Мы с Коноплей и Биг-Маком помогли Шпале встать и под руки повели в школу. Разумеется, Шпала был дико зол на нас, за то что мы не объединили усилий в борьбе против Рыжего, но, скажите на милость, чего он ожидал?

— Это был твой бой, — бросил Биг-Мак.

Шпала придерживался другой точки зрения.

— Не мой, а Грегсона, — поправил он.

Пока мы сидели под дверями грегсоновского кабинета, мисс Говард оказывала мне первую медицинскую помощь: ватным тампоном, смоченным в теплой воде, аккуратно промокала мою разбитую физиономию. Она хотела, чтобы я держал голову запрокинутой назад, но в таком положении мне было не видно ее декольте, поэтому всякий раз, как мисс Говард зачем-нибудь отворачивалась, я тут же бросал быстрый взгляд на ее бюст, капая кровью ей на одежду.

— Ай-яй-яй, ну что за чумазый маленький мальчик, — с досадой проговорила мисс Говард, заметив безнадежно испорченную блузку.

— Не такой уж и маленький, — возразил я, почти физически ощущая, как блеск моих глаз отражается от ее лица.

— Нет, маленький, — не согласилась мисс Говард и с такой силой запрокинула мою голову, что я чуть не вылетел в окошко.

Набив мне нос ватными жгутиками, она отправила меня в компанию к Шпале, Конопле, Биг-Маку, Фодерингштайну и Рыжему, а сама пошла наверх — само собой, чтобы переодеться.

Рыжий сидел с убитым видом, поникший и угрюмый, отчаянно стискивая кулаки. В его голове теснились десятки путаных вопросов. Наконец, после невероятно долгой паузы, он посмотрел на Шпалу и заговорил. У него был голос самого несчастного в мире человека.

— Зачем ты так, Алан? Думаешь, мне нравится, что мой папаша — долбаный коп? Нет, черт побери, меня самого это достало. До смерти достало.

Мы дружно молчали — и я, и Шпала, и Конопля с Биг-Маком. А что тут скажешь?

— Всю жизнь мне приходилось мириться с этим дерьмом. Ты просто не представляешь, как я устал, — вполголоса жаловался Рыжий, качая головой и наполняя тишину ненужными признаниями. — «Полицейское отродье», «гребаный копов сынок», «грязная свинья» — нахлебался вдоволь. Что бы я ни делал, все сводится к одному и тому же.

— Почем мы знаем, а вдруг ты стучишь своему папаше? Может, он уже завел на нас целый талмуд! Что, если ты шпион? Я ведь рассказал тебе про… — Шпала понизил голос, — сам знаешь что. Как мне теперь заниматься этим делом, вдруг ты растрепал обо всем полицейскому управлению?

— Я ничего не трепал! — вскинулся Рыжий, так что Фодерингштайн был вынужден его утихомирить. — На кой черт мне это нужно?

— Не знаю, — пожал плечами Шпала. — Может, тебе платят.

Я понятия не имел, что означало таинственное «сам знаешь что», но и сам был бы не прочь обронить пару слов в управлении полиции, хотя бы для того, чтобы поглядеть, насколько быстро они выложат денежки, если я помогу сорвать преступный план пятнадцатилетнего подростка, которого отправили в спецшколу за телефонное хулиганство.

— Я думал, мы друзья, — пробормотал Рыжий, совершенно раздавленный.

Вскоре Грегсон пригласил нас к себе в кабинет.

— Итак, кто начал драку и по какому поводу? — вопросил он, перебирая на столе какие-то бумаги, чтобы выглядеть поначальственней.

— Он меня ударил, — сказал Рыжий.

— Враки! Это он меня ударил, — сказал Шпала.

— Ну и брехло! Сэр, он ударил меня первым.

— Ах ты, сволочь!

— Ну все, хватит! — вмешался Грегсон. — Мистер Фодерингей, вы можете рассказать, что произошло?

