Сангвиник, очень нервный тип. Вообще мне кажется, что большинство из тех, кто участвует в различных форумах и интернет-тусовках, — люди одинокие. Их жизнь скудна. Они мечтают с кем-нибудь познакомиться, найти себе собеседника по душе. Среди них «Интер-Био» выбирает психически неустойчивых, ранимых и, как следствие, легко внушаемых. Тот человек, о котором я упоминал, был возмущен уничтожением какого-то парка в заштатном городишке. То ли его не устраивал проект, то ли еще что-то, короче, темная история. Чувствительный и одинокий — идеальная мишень для «Интер-Био»! Парни развлекались как могли — писали ему проникновенные письма, сочувствовали и даже опубликовали его гневные воззвания. Кончилось тем, что этот мужчина, по его собственному признанию, не мог удержаться от слез каждый раз, когда отправлял им новое сообщение. «Я пытаюсь писать, но слезы застилают глаза мои…» — и далее в том же духе. С этой фразы он начинал все свои послания, и вчерашнее тоже. И, мне кажется, тут «Интер-Био» превзошло самое себя.

— Слышь, дерьмо! Что, не въехал?

— Ты самое настоящее дерьмо! Ты даже хуже,

— ты дерьмо в квадрате!

— Ты пишешь о своей любви к деревьям,

— но ты даже не догадываешься о том,

— что происходит на самом деле.

— Поэтому таких, как ты, мы называем дерьмом.

— Ты хоть раз задумывался, сколько ежедневно

— во всем мире вырубается деревьев?

— Или же у тебя недостает ума?

— А знаешь ли ты,

— как японские предприятия, предав забвению

— элементарные принципы морали, варварски

— уничтожают девственные леса в Таиланде и Индонезии?

— Ну, ясное дело, у тебя же кишка тонка

— даже вякнуть про это. И ты хочешь

— спасти какой-то жалкий садик? Да ты

— хоть знаешь, как это делается, ты, дерьмо?!

А теперь представьте себе реакцию ранимого и нервного человека, который получит подобное письмецо? И вот результат — этот попытался покончить с собой в том самом парке в знак протеста. Чем не доведение до самоубийства? А Йосико Сакагами и знать не знает об этой истории, так как «Интер-Био» контролирует список рассылки сообщений. Больше всего их веселят телерепортажи о несчастных случаях, произошедших с их жертвами. Весь компрометирующий материал немедленно удаляется, и таким образом не остается никаких доказательств. Потерпевшему ничего не остается, он даже пожаловаться не в состоянии. Я могу назвать еще одного — это молодой человек, который работает в службе помощи престарелым. Ему было велено выступить с протестом против незаконной торговли человеческими органами. Большая часть подпольного рынка находится в руках мексиканской мафии. Недавно я узнал, что этого человека арестовали за покушение на убийство мексиканской проститутки, которая жила в районе Хигаси-Окубо.

Господин Уихара, знайте, что вы — седьмой в их списке. Никакого червя хослокатерии не существует. Вы пишете, что отправились в какое-то потайное убежище. Объясните мне, где вы сейчас находитесь? Я являюсь вашим единственным другом. В моем письме вы найдете адрес моей почты — напишите мне, пожалуйста. Вас хотят сделать навеки несчастным! Однако вы быстро переходите от слов к делу. Вам удалось сбить с толку «Интер-Био», но уверяю, что ненадолго. Я прошу вас, не слушайте, что вам будут говорить другие! Я, и только я могу сейчас вам чем-то помочь!

На вершине холма Уихара нашел место для ночлега. Он нагреб сухих листьев под раскидистый кустарник, разостлал непромокаемое покрывало и развернул спальный мешок. Перед тем как включить компьютер, он умылся и попытался отскрести грязь с ладоней. Потом он подсоединил ноутбук к мобильному телефону. Экран мигнул и осветил все вокруг бледным светом. Уихара ждало сообщение от Итагаки.

