— Представляешь, только я успел надеть штаны, как Свеча и Неандерталец упали мне на хвост. Остальные приклеились в коридоре.

— Пойти должен кто-то один, — настаивал я. — Можно сфотографировать задания или придумать еще что-нибудь.

— Интересно, как это, мистер Бонд? Фотиков у нас нет, а видеокамеру, уж извини, я оставил в другой куртке.

— Ладно, тогда я скопирую задания. Перепишу от руки и принесу сюда.

— Ага, а лучший ученик получит сотню фунтов. Думаешь, всем достанутся одинаковые вопросы? Мы, значит, будем зубрить столицы Южной Америки.

— А ты втихаря выучишь таблицу квадратов и всех прокинешь. Нет уж, хрен тебе. Кроме того, ты все равно не заставишь народ разойтись. Я уже пробовал, бесполезно.

— Либо все, либо никто, — раздался голос из темноты.

— Такую толпу наверняка заловят, — все еще протестовал я…

— Лучше пусть заловят, чем ты нас подставишь, — прошептал кто-то.

— Полное дерьмо! — простонал я, понимая, что мой тщательно разработанный план летит к чертям.

— А ты чего хотел? Шоколадного мороженого и каждую неделю по новой телке? Жизнь — дерьмо, разве сам не знаешь? — философски заметил Шпала.

— Ладно, пошли, только тихо.

Шестнадцать человек во главе со мной по одному на носочках спустились по лестнице. Я уже был возле класса, а последние члены отряда еще пробирались мимо грегсоновского кабинета.

Я подергал за ручку — так, на всякий случай. Дверь, разумеется, оказалась запертой, поэтому я попросил Шпалу подставить мне спину, чтобы я мог добраться до окошка со стеклянными панелями.

— На фиг надо, — сказал он и вытащил из кармана связку новеньких блестящих ключей.

— Что там у тебя? Где взял?

— Спер у Грегсона. Он оставил их на столе пару недель назад, ну я и сбегал на соседнюю улицу сделать дубликаты. Пришлось выложить несколько фунтов. Я понятия не имел, от чего эти ключи, но решил, что когда-нибудь пригодятся.

Хорошо еще, что было темно, и никто не заметил, как я позеленел от зависти. Этот удар по самолюбию заставил меня подумать о том, чтобы впредь не терять бдительности. Шпала примерил три или четыре ключа, покрутил каждым в замочной скважине, но подошел только пятый по счету.

К сожалению, шестнадцать неуклюжих балбесов в одинаковой тяжелой обуви, спотыкающихся в темной комнате, стопроцентно гарантируют изрядную степень шума. Лишь после десяти минут моего сердитого шиканья грохот перевернутых столов и падающих стульев наконец стих.

— Ну вы, дебилы чертовы! — злобно зашипел я, и в эту секунду раздался чей-то приглушенный вопль, а мгновение спустя я услышал, как Конопля рычит на Ореха.

— Я ударился ногой, — жалобно простонал Орех, когда Конопля перестал зажимать ему рот.

— Все зубы, на хрен, повыбиваю, если ты опять разинешь хлебальник, — пригрозил Конопля.

Глаза у меня полезли на лоб: трое из нашего отряда уже добралась до металлического шкафа и с остервенением дергали за ручки ящиков, пытаясь открыть их силой. Шпала отогнал этих дикарей, помахав перед ними связкой ключей. Невероятно. С ума сойти. К счастью, «дикарями» оказались Крыса, Малек и Лопух, которым не хватило бы силенок открыть даже коробку из-под обуви, поэтому вреда шкафу они не нанесли.

— Пропустите-ка меня, — сказал Неандерталец и отодвинул предыдущую троицу в сторону, легко, точно дунул на букет одуванчиков.

— Эй, попридержи прыть, — остановил его Шпала и протиснулся между несгораемым шкафом и Неандертальцем. — Сперва попробуем ключами. У кого-нибудь есть спички?

Четырехглазый шагнул вперед и щелкнул зажигалкой. Пламя осветило тьму, Шпала принялся звенеть ключами, прикидывая, какой из них подойдет. Увы, нам не повезло. Шпала упорно пытался воткнуть в скважину блестящий серебристый ключик подходящего размера, но, к шпалиной досаде, ничего не получалось.

— Дайте я попробую, — предложил я и полез в карман за своими отмычками. Шкаф был довольно старый, я бы сказал, шестидесятых или даже конца пятидесятых годов, и я вполне мог рассчитывать на успех. В старых конструкциях обычно ставились такие простые замки, что их можно было отомкнуть зубочисткой. Кстати, это относится к большинству механизмов. Вот вам задачка: попробуйте вскрыть новенький «форд-эскорт» — хитроумные дверные замки, сигнализация, дополнительный замок на руле, иммобилайзер, прочие противоугонные штучки и т. д. и т. п., но проделайте тот же номер с более старой моделью, и вы преспокойно уедете, открыв тачку булавкой за десять пенсов. Кроме шуток, я сам видел, как это делается. Может быть, раньше производители замков не заморачивались со всякими сложными технологиями, или время плохо влияет на замки. А может, в старые добрые времена люди не угоняли машины и не взламывали чужие несгораемые шкафы. Так или иначе, все, что я сказал, — чистая правда, которую не худо бы знать и использовать в щекотливых обстоятельствах.

— Есть. Учитесь, салаги.

Замок со щелчком открылся, несколько ребят одобрительно похлопали меня по спине, но Шпалы среди них, я заметил, не было. Мы выдвинули ящик и принялись рыться в бумагах, пока не нашли папку, на которой крупными буквами значилось: «Экзаменационные задания. Совершенно секретно». Учитывая, что секретность уже была нарушена, надпись показалась мне слегка пафосной. Впрочем, в конце концов мы играли по правилам Грегсона, а он мог тешить себя, как ему заблагорассудится.

— Берите бумагу, ручки и быстро переписывайте задания, — скомандовал я, положив папку на первую парту. Все сгрудились вокруг меня, мы раскрыли папку и обнаружили в ней один-единственный листок. Мы вытащили его, повертели так и сяк и… удивленно заморгали. На листке было написано:

«Поздравляю, вы успешно сдали экзамен. Положите экзаменационный лист на место, заприте шкаф и идите спать. Никому не говорите о том, что здесь нашли, утром зайдите ко мне в кабинет и заберите свои сто фунтов.

Мистер Грегсон, директор».

— Что ж, все вышло без особого труда, — заключил Шпала, тогда как я продолжал переваривать смысл записки.

— И чего теперь делать? — озадаченно спросил Крыса.

— Наверное, убрать листок в ящик и ложиться спать, — предложил Трамвай.

— Подождите, я не успел дописать, — проканючил Тормоз, лихорадочно выводя какие-то ужасающе безграмотные каракули.

— Бросай эту ерунду! — Я вырвал у него карандаш и убрал послание Грегсона в папку. — Ладно, ну его на хрен, делаем, как сказано — возвращаемся по комнатам.

— Ты же не собираешься завтра пойти к Грегсону и потребовать свою сотню? — осторожно поинтересовался Трамвай, глядя, как я запираю шкаф.

— А как же, конечно, собираюсь. Кто не просит, тому не дают.

— Это же чистая разводка! Он просто хочет выяснить, кто жулит, а ты попадешься на его удочку, — возмутился Трамвай, но я уже и сам об этом подумал.