— Я ничего не видел. — На помощь Фодерингштайна рассчитывать не приходилось. — Спросите лучше мальчиков.

— Мистер Кемпторн, вы присутствовали при начале конфликта?

— Гм, да. Наверху.

— И что же случилось?

Все, в том числе Рыжий, устремили взгляды на Коноплю, тот немного помычал, но потом все-таки выдавил:

— Не знаю… Мистер Данлоп ни с того ни с сего набросился на мистера Уильямса и стал гоняться за ним по всей комнате.

— Что?! Ты чего брешешь, мать твою?! — взорвался Рыжий, и Грегсон велел ему не выражаться.

Рыжему действительно наступила крышка!

— Он же врет! Я не начинал драку. Он пришел и ударил меня ни за что, ни про что. Я его даже не видел, сидел себе, играл в шашки!

— Что-то не припомню, — нагло сказал Шпала, глазами ища поддержки остальных.

— Достаточно! — рыкнул Грегсон. — Закройте рот, вы оба, и ждите своей очереди, иначе я выставлю вас за дверь.

— Но это же чушь собачья! — возмутился Рыжий.

— В таком случае мистер Маккофи и мистер Банстед непременно подтвердят ваши слова. Мистер Маккофи?

— Что? — заморгал Биг-Мак.

— Мистер Кемпторн говорит правду? Мистер Данлоп и в самом деле напал на мистера Уильямса без какой бы то ни было провокации?

— Без… чего?

— Без провокации, то есть без повода. Или что-то послужило причиной драки?

— А-а, да-да. Знаете, прямо так сразу, оп, и все, — неопределенно проблеял Биг-Мак.

— Мистер Маккофи, пожалуйста, отвечайте на вопрос. Кто кого ударил первым? — Грегсон максимально упростил терминологию.

— Алан. То есть, я хотел сказать Бобби. В смысле, мистер Данлоп, — наконец сказал Биг-Мак, отчего Рыжий опять взвился до потолка.

— Брехня! Я никого не бил! Это подстава, просто подстава!

— Еще раз повторяю, мистер Данлоп, вас пока не спрашивают, — ледяным тоном произнес Грегсон.

Фодерингштайн встряхнул Рыжего за шкирку и погрозил ему толстым, похожим на волосатую сардельку пальцем.

— Мистер Банстед, послушаем вас. Что произошло?

Рыжий поднял на меня глаза, в которых опаска смешалась с надеждой, хотя мне тоже было суждено его разочаровать.

— Ну… э-э… все так, как говорят ребята. Мистер Данлоп налетел на мистера Уильямса без всякого повода. Не знаю, почему он так поступил, — сказал я, избегая смотреть на Рыжего.

— Суки! — выплюнул Рыжий в бессильной злости. — Мы еще поквитаемся, гады, вот увидите!

— Боюсь, это произойдет не скоро, мистер Данлоп, поскольку вы исключены из школы, — сообщил директор.

Рыжему потребовалось несколько секунд, чтобы переварить услышанное. Когда смысл до него дошел, он изумленно поглядел на Грегсона и переспросил, что конкретно тот имеет в виду.

— Вы исключены. То есть больше не учитесь в Гафине. Вас уже здесь нет. Сейчас вы вместе с мистером Фодерингеем подниметесь наверх и соберете вещи, а я позвоню вашему отцу и попрошу его приехать за вами. Вы не оставили мне выбора. Драк в Гафине я не допущу.

— Стойте. Погодите минутку. Ребята, расскажите ему, как все было на самом деле, ну пожалуйста, — умолял Рыжий, но Грегсон жестом указал нам на дверь, да нам и самим хотелось поскорее убраться из его кабинета. — Скажите ему, черт побери, скажите! Да что с вами, блин, такое? Я ведь никого не бил. Честное слово, мистер Грегсон. Честное слово!