в лунном свете, он вдруг заметил, как причудливо вытянулись его пальцы. Будто бы отпаренные в бане, они блестели на свету несвойственной ему белизной, не оставившей ни пятнышка от засохшей грязи, ни свежих натёртых мозолей. Корявые обломанные ногти с чернеющими грязью дугами вдруг удлинились и ровно легли овальными розоватыми пластинами.

Взвыв от невыносимой догадки, Ниов повалился на бок, ощупывая трясущимися пальцами непривычно мягкие изгибы и ошалелыми глазами обшаривая пышно вздыбившуюся в просвете прилипшей рубахи призывно просвечивающую в лунном сиянии округлость.