Аллен говорил непривычно мало, в основном та отвлеченные темы, чтобы не спровоцировать меня на новую истерику. И я ощущала себя ужасно от мысли, что вообще не могу контролировать выплески собственных эмоций.

Док ушёл, а Рай по максимуму окружил меня комфортом, при этому умудряясь ещё и работать. Но я все равно нашла повод разрыдаться. Ну как же, он весь такой хороший жертвует собой ради дуры-жены, которую даже не любит.

Стоило об этом подумать, как моя истерика набрала ещё большую силу. Я сидела в уголочке в самой дальней комнате, жевала подушку, чтобы заглушать звуки и не мешать Штейну, и выла от горя, охватившего меня. Ну как же, родной муж и не любит!

Но от Райана было не скрыться. Он выколупал меня из угла и просто унёс в ванную, где самым наглым образом полил из смесителя холодной водой. Я завизжала, подавилась слезами и стала похожа на опухшего мокрого суслика с темно-медными сосульками вокруг бледного лица.

— Ты меня ненавидишь, — уныло констатировала я, когда он заворачивал меня в махровое полотенце. — Я тебе мешаю. Почему бы тебе не бросить меня?

— Маргоша, детка, я не ненавижу тебя, — со вздохом произнёс он. — Ну и как я тебя брошу? Я что, зря женился? Нет уж, не надейся так легко отделаться, девочка моя.

— Ты такой хороший! — но вопреки словам я начала злиться. — Красивый. Идеальный. Сильный. Ненавижу тебя! Господи, как я тебя ненавижу!!!

Я почти рычала ему в лицо, а он продолжал спокойно вытирать мои мокрые волосы, и это злило ещё больше. Хотелось, чтобы он подкрепил мою истерику своими эмоциями, но он был великолепен и невозмутим.

— Так меня ненавидишь, — наконец заговорил он, откидывая полотенце. — Что заводишься, стоит мне сделать вот так, — он притянул меня к себе и поцеловал в основание шеи, я невольно вздрогнула, — и вот так.

Он разорвал мою мокрую футболку, отодвинул в сторону чашечку бюстгальтера и втянул в рот затвердевший от холодного душа сосок.

Я ахнула.

Он посасывал, прикусывал зубами, игрался. Ладонью он накрыл вторую грудь и мял её, массировал, кружил большим пальцем вокруг соска, слегка пощипывал его.

Мои ноги начали подкашиваться, внизу живота стало так нестерпимо горячо, что я больше не могла сдерживаться, потянулась к резинке домашних штанов мужа, нырнула ладонью вниз и сжала каменный бугорок через ткань боксеров. Райан тихо застонал и наконец перестал терзать мои губы.

— Я хочу тебя, — он проговорил это так медленно, хрипло и сексуально, что я чуть не кончила.

Штейн подхватил меня под попу и усадил на стиральную машинку, быстро избавил от шорт и трусиков и вклинился между моих бёдер. Он медлил, не стягивал штаны и трусы, поэтому это сделала я. Рванула их вниз и в качестве мести за промедление, впилась ногтями в крепкие ягодицы Рая.

Он застонал и наконец вошёл в меня. Резко, мощно, яростно. Я вскрикнула от удовольствия и выгнулась, обхватывая его талию ногами. Сильнее, глубже, ближе. Да!

Секс не был нежным он был диким, энергичным, он высасывал яростные эмоции, он выбивал всю дурь, оставляя только ничем незамутнённую страсть. Только безумное соединение мужчины и женщины в старом как мир танце.

— Ште-е-ейн… — простонала я, чувствуя, что сейчас достигну пика.

Он ускорился и двумя сильными толчками довёл нас до оргазма. Он обрушился на нас цунами, высасывая все силы, оставляя приятную усталость и удовлетворение. Хорошо-о-о.

— Ненавидишь? — прошептал Рай, уткнувшись лбом в моё плечо.

— Нет, — ответила я, прикрывая глаза.

Мы с Райаном нашли отличный способ держать мои эмоции в тонусе. Каждый день по несколько раз мы трахались как сумасшедшие, или нежно любили друг друга, в зависимости от настроения. Мы опробовали разные места. Ванна, стиральная машинка, барная стойка, столы, диваны, ковёр у камина… Мы были везде, где только могли. И после каждого секса я становилась вменяемой и адекватной на эмоции, что не могло не радовать.

Поэтому уже через три дня муж смог отпустить меня в реабилитационный центр. Доктор Хоффман встретил меня радостно, расспросил, как я себя чувствую, а потом приступил к делу, когда понял, что я способна держать себя в руках.

— Поздравляю вас, Марго, — мы уже начали назвать друг друга по имени. — У вас замечательные анализы, скоро вы сможете войти в полную силу. Самые сложные периоды уже позади.

— Я… Полноценный дракон? — в горле пересохло от волнения.

— Да, Марго. Вы не просто полноценный дракон, вы ещё и очень сильный дракон. Ничуть не слабее тех, что родились в законном браке, — он улыбнулся.

— Не может быть! — меня медленно, очень неуверенно, начало переполнять счастье.

Ещё бы! Заветная мечта, которая никогда не смогла бы быть исполнена, вдруг стала реальностью! Самой настоящей реальностью! Невероятно!

Но мысль о малыше Филле спустила меня с небес на землю. А как же мой мальчик? Как же он? Что я и озвучила Аллену.

— Мы уже работаем над этим. Так как вы с Филиппом родные брат и сестра, то изучение вашей крови должно нам сильно помочь, — он побарабанил пальцами по поверхности стола. — Марго, расскажите, изменения в вас начали происходить после первой брачной ночи?

Я кивнула и покраснела до самых кончиков волос, которые и без того были огненно-рыжими. Что удивительно, волосы всем нам достались от мамы. Эргену, мне и Филлу.

Эрген… Я так с ним и не поговорила. Теперь образ старшего брата был слишком противоречив, внутри меня случился конфликт. Ведь я так долго воспринимала его едва ли не как главного своего врага, который ненавидит меня и Филла, бастардов его матери. Нашей матери. А тут я узнаю, что он за моей спиной, не щадя своих любимых денежек пытался изыскать способ помочь нашему младшенькому. Немыслимо.

— Как интересно, — прервал мой мысленный монолог Аллен. — Жаль, что к ситуации Филиппа подобный способ не подходит. Кстати, Марго. Я выписал вам курс тренировок для молодого дракона, здесь все написано. Будете приходить в центр каждый день и заниматься минимум час. Вас научат контролировать огонь, правильно пользоваться им, чуть позже — оборачиваться, а потом летать. Четыре ступени к половозрелому контролирующему себя дракону.

Он протянул мне папку с бумагами, но я отложила её в сторону не глядя. Меня интересовал сейчас Филл.

— Аллен, вы что-то говорили про не совсем чистых бастардов, которые тоже обрели крылья. Расскажите подробнее, — доктор Хоффман раздосадованно поджал губы.

— А я надеялся, что вы забыли, — я нахмурилась, — понимаете, Марго, эта тема очень щепетильная, очень… Опасная, понимаете?

— Не понимаю, доктор Хоффман, — сказала холодно я, намеренно не назвала по имени, чтобы подчеркнуть, что я недовольна и не остановлюсь, даже если он мне не ответит.

— Хорошо. Тема скользкая, Марго. Бастарды могут обрести крылья, только если их родители были истинными, — я потрясенно замерла. — Вижу, вы понимаете, к чему я. Это уголовное дело и кощунственное преступление, когда истинные не разрывают старые браки и не соединяются. Понимаете?