– Не может быть! Она в это время носок вяжет. Огромный и безумно розовый. – Лидия тоже прилипла ухом к двери. – Действительно, болтает! – удивилась она.

– Может, по мобильному? – предположил Славка.

– Нет у неё мобильника. Она считает, что сотовый очень вредит здоровью. Но я что-то не слышу второго голоса…

– И я не слышу!

– Тогда у кого она спрашивает про погоду?

– Блин, ладно про погоду, она интересуется, где гроб, и кто треснул по голове Алину! Может, она на картах гадает?

– Ксюня не гадает на картах! Она считает это большим грехом.

– Значит, старушка чокнулась. Жаль! – резюмировал Славка.

– От всех этих происшествий любой умом тронется, – вздохнула Лидия. – Нужно сказать Фрадкину, чтобы он её посмотрел.

– Великий специалист ваш Фрадкин! Аппендицит от сифилиса отличить не может. – Славка направился вниз по лестнице, туда, где по его мнению находился подвал.

В подвале, действительно, было чисто, тепло и уютно. На стенах горели плоские светильники, кругом теснилась мебель, вышедшая из моды и валялись тюки с бельём.

– Эге-гей! – крикнул Славка. – Ида Григорьевна!

Даже эха не было в этом подвале, – настолько он был тёплым, чистым, уютным и светлым.

– Эге-гей! – весело крикнула Лидия, и, раскинув руки, упала на огромный мешок с бельём.

– А-а-а-а! – заорал мешок и зашевелился.

Лидия, вместо того, чтобы завизжать, как все нормальные женщины, изо всех сил ударила мешок в самое шевелящееся место.

Он затих и обмяк.

– Сволочь, – сказала Лидия, рассматривая покрасневший кулак.

– Кто? – удивился Славка.

– Мешок! Чего он орёт?

Орлик разорвал плотную мешковину.

Лидия с опозданием завизжала.

– Тише, – поморщился Славка. Он терпеть не мог женский визг.

В мешке, с подогнутыми коленками, лежал Феликс Григорьевич. На голове у него красовалась неизменная банная шапочка, дряблые веки были закрыты, а тело не подавало признаков жизни.

– Я убила его?! – ужаснулась Лидия.

– Эй! – Славка потряс Феликса за плечо. – Вы не окочурились, уважаемый?

– Ну вы, девчонки, даёте! – не открывая глаз, простонал старикан. – Мало того, что сели на мой ревматизм, так ещё и вмазали прямо по флюсу!

Левую щёку Феликса действительно украшала внушительных размеров опухоль.

– Что же вы с такими заболеваниями в подвале сидите? – язвительно поинтересовалась у него Лидия.

– А я… это… люблю ночью где попало шастать… Я этот… лунатик! – обрадованно вспомнил он нужное слово, и, открыв глаза, заговорщицки подмигнул Славке.

– Какие разноплановые у вас болезни! И ревматизм, и флюс, и лунатизм! – недоверчиво покачала головой Лидия.

– Возраст! – вздохнул Феликс, даже не думая вылезать из мешка, набитого бельём. – У меня одно заболевание – воз-раст!!

– Что-то не слышала я, чтобы лунатики лазили по подвалам, да ещё с ножовкой по металлу! – сказал Славка, вынимая из безвольной руки старика тонкий металлический инструмент. – Обычно лунатики ходят только по крышам и исключительно налегке!

– Вы, барышня, как-то уж очень хорошо осведомлены в инструментах, – пробормотал Феликс, вжимаясь в кучу нестиранных тряпок.

– Ага! Да тут связка каких-то ключей! – обрадовался Славка, поднимая с пола гроздь тяжёлых отмычек. – Да вы никак на дело пошли, Феликс Григорьевич?! На какое?!

– Вы не имеете права меня допрашивать, – неуверенно возразил старик, ещё больше зарываясь в бельё.

– Не имеем, – кивнул Орлик, – но будем. Что вы здесь делали, милейший Феликс Григорьевич?!

– Болел! Лунатизмом!! – Старикан с вызовом вскинул подбородок, поросший редкой седой щетиной.

– Лунатизмом болеют исключительно под луной, и обязательно налегке! – ласково объяснил Славка и побренчал перед носом у Феликса связкой. – А с отмычками ходят с целью что-нибудь вскрыть! Вы залезли в подвал, хотели куда-то залезть, но услышали, как мы зашли и залезли в мешок! Так?!

– Нет.

– Так! Что вы хотели открыть? Зачем вам отмычки?!

– Да пошли вы! – заорал Феликс, вскакивая на ноги и отдирая от себя белую наволочку с кружевной оторочкой. – Я здесь дома! Ида – моя сестра! А вы кто, пигалицы паршивые?! Что вы тут шаритесь, приличным людям допросы устраиваете?!! – Феликс даже топнул ногой, изображая праведный гнев, и только бегающие глазки выдавали его страх, неуверенность и смятение.

– Да вы никак убийцу Горазона разыскиваете? – захохотал Славка. – Доказательства чьей-то вины откапываете?!

– Разыскиваю! – снова притопнул Феликс. – И имею на это право! Я законный наследник Иды! Это мои деньги! А вот вы что тут делаете, пигалицы парши…

– Все мы тут законные наследники, – осадил его Славка.

Феликс снял войлочную шапчонку и утёр ей лицо.

– Женя, тут какая-то дверь, и она уже вскрыта! – крикнула Лидия из глубины подвала.

Орлик подбежал к Лидии и увидел, что в углу, в неглубокой нише, находится узкая дверца, замок которой варварски вскрыт.

– Вы не имеете права пользоваться плодами моего труда, сикавошки!! – крикнул Феликс, рванул к двери, но увяз в тряпках, и, упав, заорал: – Стойте!! Не смейте без меня лезть в эту дверь!!! Это моя находка, мои деньги, мой убийца!!

Но Славка уже нырнул за тяжёлую металлическую преграду, и Лидия шагнула за ним.

Внутри оказалось темно и прохладно. Тут вполне могли жить мыши и оседать конденсат на стенах. Славка провёл рукой по шершавому бетону. Он был абсолютно сухой.

– Ида Григорьевна! – на всякий случай позвал он.

– Иды тут нет, – проворчал Феликс, успевший прибежать в узкую комнатушку. – А если бы и была, то не ответила бы. Она же помершая!

– А что тут есть? Что вы тут искали, уважаемый? – обратился Славка к нервничевшему старику.

– Ничего! – фыркнул тот и неожиданно признался: – Просто по моим расчётам эта дверь должна выходить в помещение, где спускают воду в бассейне. Со стороны дома дверь в подсобку закрыта на такой надёжный замок, что с напильником и отмычками там делать нечего. А тут… – Феликс развёл руками и опять утёр лицо шапочкой. – Я ошибся. Эта дверь никуда не ведёт. Здесь просто какой-то склад. – Он включил мобильный и осветил длинную узкую комнату, заваленную большими продолговатыми предметами, завёрнутыми в обёрточную бумагу.

Славка рывком разорвал упаковку.

– Фигня там, – поморщился Феликс. – Мазня художественная.

Орлик содрал бумагу, и, скомкав, отбросил в сторону.