Когда он уедет, его уже не будет здесь, а уедет он скоро. Заключительная церемония была через три дня.

И у меня были другие, более важные вещи, о которых стоило подумать.

Я перекатилась на бок, широко открыв глаза. Тысячи различных мыслей, кружили в моей голове. Я беспокоилась о том, что убило Вейна, и найдёт ли что-нибудь группа, которая отправилась на разведку. Я не могла почувствовать демона, и всё это означало, что он не был близок к стенам.

Я не могла перестать думать о том, как Тьерри и Мэтью привели Николая на эту встречу, позволив ему узнать, что я могу видеть призраков, что было довольно странно.

И да, я задавалась вопросом, а что если Зейн и вправду потерял часть своей души.

Если я продолжу в том же духе, я не усну.

Нет.

Сев, я свесила ноги с кровати, затем потянулась и включила ночник. Я моргала, пока глаза не привыкли, а потом я встала. Схватила леггинсы и натянула их вместе со спортивным лифчиком, прежде чем схватить термо-рубашку, которую я украла у Миши много лет назад. Она была мешковатой, почти как туника на мне, и мне это нравилось, потому что мне в ней было уютно, и она пахла гвоздикой, сколько бы раз я её не стирала.

Я вышла из спальни и спустилась вниз. Проходя мимо кабинета Тьерри, я заметила слабый свет, просачивающийся сквозь обшитые панелями двойные двери. Послышались голоса. Мэтью. Тьерри. И третий голос, но я не могла разобрать, о чём они говорили.

Опять встречи за закрытыми дверями.

Если бы Арахис был рядом, я бы отправила его внутрь, чтобы он шпионил для меня, он бы с удовольствием это сделал. Сказал бы, что это заставляет его почувствовать себя Дэйвом Осборном, а я понятия не имела, кто это был. Я предполагала, что это было связано с 80-ми, но он был так любопытен насчёт посетителей, так что, все, что он делал, это болтался в Большом зале.

Опустив подбородок, я направилась к задней двери и пересекла внутренний дворик. Я шла по протоптанной дорожке, которую мне не нужно было видеть, чтобы идти, так как я путешествовала по этому маршруту сотни раз. Я натянула рукава и скрестила руки на всё ещё холодном ночном воздухе, когда добралась до каменной стены, которая была меньше той, что окружала всю общину. Эта стена окружала один из больших лесопарков.

В самом конце каменной стены была Яма.

Я направилась к входу Ямы. Меня окружил запах горящего дерева. Смех и гул разговоров смешивались с мягкой успокаивающей музыкой.

Я остановилась у входа, наблюдая, как пламя танцует на фоне ночного неба. Что я делаю? Неужели я сейчас встану между Мишей и Алиной? Если я это сделаю, он будет сосредоточен на мне, а не на Алине. Вместо того чтобы наслаждаться собой.

Что, если Миша не хотел быть связанным?

В тот момент, когда эта мысль пришла мне в голову, мне захотелось вычистить её проволочной щёткой. Ни у кого из нас не было выбора, ни у меня с рождения, ни у Миши с момента нашей встречи. Миша сказал, что это честь, и я ему поверила. Но то, что было честью, не означало, что кто-то этого хотел.

Чувствуя тошноту, я развернулась и направилась обратно к дому. Может быть, Тьерри и Мэтью к этому времени закончат в своём кабинете, и я смогу их побеспокоить.

Может быть, я заберусь в постель и заставлю себя заснуть. Ещё то веселье.

На полпути от Ямы я остановилась и посмотрела на небо. Ночь была довольно ясная. Я увидела четыре слабых мерцания. Звёзды. Я закрыла правый глаз. Поправка. Я видела три слабых мерцания. Вероятно, их было больше. Наверное, всё небо было усыпано звездами, и, может быть, если бы я смотрела достаточно долго…

Я услышала шаги за спиной и вместо того, чтобы размахнуться, как несколько ночей назад, я начала поворачиваться.

Боль взорвалась у меня в затылке, пронеслась по позвоночнику, закоротила мои чувства и оглушила меня.

А потом, я начала падать.

ГЛАВА 10

Я упала на колени, ободрав ладони об жесткую поверхность.

«Дыши».

Это слово я постоянно твердила себе, заставляя себя держать глаза открытыми и фокусируя зрение. От пульсирующей боли и тошноты я была в шаге от поражения. «Дыши сквозь боль. Не падай в обморок. Дыши». Моё зрение сузилось больше, чем обычно, и я изо всех сил постаралась не поддаться наступающей темноте и пульсирующей боли.

Чья-то рука обхватила меня за талию, и подняла, вокруг меня со свистом всколыхнулся воздух. Где-то в глубине души я знала… Я знала, что именно схватило меня. Я не чувствовала демона, и ни один человек не смог бы поднять меня вот так.

Страж.

Всплыли воспоминания годичной давности. Широко раскрытые карие глаза мамы, полные ужаса, когда она поняла, что вот-вот произойдёт. Нас застали врасплох, предали.

Нет. Ни за что.

Такое больше не повторится.

Вспышка страха пронзила меня, как выстрел, включив годы тренировок, выпихивая из меня панику и боль. Опустив одну ногу на землю, я отбросила другую назад, и моя нога соприкоснулась с икрой нападавшего.

Я была вознаграждена стоном боли, и рука на моей талии ослабла. Я обмякла в его руках, и мой внезапный сбил его с толку. Он выронил меня, и я ударилась о землю, щелкнув зубами. Я снова поборола одуряющую боль в голове и ревущее смятение. Я перекатилась, а затем вскочила, резко развернувшись.

И увидела маску — одну из тех белых пластмассовых кукольных масок с раскрашенными красными щеками и широкой розовой улыбкой.

— Считай это стимулирующей терапией.

Я отошла на шаг, вздрогнув.

Страж был в человеческой форме. Я могла судить об этом по тому, как он начал изменяться, наступая на меня. Его тёмная футболка порвалась на плечах, когда развернулись крылья, обнажив тёмно-серую кожу.

Это было плохо, очень плохо. Даже если бы у меня были кинжалы, а их не было, это был бы совершенно иной вид борьбы, стоило только его коже стать твёрдой.

Я сделала обманный выпад влево, когда он попытался схватить меня. Увернувшись, я наклонилась и ударила его ногой. Моя нога достигла его лица сбоку, откидывая его голову назад и раскалывая пластиковую маску. Она стала соскальзывать с него, но я не видела ничего, кроме теней под маской.

Он оступился, а затем резко повернулся. Он сделал это слишком быстро, став слепым пятном на периферии