Энид задохнулась, закачалась. Казалось, она вот-вот упадет в обморок. Мэй помогла ей сесть на стул.

– Боже мой. Я совсем старею. На какую-то секунду мне показалось, что я услышала, как ты говоришь мне, будто вы решили убежать и тайно обвенчаться.

В ее глазах еще теплилась надежда. Мэй мрачно кивнула:

– Ты не ослышалась.

– Мэй, нет.

– Таково наше желание.

– Это была его идея? – Будто по какой-то причине от этого ей стало бы легче принять удар.

– Нет, придумала все это я.

– Но почему?

Мэй поставила стул подле тетушки:

– Возможно, все это звучит странно. Но у нас столько любви друг к другу, что мы не нуждаемся во всем остальном. Ни в организации церемонии, ни в составлении списков гостей, ни в подсчитывании расходов…

– Но ведь все это я сама могу сделать для вас, – недоумевала тетушка Энид.

– Я знаю. Ты так добра ко мне, тетя Энид. И всегда была. Мне ведь очень повезло в жизни, у меня была вторая мама.

– Ох, Мэй. – Энид схватила ее руку. – Ты уж точно была мне как дочь.

– Пожалуйста, пойми меня, ведь это ты сама сколькому меня научила. Ты, мамочка и бабуля. Я организовала за свою жизнь сотню свадеб вместе с тобой, куда там, да же больше! Все это живет во мне, у меня столько воспоминаний.

– Венчание Троубриджев в церкви конгрегации, церемония бракосочетания Пауля Джеймса в «Силвер-Бэйклаб»…

– Свадьба Марты Куллен прошлой осенью, Каролины Ренуик в Файерфлай-хилле на прошлое Рождество… удивившая всех, даже меня.

Ее память запестрела картинами: розы, плющ, атлас, кружева, ярды белого тюля, матери и отцы, сестры и братья, крошечные цветочницы, невесты и женихи.

– Все они живут во мне. Все эти свадьбы, все до единой, которые нам довелось организовать.

– Именно поэтому мы должны организовать эту единственную для тебя.

– Мы с Мартином хотим сделать все совсем иначе.

Энид глубоко вздохнула:

– Вы уверены?

– Уверены.

Торжественно кивнув, Энид поднялась со стула. Она прошла через комнату, так чтобы встать прямо между двумя портретами на стене. Хотя она была настолько низкого роста, что ее голова едва достала до уровня нижней части позолоченных рам, она стояла в одном ряду с Абигейл Тейлор и Эмилией Дунн.

– Тогда мы даем тебе наше благословение.

– Спасибо, тетя Энид.

Энид указывала на двух женщин, увековеченных маслом. Мэй подняла голову и посмотрела в глаза матери и бабушки. Портреты были сделаны Хью Ренвиком, знаменитым художником из Файрфлай-хилл, несколько миль дальше по берегу, как подарок по случаю свадьбы его дочери Клеи. Хью давно умер, а прошлой зимой уже и его внучке Каролине отпраздновали свадьбу. Сезоны и поколения проходили своим чередом, пока тетя Энид стояла, молча указывая на портреты.

Мэй растили вежливой и благодарной девочкой, и она знала, что от нее ждала Энид.

– Спасибо, мамочка, – сказала Мэй обращаясь к портрету матери. – И тебе спасибо, бабуля, – повернулась она к портрету бабушки.

Дата их свадьбы приближалась, и, хотя они и не собирались устраивать грандиозных празднеств, все же следовало кое-что успеть сделать. Мэй выбрала себе платье из коллекции на чердаке сарая и купила платье для Кайли. А перед самым отъездом Тобин протянула ей коробку и попросила открыть.

– Тебе не надо было делать мне подарок, – возразила Мэй.

– Это не подарок, – объяснила Тобин. – Это я даю тебе взаймы.

Дрожащими пальцами Мэй сняла обертку с маленькой коробочки. Открыв ее, она увидела внутри маленькое колечко. Это было кольцо Тобин, которое вручали выпускницам шестого класса начальной школы Блэк-Холла. У Мэй когда-то было точно такое же кольцо, но она его давно потеряла.

– Такое крошечное, – умилилась Мэй.

– Попробуй надень на мизинец, – предложила Тобин.

Мэй примерила, и колечко подошло. Золото было все истерто, а черный камешек покрывали царапинки.

– Мы вместе прошли через столько церемоний. Еще одна нам и не нужна.

– Ох, Тоби, как я тебе благодарна, что ты все поняла правильно. – Мэй сказала, подумав, что теперь и Тобин, и тетя Энид встали на ее сторону.

– Ты выходишь замуж за Мартина, и я очень счастлива за тебя. Душой я буду с тобой.

– Ты всегда со мной, Тоби. И так было все эти годы.

И мама Мэй, и бабушка всегда учили ее слушать свое сердце. И в последний день занятий в школе у Кайли Мэй упаковала сумки и поцеловала тетушку Энид и Тобин на прощание.

Мартин загрузил вещи в свой второй автомобиль, белый джип, как раз перед полуднем, и к часу этого яркого июньского дня они забрали Кайли и отправились в путь на запад по главной магистрали штата Массачусетс.

– Бедная тетушка Энид, – сказала Кайли, когда все устроились в машине.

– Я думаю, она все понимает. – Мэй с сомнением оглянулась через плечо, словно могла разглядеть свою те тушку, стоящую у ворот.

– У нее никогда не было своих детей? – поинтересовался Мартин.

– Нет, – ответила Мэй. – В некотором роде я ее дочь. Она так никогда и не вышла замуж и никогда не покидала Блэк-Холл. Мы очень близки.

– Ты уверена, что тебе не хочется, чтобы она приехала?

Мэй кивнула:

– Ну мы ведь решили, что все будет скромно. Я поду мала, нас будет трое – ты, я и Кайли.

– И правда очень скромно, – заметила Кайли.

– Моя мама говорила, что настоящая любовь слишком проста для шумной и большой свадьбы. Когда ты кого-то по-настоящему любишь, тебе приходится поступать стремительно и делать все безыскусно.

– Как безупречный удар по воротам, – рассмеялся Мартин. – Стремительный и простой. Мне это нравится.

Они все засмеялись, но Мэй всю дорогу не могла заставить себя перестать оглядываться назад, словно она все искала глазами маленькую, сгорбленную седовласую женщину, которая пытается разглядеть удаляющуюся машину и как безумная все машет и машет ей вслед.

Скоро прекрасный холмистый Беркшир уже окружал их, округлые холмы, покрытые зеленью долины, простирающиеся на север и на юг, озера и водохранилища, отражающие синее небо.

Они остановились в Стоунвиле, чтобы Кайли смогла перекусить последним школьным завтраком первого класса в гостинице «Ред-Хок», и Мартин купил ей тряпичную куклу в сувенирной лавочке по соседству. Он купил Мэй мягкий черный шерстяной платок, объяснив ей, что ночи в Канаде холодные и ей понадобится нечто подобное, чтобы согревать ее, когда его не окажется рядом.