— Тише, тише, — выставив в сторону руку, придержал его Фома. — Наш друг сам себе беды ищет теперь, даже не стесняется.

А верно заметил Фома, прозорливый бандюга. Не хочу я с Павлом драться. Во-первых, он меня, скорее всего, одолеет. А даже если и нет, то я потом буду долго не в форме, а мне это ни к чему. Но совсем не драться не получится, мы так не разойдемся, просто не дадут, а это значит, что какой-то поединок состоится. И если Павел разозлится настолько, что вызовет меня при свидетелях, которых, к слову, уже целая толпа собирается вокруг — кровь почуяли, похоже, — то выбор оружия будет за мной. А это примерно то, что мне и нужно. Если не разойтись — так сойтись на моих условиях.

— Боюсь, что это твой холуй себя слишком высоко ценит, — сказал я уже Фоме, летя без тормозов на волне наглости. — Второй раз рук марать об него не хочу. Не стоит он того.

В общем, откровенное и незамысловатое оскорбление. И эффект от него был предсказуемым. Кричать и ругаться Павел не стал, мужик он крепкий все же, побледнел только от с трудом сдерживаемой злости, вздохнул глубоко, выдержав паузу, потом сказал, по-простому так:

— Выбор оружия за тобой. Я тебя вызвал.

По толпе свидетелей пробежал негромкий шум, все засуетились, зашушукались. Я почувствовал, как онемело лицо и в ушах зазвенело: адреналин в кровь лился как из крана вода.

— А все очень просто, Павел, — начал я, и шум сразу стих. — Что такое «дуэль по-пиратски» знаешь?

Мне про нее Платон рассказал, по пути сюда, как-то за завтраком в кают-компании. И он же сказал, что практикуется такая дуэль не только на Тортуге, но и здесь, на Овечьем острове. А суть ее проста: противники не «стреляются», а «воюют». Каждый приносит винтовку, какая ему нравится, револьвер и нож. И патронов столько, на сколько договорятся. Потом заходят с двух сторон в оговоренное место, лесок там или ущелье, а выходит оттуда только один. Вот и все. И тут я готов ставить на себя.

И главное — такие дуэли здесь под присмотром, на них люди делают ставки, так что сжульничать возможностей мало, скорее даже вовсе нет. Платон рассказал, что несколько лет назад победителя в дуэли повесили «по-пиратски» же, в воде по грудь, потому что он своего приятеля в лесочке за второго стрелка спрятал. Приятеля рядом с ним повесили, к слову.

— Винтовка или ружье — на выбор, револьвер и нож, — сказал я. — Больше ничего. Снаряжение любое.

Слышал я себя при этом как-то со стороны, вроде даже и не я эти слова говорю. Уже совсем уплотнившаяся толпа охнула, кто-то свистнул, все подались ближе, словно боясь пропустить хоть слово из диалога. Павел ответил сразу, не размышляя ни секунды, хотя, похоже, выбору способа удивился. А вот Фома, как мне показалось, даже обрадовался.

— Тогда завтра к полудню приходи к дуэльному распорядителю со всем своим, там и определимся. — И заулыбался во всю ширь. — Знаешь, где это?

— Найду.

— Ну, сам ты напросился, — осклабился и Павел. — Раньше надо было думать, когда метлу свою отвязывал.

Говорил он хрипло и быстро, сам аж вперед подался, будто словами убить хотел. Точно, совсем разозлился. Достал я его. Отвечать я не стал, только улыбнулся доброжелательно.

— В городе такие дуэли любят, второй раз на тебе заработаю, — вновь ухмыльнулся Фома, драматично потирая руки. — И не вздумай сбежать: опозорю до конца жизни, если эта самая жизнь у тебя останется.

— Фома, ты насчет меня не беспокойся, холую своему сбежать не дай. Его уже черви на обед заждались.

Павел дернулся, но Фома его опять удержал. А в толпе засвистели неодобрительно, причем явно в мой адрес. Но мне как бы плевать, пусть свистят.

* * *

— И на кой черт тебе это все нужно? — спросил Иван-моторист, выскакивая из лодки и затаскивая ее дальше на гальку.

— С ними надо расходиться так или иначе, раз уж на них напоролись, — попытался я объяснить свой поступок. — Фома злобой пышет, если пытаться просто его избегать, то он навредит в самый неподходящий момент.

— А так что, не навредит? — Иван обернулся к лодочнику и сделал ему знак — жди, мол.

Лодочник, пожилой, лет за шестьдесят мужик, загорелый дочерна и при этом седой добела, уверенно кивнул в ответ, выбираясь из лодки и затаскивая ее еще дальше.

— Так он окажется на виду. Если я завалю Павла, а затем меня найдут с пулей в спине, то Фому, скорее всего, потащат на виселицу. Так? — Иван пожал плечами, но потом все же кивнул. — А ему этого не надо, он висеть не хочет. Да и Павла можно будет в будущем не учитывать.

— Ты настолько уверен, что именно Павла можно не учитывать? Не тебя?

— Почти уверен. — Я направился в сторону зелени, Иван пошел следом. — Павел — бандит, а меня учили воевать. Поэтому ставить буду на самого себя.

— Ставить будешь? — удивился Иван.

— Шучу. — Я отмахнулся. — Не азартный.

Сразу за нешироким пляжем начинались довольно густые заросли, из тех, через которые пройти можно, а вот нормально видеть — уже нет. Густой подлесок, невысокие деревья. Акация, что ли, — не пойму, не ботаник. Тут вообще вся флора какая-то мне непонятная, такое ощущение, что бывшая русско-черноземная под новый климат приспособилась.

Мы с Иваном наняли лодку для того, чтобы скататься на место будущей дуэли, осмотреться. Правила этого не запрещали, к тому же, насколько я могу предположить, Павел место знал, так что и мне не помешает.

А еще здесь есть трава и много папоротника, местами он вообще чуть не в сплошной навес над самой землей собирается. Надо учесть.

Остров был овальным и удивительно правильной формы. В длину километра полтора, в ширину раза в два уже. Окружен галечным пляжем, дальше «воротник» кустов, потом начинается лес, который ближе к середине островка вновь превращается в кусты. А вот самая середина поднимается крутым холмом, на вершине которого была бы идеальная снайперская позиция, с которой можно почти весь остров просматривать… если бы листва не мешала. И что еще важней — предсказуемая снайперская позиция.

Птиц на вершине холма не видно вроде, так что если кто туда полезет, лишнего шума не наделает. А вообще интересный остров, как специально выстроен. Думаю, что для дуэлей островок как раз и начали использовать потому, что весь он такой из себя симметричный. Привозят дуэлянтов на противоположные концы, по выстрелу высаживают — и вперед. Условия практически равные для обоих, даже солнце будет сбоку с утра. Победитель должен выйти к флагу, который стоит на пляже ровно на полпути к их стартовым позициям. И он же должен сказать, где искать тело побежденного.

Не жарко здесь, к слову, точнее — очень умеренно жарко, весь островок продувается, ветер постоянный. Почва в лесу оказалась трескучей, много сухой листвы и сухих же веток под ногами. Ветер ветром, но учитывать следует: сблизи неаккуратный шаг станет слышно. Зато видимых следов не остается, если веток не ломать на «маршруте следования». Кстати, по пляжу идти будет еще сложнее — вот галька под сапогами шуршит куда громче, слышно издалека. И шаги ни с чем не спутаешь, очень уж у них звук характерный.