов, в том, что вы так долго сосредотачиваетесь на том, что я сделал, вы не спрашиваете, почему я это сделал. Как я уже сказал, у нас разные взгляды. Как ты думаешь, почему люди, у которых вы берёте интервью, не говорят? Ты думаешь, это исключительно из-за страха? Тебе никогда не приходило в голову, что это происходит из-за того, что они понимают, что как есть? Что они лояльны? Происходят вещи, о которых твой вид понятия не имеет.

Она направилась обратно к скамейке.

— Тогда расскажи мне. Помоги мне понять.

— Нечего понимать, кроме того, что в вещах есть порядок. Старый порядок. Некоторым говорят, что делать; другие берут на себя ответственность, потому что они рождены с этим правом или заслужили его. Вот и всё.

— А кто ты из них?

— Я родился с этим, и мои действия мотивируют меня продолжать это. Что бы ни говорилось в ваших отчётах, есть две простые причины, по которым вы не можете подтвердить половину этих обвинений: это либо ложь, либо необоснованность. И ваши так называемые свидетели знают это.

— У тебя было масса возможностей, чтобы о тебе судили справедливо. Ты предпочитаешь избегать этого.

— Что, с точки зрения ПКВ, отражает мою вину, в отличие от того, что мне наплевать на ваши системы. Я не подотчетный ПКВ… или кому-либо ещё.

— Это верно, ты выше любых убеждений, кроме своих собственных.

Он поставил бутылку обратно на пол и вытер руки ближайшей тряпкой.

— Я, несомненно, выше Картера. И я чертовски уверен, что мне не нужно оправдываться перед его миссией превосходства. Его методы не имеют ничего общего с защитой нашего вида, что бы он ни утверждал. Он хочет контролировать нас. Он хочет удержать людей на вершине, в то время как сам слишком самонадеян, чтобы понимать, что здесь нет конкуренции.

Снова взяв своё пиво, он встал и направился к ней. — Если бы мы хотели быть на вершине, мы бы уничтожили вас мгновенно.

Она вцепилась в край верстака, когда он остановился перед ней, от его теперь безраздельного внимания каждый волосок у неё на затылке встал дыбом. Его мужской аромат дразняще задержался на коже, смешиваясь с запахом пива и машинного масла.

— Ты уверена в этом, ведь так?

— У нас есть свой способ справляться с вещами. Эффективные способы.

— Ты имеешь в виду, с помощью угроз, пыток и убийств?

Он провёл краем бутылки по её ключице.

— Посмотри на себя, занимающую высокую моральную позицию. Нет ничего менее морального, чем заглядывать в самую интимную часть видов и красть их мысли и воспоминания.

Кейтлин с трудом сглотнула, услышав негодование в его тоне.

— За исключением, когда это выгодно, — сказала она, отказываясь поддаваться страху интимности акта.

— Ваш вид раньше помогал нам поддерживать порядок; в