проводить Киру и пошёл с ней аж до общежитий. — У тебя такие классные стихи, а он эту Машку на декламацию поставил. Там у неё всё хромает и ритм, и рифма, всё, короче, фу просто. Она его подруженция просто.

— Ты так в этом уверен? — удивилась Кира. Отказ её немного расстроил, но не так сильно, как Домнина.

— Да я знаю её, Машку эту, она у них тоже тусит среди КВН-щиков, вот и взял её по блату, ты её стихов, что ли, не слышала?

— Слышала, но вдруг я придираюсь и чужие воспринимаю не так, как свои. Свои кажутся хорошими, потому что свои, близкие, понятные, родные и не замечаешь огрехов, — объяснила Кира. — Знаешь, как в чужом глазу соринку замечаешь, в своём бревна не видишь.

— Нет уж, точно там никакая не соринка, — категорично помотал головой Домнин. — Корявые у этой Машки стихи. Ко-ря-вы-е! Фу просто!

— Ну, тогда считай, что ты меня утешил, — засмеялась Кира. — Панибратство выйдет факультету боком. Может быть, просто я нашему Гавриилу не нравлюсь, мало ли, детская травма какая-то.

— Было ощущение, что он тебя вполуха слушает, даже и не слушает вовсе, потому что всё уже было решено. Это не честно, — надулся Домнин.

— У меня тоже такое ощущение возникло, — кивнула Кира и встряхнулась. — А значит… Какой смысл расстраиваться? От меня ничего в этой ситуации не зависело.

— Ну только если так, — вздохнул староста. — Но всё равно ты была лучше этой Машки-какашки и не смей расстраиваться.

— Спасибо, не буду, — засмеялась Кира. — Можно было и без обзывательств обойтись. Пойду сейчас на общажную вечеринку и буду веселиться.

— А, точно, у Лузгиной день рождения, — кивнул Домнин и оглянувшись, сказал. — Ой, вон сорок первый идёт.

— Тогда пока, как раз успеешь до остановки, пока он в горку поднимается, — поторопила его Кира, махнув рукой и поворачивая по тропке к общежитию.

После того, как она «добила» рождественскую плёнку в общежитии, девчонки стали как-то лояльней к ней относится. Катя вот на день рождения свой позвала. Тоже повод «добить» их субботнюю встречу «семьи». А на восьмое марта начать новую плёнку. Кира уже купила билеты: восьмое марта выпало на четверг, пятница была рабочей, но по договорённости с преподавателями они перенесли две практики и одну лекцию на неделю — каждый день по дополнительной паре. Всего-то на полтора часа дольше время учёбы, зато четыре выходных подряд. Впрочем, некоторые готовы были и прогулять один день, так что преподаватели в основном шли навстречу тем, кто хотел и родных навестить, и учёбу не пропустить. Когда в пару с Домниным встала староста Марина, их дуэт в этом смысле стал очень «пробивным».

Кира ещё не видела своих родных по-настоящему. Как показала практика, на фотографиях это всё же совсем не то, как когда смотришь на живого человека и видишь его целиком, его жесты, мимику, движения глаз. Иногда люди были красивей, чем ей представлялось или ощущалось, иногда — наоборот. Например, оказалось, что очень многие девочки пудрились или чем-то мазались и пытались скрыть таким образом угри или прыщики на лице. Вообще Кира разглядела у окружающих кучу разного: родинок, родимых пятен и просто кожу здоровую или не очень, носы различных форм и размеров, глаз всевозможных цветов, даже ресницы у всех имели свою длину, густоту и оттенки — на фотографиях такое точно не увидишь. Раньше, если быть достаточно близко, на пятне лица можно было увидеть провалы глаз и рта, а сейчас всё это было таким настоящим, чётким и ясным, что захватывало дух.

* * *

— А ты, Кира, оказывается, такая весёлая, — с удивлением протянула Катя, когда они, немного запыхавшись после очередного конкурса, предложенного Кирой, и серии фотографий, снова сели за стол попить чай. — Хотя и не пьёшь.

Кира чуть не поперхнулась куском торта от внезапности, впрочем, ответа от неё и не ждали.

На дне рождения у Кати были её соседки: две Оли и Таня, которая то ли ночевала постоянно, то ли что, вроде жила в пригороде. А ещё Света и трое парней — как раз из тех, кто отставал по учёбе и за которых Катя всё решала. Один из них, Дима, явно расстроился, когда Кира сказала, что не пьёт, и у неё возникло ощущение, что Катя вообще позвала её для этого парня или по его просьбе. Впрочем, когда после первых тостов за именинницу Кира предложила провести конкурсы, никто не отказался и все участвовали, расслабившись от вина.

Правда, Кира на всякий случай сама наливала себе чай и сок в кружку, которую принесла с собой и всегда допивала всё до конца. Не хотелось бы, чтобы ей что-то подлили или попытались споить. Когда закончились две бутылки вина и парни достали водку, Кира попрощалась с Катей и улизнула в свою комнату.

— Ой, привет, — Кира чуть не столкнулась у своего блока с ещё одной Катей. Только Голевой — из первой группы. — Ты ко мне? Или…

— Я к Стасу и Андрею ходила, они в этом блоке живут, — ответила Катя. — А ты?.. Ты тоже где-то на девятом живёшь?

Однокашница выглядела какой-то как будто расстроенной и мялась, словно и хотела поговорить, и не знала, как начать разговор.

— Хочешь в гости? — улыбнулась Кира. — Я вот здесь живу, в блоке напротив, в девятьсот девятой.

* * *

На следующий день, во вторник, в клуб практической психологии они с Катей шли вдвоём, заранее встретившись у кабинета геодезии. Вчера они разговорились, и у них оказалось много общих взглядов на жизнь, на учёбу. А потом Катя сказала что-то вроде «знала бы ты, сколько у меня проблем» и Кира ответила, что любые проблемы можно решить или попросить помощи в их решении. Рассказала про Дашу, Контакт и клуб практической психологии. Катя моментально зажглась и захотела тоже пойти в клуб. Так что Кира привела её к Даше перед занятием. Оказалось, что как раз в пятницу будет новый Контакт и без этого в клуб не попасть, так что Катя решительно записалась туда, сказав, что всё равно пока не хотела ехать домой и даже ещё не покупала билеты.

— Привет, Кира! — кто-то налетел на неё с объятиями.

— Ой, привет, Вася! — слегка удивилась Кира,