Прочитав послание Сугуру Итагаки, Уихара надолго задумался. Батареи нужно было экономить, и он сразу же выключил ноутбук. Сначала он хотел подзарядить их в здании, где размещалась деревообрабатывающая мастерская, но там его могли заметить. Уихара положил компьютер обратно в сумку, скинул обувь и забрался в спальник. Мешок оказался довольно вместительным и в придачу был снабжен капюшоном, который полностью закрывал голову. Капюшон был сшит из мягкой ткани, ласкавшей кожу. Уихара почувствовав, что начинает согреваться. Дыхание его стало ровнее, мышцы расслабились. Сквозь ветви сияла голубая луна, листья слегка трепетали на ветру. Где-то вдали глухо лаяли собаки. Слушая шелест листьев, Уихара опять вспомнил океанский прибой… «Что, интересно, имел в виду этот Сугуру Итагаки, когда писал, чтобы я был осторожен? — размышлял он, засыпая. — Он пишет, что „Интер-Био" используют Йосико Сакагами в своих целях, чтобы манипулировать людьми. Он хотел знать, где я нахожусь… И как же я ему сообщу об этом, если и сам того не знаю? И что он будет делать, если я все-таки скажу? Он ведь тоже из их компании. Они даже друг друга не знают… Что они подумают, когда узнают, что я укокошил своего папашу бейсбольной битой? Поздравят, что ли?» Уихара попробовал представить, что к нему в лес приезжает сама Йосико Сакагами. «Вы что же, прямо тут и живете?» — спросит она первым делом. Она будет разговаривать с ним очень почтительно, особенно когда узнает, что он сделал с отцом и братом. Уихара был уверен, что она обязательно поинтересовалась бы, что он чувствовал, когда бил человека битой по голове и рассматривал разлетевшиеся мозги. Йосико Сакагами появится, разумеется, в короткой юбке, а когда будет присаживаться напротив него, раздвинет ноги. И тогда он увидит обтянутые колготками бедра известной телеведущей.

Проснулся Уихара рано. Все тело его нещадно ломило, в мешке было жарко. Трава посеребрилась росой, но его спасла непромокаемая ткань. Солнце еще не взошло, хотя небо уже розовело. Сквозь листву виднелись темные очертания окрестных холмов. Воздух дрожал от птичьего гомона. Рядом с ним что-то зашевелилось — он повернул голову и увидел птичку чуть побольше обычного голубя, но с длинным хвостом. Птичка то и дело зарывалась клювом в толстый ковер из опавшей листвы, вылавливая там насекомых. Она подпрыгивала и издавала звуки, похожие на те, что получаются, если подуть в бутылочное горлышко. Птичка совсем не боялась Уихара и скоро оказалась у самого его лица.

Наконец рассвело окончательно, и Уихара заметил, что вокруг каждого покрытого росой листочка образовалось розоватое сияние. Вершина холма поросла густым кустарником. Он свернул спальник и собрал рюкзак. Потом выпил воды, протер лицо гигиенической салфеткой и наскоро почистил зубы. Спустившись на несколько метров вниз по склону, снова увидел проволочную сетку. Вчера вечером ему казалось, что эта дорога заняла у него вечность, но при свете ему хватило одной минуты. Тропинка, по которой он пришел сюда, изобиловала извилинами и неожиданными поворотами.

Уихара почувствовал голод и стал искать солнечное местечко, чтобы позавтракать. Он пошел по знакомой тропинке в обратную сторону и в месте, где она расширялась, едва не налетел на старика в шерстяной шапке, сидевшего на складном стульчике. Старик был мал ростом, а на коленях держал раскрытый блокнот. Он посмотрел на Уихара и сказал ему: «Здравствуйте!» Голос у старца был хриплый — Уихара с трудом разбирал слова. «Может, он смотрел вчерашние новости или читал утреннюю газету? Отец, по всей вероятности, мертв, а меня разыскивает полиция», — мелькнуло у него в мозгу. Но он тем не менее постарался не выдать волнения и вежливо ответил на приветствие. Вчера мать сказала, чтобы он явился с повинной. Это, наверное, ей следователь подсказал… Уихара слыхал, что теперь можно установить местонахождение человека по сигналу его мобильного телефона. Никто, кроме матери, не знал, что у него есть мобильник. А если она обратилась в полицию?.. Или же полицейские сами как-то пронюхали об этом. Если им известен номер, то найти его — дело техники.