— Как скажете.

— Тогда я могу добавить «как скажете» к этому делу с поисками убийцы Ричарда? — ответил он. — Преступник не я и, надеюсь, не вы, а остальное меня не заботит. Я не знал Ричарда лично; полагаю, соответствующие органы отыщут убийцу и предадут суду.

— Возможно, — заметила Дебора.

На лбу Маркуса залегли морщины, но он подождал, пока официант подал им блюда, прежде чем расспрашивать дальше.

— Что вы имеете в виду?

Дебора не знала, насколько Маркусу можно доверять, однако в данном случае откровенность ей не вредила, а продемонстрировав добрую волю, она могла рассчитывать на ответную искренность.

— Убийство расследуют двое полицейских, детектив Кин и детектив Кернига. Только этот Кернига никакой не полицейский.

Дебора пересказала подслушанный разговор, и лицо Маркуса омрачилось.

— Ваша очередь, — сказала она, пробуя кролика.

Как и обещал Маркус, блюдо было великолепно.

— Ладно. Тогда позвольте мне предложить вот что. В газете «Атланта джорнал конститьюшн» написали, что Ричарда ударили ножом, но больше о ранах ничего сказано не было. Я полагаю, что эти раны были нанесены необычайно длинным клинком с рукояткой, изогнутой вниз с обеих сторон. Я прав?

Дебора вспомнила залитое кровью тело, раны, прорезавшие бледное тело Ричарда насквозь, так что под ним натекла лужа крови. Вспомнила фотографию странного оружия со свастикой на рукояти и с трудом подавила дрожь.

— Если его убили не вы, то откуда вы узнали?

— Ричард был не первым, кто умер таким образом, — ответил Маркус. — Десять лет назад в одной французской деревне на побережье Бретани другой пожилой джентльмен умер от точно таких же ран.

— Десять лет назад? — переспросила Дебора. — Во Франции? Вы уверены, что здесь есть какая-то связь?

— О да, уверен.

Деборе пришлось подождать, пока он что-то съест, потом глотнет вина.

— Упомянутый джентльмен был потенциальным покупателем тела древнего царя, которое как-то попало в Америку в коллекцию мистера Диксона. Этот человек разыскивал его многие годы.

— Вы считаете, что Ричард имел к убийству какое-то отношение? — недоверчиво спросила она.

— Нет, — ответил Маркус. — На самом деле я считаю, что мистера Диксона убили те же люди, что и того человека. Они тоже разыскивали тело Агамемнона и были готовы на все, чтобы его получить. Во Франции оно ускользнуло у них из рук, и им понадобились годы, чтобы снова напасть на след. Думаю, человек, занимавшийся продажей, после убийства во Франции залег на дно, но убийцы все еще ждали, когда в начале этого года экспонат вернулся на рынок. Они помешали сделке, а остальное вы знаете.

— Ричард продавал тело? — спросила Дебора. Значит, он действительно прятал от нее коллекцию и не собирался выставить сокровища в их музее. У нее упало сердце.

Маркус кивнул. Сунул нераскуренную трубку в рот и пососал чубук.

— Да. Оно находилось в руках мистера Диксона, вероятно, с тех пор, как покинуло Францию десятилетие назад. Мистер Диксон решил его продать и навел убийц на след, когда начал зондировать почву.

— Годы спустя? — не поверила Дебора. — Чтобы люди были готовы убивать — по меньшей мере дважды — и ждали десятилетиями ради мертвого тела? Почему оно для них столько значит?

— Это самая потрясающая из когда-либо сделанных исторических находок, — с горячностью ответил Маркус.

— Боюсь, не все с вами согласятся, — заметила она.

— Коллекционеры — странный народ, — сказал Маркус. — Их желания граничат с одержимостью. Ради подобного экспоната, ценного не только рыночной стоимостью, но и своей историей... некоторые люди пойдут на все, чтобы его получить.

Слова Маркуса звучали убедительно, а в глазах появился встревоживший Дебору блеск.

— Откуда вы узнали об этом? — спросила она.

— Я уже некоторое время ждал чего-то подобного. — Маркус холодно улыбнулся. — Я много лет знал о теле, погребальных украшениях и других забытых микенских сокровищах. Еще я знал, что, когда они пропали, их перевозили вместе с другими менее интересными или ценными предметами. Знал, что если я когда-нибудь найду хоть один из них, то нападу и на след тела Агамемнона. Один из этих предметов — совершенно особенный, возможно, даже уникальный. Пару месяцев назад он всплыл — в самом невероятном месте. Знаете где?

Он снова улыбнулся, на этот раз тонкой, сухой улыбкой, в которой не было настоящего юмора.

— Откуда мне знать? — ответила Дебора, раздраженная многозначительными намеками. — Я вообще не понимаю, о чем речь.

Маркус отложил трубку, подался вперед и взял обе ее руки в свои. Его пальцы были сильными и холодными; Дебора хотела вырваться, но он, крепко держа ее, наклонился ближе, внезапно по-волчьи оскалившись.

— Это, — сказал он, — носовая фигура испанского корабля начала эпохи Возрождения, наполовину женщина, наполовину змея. Вам она знакома, да, мисс Миллер?

Дебора вспомнила, как Ричард радостно показывал нелепую женщину-дракона. Месяца два или три назад, не больше. В одно прекрасное утро она пришла в музей — а фигура уже стояла в фойе во всей своей омерзительной красе. Она была там во время первого из недавних сборов пожертвований. Ее фотография появилась в газете...

— Да, — кивнул Маркус, пристально наблюдавший за Деборой. — Я не знаю, давно ли эта фигура у него или почему он вдруг решил ее показать, но, как только ее увидел, сразу понял, что это такое и вместе с чем ее перевозили. А если узнал я, то узнали и другие.

— Может, так и было задумано, — сказала Дебора. — Если он надеялся продать тело и сокровища, то и фигуру мог выставить с целью показать, что они у него.

Дебора посмотрела на еду и поняла, что больше не хочет есть.

— Что случилось? — спросил Маркус.

— Ничего, — соврала она.

— Вы пытаетесь понять, почему он так и не рассказал вам об этом. Почему не завещал коллекцию музею.

— Да.

— Не знаю, — мягко проговорил он. — И думаю, мы никогда не узнаем.

— Странно, правда? — сказала Дебора. — Работаешь с человеком много лет и думаешь, что хорошо его знаешь, а потом... — Она пожала плечами.

— Если бы только мы больше знали о том, кто еще мог бы связать нос корабля с Агамемноном...

— Тут еще один момент, — заговорила Дебора, сосредоточившись. — По вашим словам, Ричард должен был встретиться с двумя греческими бизнесменами. На приеме в тот вечер, когда его убили, присутствовали двое греков. Их не было в списке гостей, и сама я их не видела. Несомненно, они провели с ним какое-то время...

Появилась идея. Отчаянная надежда вернуть привычный образ Ричарда.