Уже в детских письмах Василия ясно чувствуется высокомерный тон: «Товарищ Ефимов проинформировал вас, что я просил прислать дробовик. Я до сих пор его так и не получил. Напоминаю вам о своей просьбе. Пожалуйста, пришлите мне ружье. Вася».

Сталин не мог понять, почему Василий никого не слушается. Вместо того чтобы разобраться в проблемах сына, он требовал от него еще большего послушания.

12 сентября 1933 года Каролина Тиль отправилась в отпуск. Сталин, который в то время отдыхал на юге, написал в Зубалово коменданту Ефимову: «Няня останется в Москве. Позаботьтесь о том, чтобы Вася вел себя хорошо. Не позволяйте ему все время играть. Будьте с ним построже. Если Вася не будет слушать няню и будет плохо себя вести, держите его в ежовых рукавицах». В конце читаем еще одно важное указание: «Заберите Васю у Анны Сергеевны [Реденс]. Она во всем ему потакает и портит его».

Сталин написал сыну и прислал с юга немного персиков. Красный Васька поблагодарил отца за подарок. Мало кто понимал, что с Василием не все в порядке. Пистолет, из которого застрелилась Надя, оставался в доме Сталина. Василий показывал его Артему и подарил ему кожаную кобуру.

Только через много лет до Иосифа Виссарионовича дошло, какой вред нанесли детям его постоянная занятость и забота охранников. Ошибки в воспитании Василия и Светланы он называл «самой большой тайной сердца».

* * *

В январе 1933 Сталин выступил на пленуме ЦК с хвастливым докладом, в котором рапортовал об успешном выполнении пятилетнего плана. Партия наладила выпуск тракторов, организовала добычу угля и нефти, выплавку стали и многое другое. Там, где никогда не жили люди, возводились большие города. Днепр перегородила огромная плотина. Было закончено строительство Туркестано-Сибирской железной дороги (Турксиб).

Эти грандиозные стройки первой пятилетки никогда бы не были закончены без Ягоды, являвшегося главным поставщиком рабской рабочей силы, потребности в которой росли с каждым днем. Многочисленные трудности, возникавшие в ходе индустриализации, неизменно списывались на противодействие врагов и оппозиционеров.

1933-й стал не только годом великих свершений в промышленности, но и самым голодным годом в истории России. Миллионы людей умирали голодной смертью, сотни тысяч были депортированы.

В июле 1933 года Киров вместе со Сталиным, Ворошиловым, заместителем председателя ОГПУ Ягодой и начальником ГУЛАГа Берманом отмечали на пароходе «Анохин» завершение еще одного грандиозного проекта социалистического строительства – Беломорско-Балтийского канала, или, как его называли любители сокращений большевики, Беломорканала. Это удивительное гидротехническое сооружение протяженностью в 227 километров возводили 170 тысяч заключенных ГУЛАГа. Строительство началось в декабре 1931 года и было закончено в рекордные сроки ценой жизней около 25 тысяч строителей. Ворошилов хвалил Генриха Ягоду и Сергея Кирова за их огромный вклад в это преступление.

К лету руководители советского государства очень устали от непосильных трудов по триумфальному завершению первой пятилетки, разгрому оппозиции и, что было самым главным для Сталина, победе над крестьянством.

Вожди тоже были людьми. Они не всегда выдерживали нечеловеческое напряжение сил и нервов, нуждались в отдыхе. Серго Орджоникидзе, народный комиссар тяжелой промышленности, нес главную ответственность за выполнение пятилетнего плана. Он жаловался на боли в сердце и проблемы с сосудами. Сталин лично следил за его лечением. Не выдержал страшного напряжения и Киров. У него появилась тахикардия. Он раздражался по малейшим пустякам и очень плохо спал. Доктора прописали ему отдых. Перед приятелем Кирова, Валерианом Куйбышевым, возглавлявшим Госплан, стояла, казалось бы, невыполнимая задача. Он должен был сделать так, чтобы фантастические планы развития промышленности стали осуществимыми. Главный плановик Советской России напропалую пил и волочился за женщинами. Сталин жаловался Молотову, что Валериан становится алкоголиком.

17 августа Сталин и Ворошилов отправились на специальном поезде на юг. Из неопубликованной записки мы знаем, что вождь уже тогда относился к своим передвижениям по стране с повышенным вниманием. Масла в огонь его маниакальной подозрительности подлила невестка Анна Реденс.

«Я вчера не хотел говорить в присутствии моей невестки-балаболки и докторов, больших любителей посплетничать, о дате отъезда, – написал Сталин Ворошилову. – Сейчас же сообщаю тебе, что решил выехать завтра. Лучше держать это в тайне. Мы оба являемся самыми желанными мишенями для врагов, поэтому необходимо проявлять крайнюю осторожность. Если ты не возражаешь, давай выедем завтра в два часа. Я уже приказал Юзису [охраннику-литовцу, который охранял Сталина вместе с Власиком] немедленно позвонить начальнику железнодорожного вокзала и приказать прибавить один вагон, но ни в коем случае никому не говорить, для кого он предназначен…»

Этот отпуск вождя был полон важных событий.

* * *

На веранде дачи в Красной Поляне, неподалеку от Сочи, Сталина уже ждали Лакоба, руководитель Абхазии, Поскребышев и президент Калинин. Сталин и Лакоба решили прогуляться по саду. Компанию им составил Лаврентий Берия.

К свите вскоре должен был присоединиться Ян Рудзутак, старый большевик, латыш по национальности. Он возглавлял Комиссию партийного контроля при ЦК и уже начал терять доверие Сталина.

– Почему вы бездельничаете? – неожиданно поинтересовался Иосиф Виссарионович, считавший себя большим садоводом. – Нужно прополоть кусты.

Партийным руководителям и охранникам ничего не оставалось, как взяться за работу. Они собирали ветки и подстригали кусты под жарким солнцем. Сталин в белой рубашке и мешковатых брюках, заправленных в сапоги, руководил ими, попыхивая трубкой. Он взял вилы и даже собрал немного травы. Берия ловко работал граблями, а один из москвичей рубил ветки топором. Желая покрасоваться перед вождем, Лаврентий Павлович выхватил у него топор и принялся ловко рубить ветки.

– Хочу показать хозяину сада, Иосифу Виссарионовичу, что для меня не проблема срубить любое дерево, – двусмысленно пошутил Лаврентий Павлович.

Он явно намекал на то, что для него не существует людей, которых нельзя тронуть. Скоро ему предоставится возможность вволю поработать топором.

Сталин уселся на плетеный стул, Берия расположился у него за спиной, как это делали в Средние века вассалы. Топорик он сунул за пояс.

В сад прибежала Светлана. Она уже называла Берию дядей Ларой. Вождь начал работать с бумагами. Лакоба слушал музыку через наушники, чтобы не мешать. Берия подошел к Светлане и посадил ее на колено. Фотограф щелкнул аппаратом, поймав этот удивительный миг. Лучи солнца поблескивают на стеклах пенсне Берии. Он ласково обнимает девочку, а на заднем плане усердно работает сам вождь.

Ворошилов и Буденный, тоже отдыхавшие в Сочи, предложили Сталину посмотреть на лошадей, которых выводят армейские коноводы. На экскурсию они отправились на открытом «паккарде». После осмотра лошадей решили поехать на охоту. Сталин весело шагал по лесу с ружьем на плече, сдвинув на затылок фуражку. Охранник спешил за ним, стараясь не отстать, и украдкой стирал пот со лба. Вечером, после охоты, они разбили палатки и начали жарить шашлыки.